После долгой и продолжительной “звездной” болезни ушел Леонид Парфенов. С НТВ. Точнее, его “ушел” гендиректор канала Николай Сенкевич. Официальная версия увольнения — “за нарушение договорных обязательств и корпоративной этики”. Если все было бы так просто...
Парфенов, конечно же, может гордиться собой, а мы — Парфеновым. Его личный телевклад — настоящий раритет. “Живой Пушкин”, “Российская империя”, неполитические, исторические и нынешние “Намедни”, “Герои времени”, новогодние “Огоньки”, идеи необычных новостей “Страна и мир” и даже “Про это” — достаточно, чтобы сказать ему с большевистской прямотой: “Вы гений, ваше величество”. И ведь говорили. Леонид не протестовал.
Он всегда один и ненавидит толпу. На ТВ для него главное не что, а как, то есть “картинка”. Зачем обличать, пафосно надувать щеки, как некогда Киселев, если все можно показать, а уж на зеркало не попеняешь. Единственный прокол случился во время “Норд-Оста”, когда секретное совещание силовиков у Путина решено было озвучить по губам. Тогда это “хулиганство” простили: талантище, не от мира сего, это он так, ради фенечки. Помнится, все сюжеты того “Намедни” были необычайно для Парфенова жесткими, но на таких, как он, разве обижаются? Политика сама по себе Парфенову неинтересна. Главное — стиль.
Кучковаться с Киселевым против Путина было нестильно, и Парфенов, как все помнят, ушел в никуда... “В никуда” на языке мистера Изящество значило: вернуться через два дня на канал на насиженное киселевское место — главного аналитика — и здесь уж стать самым-самым.
После Йордана пришел Сенкевич, и очень стильно было показать юнцу-пульмонологу его место, вдоволь поиздевавшись в “Намедни”. В прошлом году Сенкевич позволил себе покуситься на святое: снял с эфира сюжет о скандальной книжке Трегубовой. Парфенов с девушкой — в крик, пиар получился что надо.
И вот номер с вдовой Яндарбиева. Неизвестно, спецслужбы ли попросили замгендиректора Герасимова убрать сюжет или он сам побежал впереди паровоза, но Парфенов распоряжению подчинился. А на следующий день злополучная “бумажка” стала достоянием общественности. Вернувшийся в Москву Сенкевич вынужден был (опять непонятно, сам или под давлением) Парфенова уволить.
И что, опять в никуда? А может, Парфенов повторит финт трехлетней давности и вернется в ту самую “реку” уже с новым руководством? Ведь не секрет, что под Сенкевичем давно шатается кресло. И возможная покупка НТВ банком “Еврофинанс” заменит менеджмент ТВ-компании на 100%. Вот тут “гений” и пригодится. Вариант №2 — уйти на Первый, составив компанию Познеру и Сорокиной, тем более что там уже прошел его фильм к 70-летию Владимира Владимировича.
А факт цензуры, конечно же, был. Хотя, учитывая аховую ситуацию наших в Катаре, он скорее всего оправдан. Важно — что дальше. Один раз попросят, другой, а там уже и до “литовок” ЦК рукой подать. Только вот кому сейчас легко, а корпоративную этику еще никто не отменял. Но кричать на всю Ивановскую подобно некоторым дембойцам, что увольнение Парфенова подобно убийству Холодова и Листьева, — это же как нужно сорвать себе крышу?! Неужели нельзя без кощунства?..
А Парфенов еще пошумит. Так пожелаем ему найти себе очередное теплое место. Будьте уверены: за ним не заржавеет.
Ответ на вопрос: “Правильно или неправильно уволили Парфенова?” — стоит поискать и в сугубо материальной сфере. Удовлетворив ФСБ и, вероятно, Кремль, телеканал потерял о-о-очень большие деньги.
Мы даже подсчитали какие. В принципе граждане знают, что реклама на ТВ дорогая, но НАСКОЛЬКО дорогая — видно из нашего подсчета. Минута рекламы в “Намедни” стоила $141600. В среднем — 12 минут в вечернем выпуске. Если рекламодатели хотели увидеть свои ролики еще и в утреннем повторе “Намедни”, за минуту они доплачивали еще по $53100. Значит, минуток 6 с наценкой.
Таким образом, реклама в 44 выпусках “Намедни” (не считаем месяца каникул) за год принесла бы доход в $88783200.
