Ключевая интрига — что сегодня в большей степени влияет на рубль: политика Центробанка или внешняя повестка. По словам главного экономиста «БКС Мир инвестиций» Ильи Федорова, привычный фокус на ставке уже устарел. Он прямо заявил: «В рубле сейчас ни то, ни другое не является системным фактором — у нас системное изменение спроса на импорт». По его оценке, если до 2022 года доля импорта в ВВП составляла около 20%, то по итогам текущего года она будет близка к 16%, а в отдельные кварталы опускалась еще ниже. «Снижение импорта приводит к укреплению курса примерно на десять рублей», — отметил Федоров.
Он подчеркивает, что даже потребительские решения теперь выглядят иначе. «Раньше мы покупали автомобиль, условный Land Cruiser, за 40 тысяч долларов — весь этот объем был импортом. Сейчас за те же 40 тысяч покупатель возьмет китайский автомобиль, а еще 20 тысяч отдаст государству», — пояснил эксперт. В результате, по его словам, импорт фактически сокращается вдвое, а рост заградительных тарифов напрямую снижает спрос на валюту. «Это просто отводит давление с валютного рынка», — резюмировал эксперт.
Федоров добавил, что пока Россия не чувствует серьезного давления со стороны нефтяных цен благодаря накопленным резервам. Однако если дисконт на российскую экспортную нефть сохранится, возможна корректировка бюджетных параметров. При этом эффект, по его словам, будет ограниченным: «Цена отсечения дает снижение среднего курса максимум на 30–50 копеек. Это не катастрофа». В целом же он считает, что «снижение ключевой ставки как таковое не приведет к существенному давлению на рубль».
Другой точки зрения придерживается экономист Александр Разуваев. Он напомнил, что разговоры о слабом рубле звучат уже давно. «Про то, что рубль начнет падать, говорили еще летом — и почти все», — отметил он. Основной аргумент — крупный бюджетный дефицит. «Я считаю, что есть все факторы для ослабления рубля: и бюджетный дефицит, и снижение ключевой ставки», — заявил Разуваев, добавив, что и официальные прогнозы предполагают курс в районе 90 рублей за доллар.
При этом он подчеркнул, что решающим может оказаться геополитический сценарий. «Политика решает все. Если сюда придут американские деньги, рубль может сильно укрепиться», — сказал аналитик. Однако он обозначил и противоположный риск — возможный глобальный кризис. «Если в Америке будет серьезное падение фондового рынка, может повториться ситуация 2008 года: падение рынков, падение цен на нефть. У нас тоже все рынки будут падать — и рубль тоже», — предупредил Разуваев. В итоге, резюмируя, он признал: «Я все-таки считаю, что должно быть ослабление рубля — прежде всего из-за бюджетного дефицита».
Более сдержанную позицию занял финансовый аналитик Сергей Дроздов. Он напомнил, что прогнозы о неизбежной девальвации рубля регулярно не сбываются. «Все эксперты, которые «рисовали» рубль по 100, говорили одно и то же: дефицит бюджета, нужны деньги», — отметил он, добавив, что подобные аргументы звучали и раньше. В качестве примера Дроздов привел 2014 год: «Когда ставка была 17%, рубль с 80 в течение полугода плавно уехал на 50». Аналогичную динамику, по его словам, рынок видел и в 2022 году.
Он подчеркнул, что жесткая денежно-кредитная политика всегда работала в пользу рубля. «Когда повышается ставка, это оказывает позитивную динамику для рубля — он укрепляется», — заявил Дроздов. По его оценке, текущий год и начало следующего страна, скорее всего, пройдет вблизи нынешних значений. «Если смотреть по доллару, верхняя граница — 85–87, по юаню — около 12», — сказал он.
Дроздов также согласился, что возможная нормализация геополитической ситуации способна вызвать приток капитала. «Да, сначала будет укрепление рубля, но уже не на 50 или 40, а с тех уровней, на которых он будет находиться в момент снятия ограничений», — уточнил эксперт. Пространство для последующего ослабления, по его словам, будет ограниченным. «Окно возможностей для ослабления — плюс-минус на три рубля», — добавил он.
В итоге участники дискуссии сошлись в главном: рубль в 2026 году будет зависеть не от одного фактора, а от их сочетания. Импорт, бюджет, ставка и геополитика переплетаются в сложную конструкцию, где резкие валютные качели уже не выглядят базовым сценарием. Для потребителей это означает более предсказуемый курс — но не отмену ценового давления и не повод игнорировать валютные риски.
