Пути поставок оружия в Чечню находятся не просто под грифом "Секретно" — о большинстве из них можно просто догадываться. Что-то было на почти официальных основаниях передано подразделениями СКВО еще в 92-м году, что-то продали боевикам пресловутые прапорщики с артскладов (иногда ранг прапора вырастал до генеральского чина), до сих пор в Чечню тянутся оружейные ниточки из Турции, Саудовской Аравии, Иордании через Азербайджан и Грузию. Умудряются каким-то образом передать "подарок" в виде нескольких десятков ПЗРК "Стингер" афганские моджахеды. В этот список можно внести и совершенно неожиданные "тропы" — только у военизированной охраны Северо-Кавказской железной дороги боевики захватили 335 единиц огнестрельного оружия. Путевые стволы В огромном количестве оружия, которое сейчас гуляет по Чечне, — это сущая мелочь. Речь идет о 80 автоматах Калашникова, 170 револьверах системы наган, порядка 40 пистолетов "ТТ" и около двух десятков макаровых. Всего 335 "стволов". Впрочем, вооружить этим оружием можно две полноценные роты, укомплектованные по штату военного времени. О возможности причиненного вреда остается только догадываться, с учетом того, что это оружие могло стрелять не только в самой Чечне, но и за ее пределами. Фокус в другом — все эти пистолеты и автоматы достались террористам из вполне мирной организации — Министерства путей сообщения, вернее — Грозненского отряда военизированной охраны Северо-Кавказской железной дороги. Служебное оружие у железнодорожных вохровцев изымалось насильно, начиная еще с 1991 года, когда в Грозном только-только устанавливался дудаевский режим. 8 ноября 91-го, около полуночи, несколько десятков "гвардейцев" совершили вооруженное нападение на дежурный караул стрелковой команды станции Грозный и захватили 6 пистолетов "ТТ" и 27 револьверов. Потом, на протяжении пяти лет, оружие у путейцев отбирали регулярно, вплоть до 96-го года. В имеющемся в редакции "МК" списке, направленном на имя начальника Северо-Кавказского управления внутренних дел на транспорте генерала Колесника (представлен нашим читателем из Москвы В.Тарасенко), перечислены все случаи хищений оружия у железнодорожников. "14.01.92 в г. Гудермес у стрелка Мусаходжиева был отобран ревнаган ФР 142-44 г. и 7 патронов... 17.09.93 в 11.00 на станции Алды у стрелка Эльбуздукаева изъят ревнаган 57791 и 7 патронов... 27.02.95 на станции Грозный утрачены два автомата Калашникова... 13.12.96 в 18.20 вооруженная группа в количестве 15 человек напала на наряд военизированной охраны, охранявшей железнодорожный мост на 2189-м км через реку Аксай (граница Чечни и Дагестана), и под угрозой применения оружия изъяла у стрелков 7 автоматов Калашникова, 12 магазинов и 360 патронов..." Оружие у вохровцев боевики отнимали без особых проблем — стрелок с наганом в кармане оказать особого сопротивления был просто не в силах. А во время боев в Грозном, в январе 95-го и августе 96-го, железнодорожники, разумеется, были не в состоянии защитить здание вокзала и предотвратить хищение оружия. В тот период там безвозвратно пропало 72 автомата АКМ и АКМС и 177 пистолетов Макарова, "ТТ" и наган. Оружие МПС переходило в руки боевиков и в Грозном, и в Гудермесе, и на многочисленных станциях по всему чеченскому участку Северо-Кавказской железной дороги. Можно представить, сколько "стволов" добыли боевики в частях МВД, ФСБ и МО, дислоцированных прежде в Чечне и практически всех захваченных дудаевцами, если только от МПС им досталось более 300 единиц оружия. Естественно, что вернуть его обратно никто и не пытался — попробуй-ка отобрать автомат у боевика даже во время очередного перемирия! А отправленные в МВД списки с номерами пистолетов и автоматов предназначены скорее для "внутреннего" пользования — для определения принадлежности орудия киллера на заказных убийствах в самой России. Военно-чеченская дорога Но если говорить о закупках оружия в стратегических количествах (не для индивидуалов, а для армии), а также о приобретении тяжелой техники, которую не провезешь в кармане или в багажнике "Жигулей", то тут чеченцам приходится иметь дело не с вохровцами, а с людьми куда более серьезными. Оружие