И вот программу Парфенова убирают из эфира и ставят на ее место Нечто. Нечто, конечно, не получит рейтинга “Намедни”. Оно будет сравнимо, например, с программой г-на Герасимова “Личный вклад”. Цена рекламной минуты в этой программе — $109032.
За год Нечто со всеми наценками принесет доход в $68 363 064.
А теперь самое интересное: вычитаем эти доходы из “намедневских”. Разница, то бишь годовой убыток, — $20 420 136!
По крайней мере одному читателю эти цифры поднимут настроение. Леониду Парфенову.
Алексей ВЕНЕДИКТОВ, главный редактор “Эха Москвы”:
— Как вы можете прокомментировать увольнение Парфенова, зная, что позавчера вы обвиняли Парфенова в нарушении корпоративной этики и сказали, что на месте Сенкевича вы бы его уволили?
— Я зритель программы “Намедни” и хотел бы смотреть ее дальше. Второе (я это говорил Саше Герасимову и скажу это вам): это распоряжение — акт цензуры. Третье: у журналиста Леонида Парфенова было много выходов из этой ситуации. Он мог снять всю программу; снять сюжет и промолчать; оставить все как есть и ждать реакции руководства. Просто уйти из компании. Он выбрал самый неправильный путь, потому что не нужно было выполнять приказ и обсуждать его в других СМИ. Если бы он снял программу, то все бы стали интересоваться этим и в конечном итоге докопались бы до правды. Я думаю, что Парфенов без работы не останется, и мне кажется, что мы скоро увидим программу — неполитические “Намедни” — или на канале “Культура”, или на канале СТС, тем более что такие разговоры уже велись. На месте Парфенова я бы извинился за то, что нарушил корпоративную этику, и за то, что снял сюжет. Сюжет нужно было сохранять в программе.
— Но это же был приказ...
— Это был не приказ, а распоряжение. И если бы дошло до суда, любой суд его бы отменил. Акционеры не имеют права вмешиваться в редакционную политику. В любом случае это огромный удар по имиджу и рейтингу телекомпании. И пострадает, конечно, зритель.
Павел ЛОБКОВ, корреспондент “Намедни”:
— Как можете прокомментировать произошедшее?
— Все это очень странно. Я очень рано лег спать, потому что с утра мне нужно было вылетать в Грузию и делать сюжет для программы “Намедни”. До того как мне позвонил Леонид в три часа ночи, я вообще думал, что это шутка. И даже когда мне сказал сам Парфенов, я не мог понять логики произошедшего. На телевидении решения о таких вещах в 11 часов вечера не принимаются, потому что нет даже секретарши, чтобы напечатать приказ...
— Что будут делать корреспонденты “Намедни”?
— Парфенов призывает нас быть индивидуалистами, чтобы не повторилась ситуация 2001 года, когда все решения принимались коллективно, а все знают, что из этого вышло. Так что никаких походов с “портретами” не будет, и все решат свою судьбу самостоятельно. А мне надо закончить некоторые проекты на НТВ и выйти из состояния шока.
— Есть ли договоренность у Парфенова с какими-то другими каналами?
— Думаю, что с 11 часов вчерашнего вечера очень многое могло поменяться.
— Почему решение об увольнении было принято под покровом ночи?
— Значит, нужна была чья-то сильная политическая воля. По-другому это объяснить никак нельзя. Увольнение Парфенова и закрытие “Намедни” противоречит интересам компании НТВ. Снизится капитализация самой компании, не говоря уже о потере имиджа. Так что интересы бизнеса явно были принесены в жертву политическим интересам. Конечно, Парфенов по всем параметрам нарушил корпоративную этику, вынес сор из избы. С другой стороны, этот сюжет видело полстраны, и в анонсах он стоял. Необходимо было объяснить всем остальным зрителям, перед которыми мы несем ответственность, почему их лишили права посмотреть этот сюжет.
— Спрашивали ли мнения Татьяны Митковой, которая является формальным руководителем Леонида Парфенова, об увольнении (сама Миткова, узнав о случившемся, сказала корреспонденту радио “Свобода”: “Теперь канал грохнулся”, — прим. авт.)?
— “Намедни” всегда считалась автономной программой. Но Герасимов все же является руководителем и Митковой, и Парфенова. Спрашивал ли он кого-либо — я не могу сказать.
— Когда вам позвонил Парфенов, что конкретно он сказал?
— Я не задавал ему никаких вопросов об отставке: мы обсуждали рабочие моменты, в том числе отмену моей командировки в Грузию.
