То, что удалось схватить с поличным живую и невредимую террористку, — это невероятное везение. Такой подарок судьбы нашим органам безопасности, о каком они даже не мечтали. Теперь из нее вытрясут все: и то, что она знает, и то, что не знает.
Только, к сожалению, вряд ли она знает много. Ведь роль, которую ей предназначено было сыграть, не требует особых знаний. Ходячей бомбе не надо знать и думать. Ей, наоборот, надо не знать и не думать.
Ну да, наверное, она расскажет о контактах в Москве. О людях, которые встретили ее здесь, поселили, снабдили взрывным устройством. Наверное, объяснит, почему решилась на такой шаг, кто и как ее уговаривал, готовил, где, долго ли. Благодаря ее откровениям удастся вычленить фрагмент террористической сети и арестовать несколько человек в Москве и Чечне. Удастся в общих чертах понять принципы, на которых функционирует подполье.
Это будет бесценная информация, органы безопасности сильно продвинутся вперед благодаря незадачливой мстительнице. Но... теракты от этого не прекратятся, а шахиды не откажутся от выбранной доли. Из Назрани во “Внуково” прилетят новые девушки. Арестованных в столице подпольщиков, занимающихся здесь параллельно малым и немалым бизнесом, заменят новые “бизнесмены”, которые станут маскировать свои фирмы под чужими фамилиями — уже не чеченскими. Сменятся адреса и номера телефонов, которые поставят сейчас на прослушивание. Подполье уйдет в глубину, станет более ловким и хитроумным, но не исчезнет. Оно не исчезнет до тех пор, пока жив дух чеченского сопротивления, пока есть желание мстить и воля к победе.
Ресурсы его неисчерпаемы, потому что это не материальные, а духовные ресурсы.
Наивно думать, что от шахидов можно избавиться простым вычитанием: мол, чем больше их погибнет, тем меньше их останется, поэтому давайте мочить их в сортире и выковыривать из пещер и подвалов. То есть это даже не наивно. Это старо. Устаревшее мышление, советское, большевистское, прямолинейное и упертое. Когда-то раньше оно срабатывало. Но все меняется — жизнь, мир, сознание людей, — и сейчас такие вот кавалерийские наскоки и триумфальные шествия бьют мимо цели.
Чтоб сегодня одолеть врага, надо не в подвалах ковыряться, а в мозгах. Причем в своих собственных.
В 43-м году можно было задавить чеченцев, депортировав их в Казахстан, — согнать в теплушки и вывести в голую степь, где нет ни человека, ни дерева. А в 96-м так уже нельзя было поступить. Так же, как нельзя было разнести вдребезги целую республику, лишив жизни десятки тысяч граждан своей страны во имя сохранения ее территориальной целостности.
Война в Чечне была шагом туда, откуда нет хорошего выхода. Взрывы в Тушине и на Тверской — прямые последствия того шага. Иначе и быть не могло.
...Наши правители обожают делать такие шаги. Прыгнут со всего размаха в зловонную лужу и плещутся там, радуясь, как дитя. А граждане наблюдают эту милую картину посредством телевидения и тоже радуются: “Ах, какое у нас сильное государство, никому спуску не даем”.
Как ни печально, но надо признать: события последней недели убедительно доказали, что чеченское террористическое подполье не миф, а реальность. Оно действует, оно организовано, оно работает на одну задачу — убивать как можно больше людей в российских городах. Угрозы главарей боевиков, которых телевизионная пропаганда постаралась превратить в фантомы, не пустой звук. Это реальные угрозы, у террористов есть силы и средства, чтоб их осуществлять.
По всей видимости, Россия вступила в эпоху, которая потребует множества невинных жертв. То, что раньше было из ряда вон выходящим событием, превратится в рутину.
Уже сейчас заметно, что мы начинаем понемногу привыкать к терактам. Особенно хорошо это видно по тому, как они освещаются в новостях. Возникает ощущение, что теракт — это примерно то же самое, что крупное ДТП, авиакатастрофа или землетрясение. Очень страшно, очень грустно, но... что поделаешь, такова наша жизнь, подверженная природным аномалиям, техногенным катастрофам и человеческим факторам. Вот и шахиды, они как бы тоже природная аномалия. Что-то типа неожиданно размножившейся саранчи.
Принципиально не делается никаких попыток проанализировать, откуда они взялись, где корни, что их провоцирует... Никаких корней нет, просто год такой. Знаете, бывают такие годы, вдруг очень много шахидов вылезает...
Да, скоро, наверное, мы к ним привыкнем окончательно.
Людям всегда бывает поначалу трудно поверить, что придется жить в гораздо более опасных и некомфортных условиях, чем раньше. Они возмущаются и вопят: “Нет, надо что-то делать! Так жить нельзя!” А потом смиряются и сознают, что можно. Можно и так.
То же самое происходит, когда человек узнает, что болен неизлечимой болезнью. Поначалу он вопит: “Нет, я не могут так жить — с постоянной болью, ограничениями, лекарствами и муками!” Но постепенно смиряется, привыкает и ничего, живет.
Правда, в этом случае его уже труднее обманывать. Можно, конечно, продолжать ему вдалбливать, что живет он очень хорошо, гораздо лучше, чем раньше, — делает успехи, совершает поступательное движение, здоровеет и усиливается. Но если у него при этом все болит, он уже не очень-то верит, что живет лучше, чем раньше, когда не болело.
...Наступившая эпоха терроризма — как ни цинично это звучит — может иметь одно позитивное последствие. Может быть, россияне, постоянно страдая от терактов, научатся не верить сказкам. Научатся сопоставлять то, что видят сами, с теми байками, которыми их потчуют с телеэкрана. Отличать жизнерадостный пиар от истинного положения дел. Трезво смотреть на вещи.
Может быть, они научатся ковыряться не в подвалах, а в собственных мозгах и осознают наконец, что понятия “сильное государство” и “шахиды” не совместимы. В сильном государстве молоденькие девушки не могут взрывать себя, чтоб убить побольше любых других девушек, стоящих рядом. А если они взрывают себя — значит, все плохо в этой стране, и “плохо” не станет “хорошо”, сколько бы нам ни твердили, что мы теперь живем гораздо лучше, чем раньше, делаем успехи и усиливаемся.
Может быть, причины и следствия встанут в головах россиян на свои места, и плескание в зловонных лужах уже не будет вызывать у них восторга за сильных и мудрых правителей. Может быть, они научатся отказываться от их услуг и станут выбирать новых людей с новым мышлением, способных заботиться не об абстрактном “сильном государстве”, а о конкретных людях, которые там живут. Просто живут себе и живут и совсем не хотят погибать из-за взрывающихся чеченских девушек.
