— Я лично никаких документов на премию не подавала. Выдвигают члены Совета по культуре. Среди них Денис Мацуев, другие музыканты, которые знают меня не понаслышке. Им надо говорить спасибо.
— Скажите, вы уже заслуженная артистка?
— Пока нет. Это связано с тем, что надо ждать десятилетнего стажа, а у меня формально стаж в филармонии идет с 2001 года. Хотя на сцену выхожу с 5 лет…
— Чем вы сейчас в Суздале занимаетесь?
— Две недели длится Летняя школа: у меня 8 учениц (четверым из них по 10–11 лет), с каждой занимаюсь по 6 раз, а потом они выступят на концерте.
— Вы им не говорите на ушко: “дорогой товарищ, лишь один из двух тысяч станет Катей Мечетиной, а остальные…”.
— Был разговор с одним мальчиком. “Хочу быть либо исполнителем, либо летчиком”, — сказал он. Сыграл. “Знаешь, — ответила ему, — у тебя нет перспектив, честно вынуждена признать, чтоб ты не ломал свою судьбу”. Он пошел думать.
— Жестокая тема. У пианистов либо пан, либо пропал, в оркестр-то не сядешь…
— Да, либо все силы на это бросить, биться головой об стену и в конце концов ее прошибить, либо… сесть концертмейстером (аккомпаниатором) в какую-нибудь музыкальную школу, навсегда забыв об амбициях и карьере. Мальчикам это особенно тяжело.
— Как вам конкурс Чайковского этого года? Вы когда-то участвовали…
— О, была печальная страница в моей биографии в 2002 году: не прошла в финал. Было тяжело и обидно, но руки не опустила. Очень высокий уровень — что говорить, когда такие, как Женя Брахман, во второй тур не проходят… Что до Лубянцева, то слышала его один раз во втором туре по трансляции — увы, он меня как-то не расположил к себе, хотя музыкант талантливый.
— А можно сегодня пианисту сделать карьеру без конкурсов?
— Сейчас начинает назревать тенденция так и делать. Большое значение имеет поддержка крупных музыкальных личностей — Гергиев, Спиваков любят поддерживать молодых. Ведь, во-первых, конкурсы выигрывать очень сложно, а во-вторых, это совершенно не гарантирует удачной концертной жизни.
— Правда ли, что талантливому ребенку категорически нельзя заниматься на пианино — только на рояле?
— Правда. Никаких пианино. А уж тем более цифровых (на них только текст можно выучить). Должен быть акустический рояль — и никаких компромиссов!
— Да, но кабинетный “Бехштейн” стоит 3 млн. рублей.
— Да, это дорого, но старинные скрипки стоят еще дороже. И в магазине их не купишь. Так что если вы видите в 9-летнем ребенке “профориентированность”, целеустремленность…
— А она должна проявиться так рано?
— В музыканте? Обязательно. Иначе он просто не сможет найти в себе мотивацию сидеть часами за инструментом. Заставляют всех. Но кто-то в итоге увлекается сам, а для кого-то это выливается в ненависть к инструменту.
— Фортепиано пока не надоедает? Мне сложно вас представить в образе дирижера…
— Нет-нет, этим совсем не интересуюсь, не в моем характере. Если переключусь на что, так это на педагогику (хотя уже преподаю) или на камерную игру… Но думать об этом не хочу: не наигралась еще!
— Вы никогда не жалели, что выбрали эту профессию?
— Никогда. В качестве фантазии представляла, что могла бы еще делать — например, заниматься языками, пошла бы в иняз. Склонность есть, как и у многих музыкантов, — верно, один раздел мозга за это отвечает.
— А правда, что вы увлекаетесь горными лыжами?
— Каждый год выезжаю в горы и катаюсь недельку… скажем, в Италии. Это может быть опасно, но если ломаешь — то ноги. Хотя, честно, хотелось бы и этого избежать.
— Машину по Москве сами водите? Музыку за рулем слушаете?
— 14 лет как. У меня “Мерседес”. Всегда приятнее, знаете ли, провести два часа в пробке, чем 40 минут на шпильках в метро. Такие у меня “дурные” привычки. Музыку слушаю какую угодно, только не академическую. Начинаю сильно отвлекаться от дороги.
— Какой-то музыкальный сюрприз услышим от вас в ближайшее время?
— Недавно Алексей Рыбников предложил сыграть свою сонату. Это юношеское произведение — дань увлечению додекафонией. Согласилась с удовольствием для расширения кругозора. Это будет в октябре. Она нелегкая… Не буду, разумеется, учить наизусть, это для современной музыки (серийной техники) ни к чему.
— То есть современную музыку играют всегда по нотам?
— Ну конечно. Зачем рисковать? Ведь безумно нервничаешь, боясь на сцене забыть текст. Видела однажды человека, который во время концерта остановился, ушел за кулисы и вернулся с нотами…
— Не кажется ли вам, что современная музыка больше лежит в области арта, нежели классической традиции?
— Это факт. Композиторы всякий раз стараются придумать свою концепцию: кто-то заходит в странные дебри, начиная распиливать скрипки на сцене (это старо и неприятно), а другие идут по нормальному музыкантскому пути, пишут эмоциональную и интересную музыку… Без нее — никуда.