Елена САМОЙЛОВА, автор скандального сюжета:
— Вы невольно явились яблоком раздора...
— Я не думаю, что дело во мне. Думаю, разногласия были еще и до меня. Этот сюжет никак не мог повлиять на ход процесса в Дохе. А сейчас мне звонят десятки изданий, европейских и арабских, и пытаются выяснить, почему так произошло. И тот конфликт, который случился сейчас, действительно может сыграть важную роль. Если увольнение фактически состоится, канал сильно проиграет, потому что “Намедни” — самая рейтинговая программа. Сейчас никто из корреспондентов не знает, что делать, все в шоке.
— Какой сюжет вы должны были сделать следующим для программы “Намедни”?
— Сюжет про “Кинотавр” — абсолютно невинная тема, так же, как и интервью с вдовой Яндарбиева. Не знаю, чем он мог помешать, — мы его и так сильно сократили. Из него вычеркнули все, что могло вызвать бурную реакцию спецслужб. Малика, как любая женщина, с восхищением отзывалась о своем муже и пыталась обвинять Правительство России в его смерти. Но это в сюжет не попало. Сейчас помещение программы “Намедни” опечатали, и нам приходится сидеть в кафе внизу. Нас не пускают даже взять свои личные вещи. Такого мы не ожидали...
Антон ХРЕКОВ, ведущий “Страны и мира”:
— Скажите, что будет с программой “Страна и мир”? Парфенов вам ничего не объяснял — это ведь его проект?
— Я задал вчера вопрос руководству — мне сказали, что программа будет выходить. А останется ли Леонид Парфенов руководителем — не знаю.
— А у вас не намечена встреча с Сенкевичем? Руководство не намерено что-нибудь объяснить?
— Никто не звонил, ничего не сообщал, никаких встреч не назначено. По крайней мере, я об этом не знаю.
— Что собираются делать корреспонденты “Намедни”?
— Корреспонденты работают в информационной службе канала, а информационная служба остается. Так что нужно спросить у самих корреспондентов.
Скандалы, аналогичные с тем, что произошел на НТВ, в Израиле не редкость. Правда, до увольнения непослушных журналистов доходит редко, разборки с акулами пера плавно переходят в правовую плоскость.
Любой израильский или иностранный журналист, прежде чем приступить к работе, обязан получить аккредитацию правительственной пресс-службы и подписать обязательство об ответственности перед специальным управлением цензуры. Прежде всего ограничения накладываются на темы, связанные с деятельностью армии, полиции и спецслужб. Против СМИ, разгласивших запрещенную на тот момент к публикации информацию, как правило, возбуждаются судебные дела. Журналисты и издания могут подвергнуться штрафам, исчисляемым в сотнях тысяч долларов. Под каток израильского Главлита может попасть журналист любого калибра и любого издания. Несколько дней назад все прелести израильской цензуры испытал на себе корреспондент BBC Питер Хоунем. Он был арестован в Иерусалиме, когда собирался получить записи интервью с освобожденным из тюрьмы израильским ядерным шпионом Мордехаем Вануну. Встречаться с ним Вануну не имел права, как и с другими иностранцами. И об этом британскому журналисту было хорошо известно.
— В России скандал из-за уволенного телеведущего? Эка невидаль, — заявил нам обозреватель газеты “Элефтерос типос” Афанасиос Аргиракис. — У нас такое происходит постоянно. Правда, прямо об увольнении не заявляют, однако уходят неугодных другими способами. Так, например, недавно был уволен популярнейший ведущий программы политических новостей первого в Греции телеканала “Мега” Никос Хаджиниколау. Ему предложили хорошие деньги, но при этом заставили уйти. Правда, такие журналисты, как он, быстро находят себе другую работу. За что уволили? Не поладил с хозяином телеканала. Сейчас уволенный журналист благополучно работает на другом телеканале — “Альфа”.
В Италии, также гордящейся своей демократией, увольняют не только журналистов, но и самих директоров телеканалов. Так, например, за последние годы руководителя одного из ведущих телеканалов в Италии “РАЙ-1” отправляли в отставку несколько раз.
Апрель 2004 г. — из-за скандала вокруг сфабрикованных публикаций в газете “USA Today” объявил о своей отставке редактор отдела новостей газеты Хэл Риттер. Ранее ушла в отставку главный редактор “USA Today” Карен Юргенсен.
Май 2004 г. — Пирс Морган, главный редактор британской газеты “Дейли миррор”, опубликовавшей снимки издевательств над иракцами, подал в отставку.