покупается в арабских странах и в странах СНГ. Работают над этим посредники, которые берут с каждой сделки большой процент, и никаких поблажек воинам ислама не делается. Сам по себе подобный процесс купли-продажи оружия загадки не представляет. Совсем другой вопрос — транспортировка грузов. Каким образом большие и "тяжелые" партии оружия переправляются в Чечню? Спецслужбы утверждают, что оружие к террористам поступает из Грузии. Российские пограничники не охраняют чечено-грузинскую границу, и наших наблюдателей там нет. Эта территория выпадает из-под контроля, поэтому, естественно, на нее падает больше подозрений, чем на те границы, где стоят наши военные. Огромное желание российской стороны взять под свой контроль грузино-чеченскую границу упирается в категорическое несогласие грузин, которое объясняется следующим образом. Во время первой чеченской войны 1994—1996 годов наши пограничники еще охраняли чечено-грузинскую границу со стороны Грузии, и грузинские власти ничего не имели против. Правда, они хотели, чтоб наши военные также помогали им патрулировать их внешнюю морскую границу, проходящую вдоль территории Абхазии. Другими словами, власти Грузии хотели, чтоб мы помогли им блокировать Абхазию с моря. Российская сторона отказалась. Мол, мы не собираемся портить отношения с Абхазией. Разумеется, грузинский парламент тут же постановил вывести все российские войска, в том числе и пограничников, с территории Грузии. Грузинские власти сейчас утверждают, что граница отлично охраняется их пограничниками, и ни оружие, ни боевики ее не пересекают. Но что там на самом деле происходит — достоверно никто не знает. Однако известно, что дорога из Чечни в Грузию, которая строилась в 1997—1998 годах, закончена и функционирует. Она не асфальтированная, но достаточно качественная и широкая для того, чтобы по ней ездили грузовики. Строила дорогу обыкновенная строительная компания. Ее директор Иса Домбаев сейчас живет и работает в Москве. В беседе с корреспондентом "МК" он рассказал о том, что дорога пробита от чеченского села Итум-Кале до самой границы. Строители даже прошли еще восемьсот метров по грузинской территории, но тут явились грузинские пограничники и попросили притормозить и вернуться восвояси, что строители и сделали. От этого места до ближайшей грузинской деревни Шатили — всего километра два или три. Дорогу, как утверждает Домбаев, строили специалисты его фирмы и нанятые им местные чернорабочие. Руководство Чечни собиралось использовать дорогу для транспортировки нефти — гонять в Грузию цистерны. Никаких военнопленных на строительстве задействовано не было. Пробили за десять месяцев около двадцати километров, но министерство дорожного строительства Ичкерии, с которым был заключен контракт, ни копейки им не заплатило. Даже солярку для тракторов приходилось покупать за свой счет. Новая дорога хороша тем, что пробита вдоль русла реки Аргун, то есть тянется по ущелью. В отличие от Военно-Грузинской дороги, которая идет через перевал, этой дорогой можно пользоваться в любое время года. Ее не нужно закрывать на зиму из-за оледенения, как Военно-Грузинскую. Ездят ли там сейчас машины? Домбаев считает это маловероятным. Дорогу бомбили и продолжают бомбить. Грунт там таков, что, попади бомба в скалу, — она тут же осыплется, а у чеченцев нет машин, которые могли бы расчищать подобные завалы. "Этой дорогой они сейчас не ездят, но там есть тропы, по которым можно и пешком пройти, и проехать на ослике", — говорит Домбаев. Этих троп столько, что перекрыть все — совершенно невозможно. Да, собственно, никто и не пытается. Вот по этим тропам и идет постоянно в Чечню оружие и боеприпасы. По ним же увозят раненых боевиков, уезжают беженцы. Что касается наемников из арабских стран, то у них иной путь. Через Грузию они не ездят, поскольку воздушное сообщение с мусульманскими странами гораздо лучше налажено у Баку, чем у Тбилиси. Их привозят в Азербайджан, собирают там в небольшие партии, и проводники ведут их в Чечню через горные районы сначала в Дагестан, а оттуда в Чечню — по точно таким же ослиным тропам, которые невозможно ни перекрыть, ни взять под контроль.
