В Ингушетии началась война. Именно война, что бы ни говорили нам чиновники и генералы.
Им — чиновникам-генералам — очень не нравится слово “война”. “У нас достаточно сил и средств, чтобы пресечь подобного рода вылазки”, — сказал как отрезал министр обороны.
Вылазка — это если из-за угла, ночью, с обрезом в руке. А когда захватывают города, перекрывают трассы, расстреливают людей — это война. Бездарная и позорная.
Я не буду писать о слепоглухоте наших спецслужб, проворонивших колонны боевиков (пара сотен человек — не иголка). Об угрозах Масхадова и Закаева, которые люди в погонах объясняли “пропагандистскими уловками” (это за полдня до захвата!). О победоносных учениях, отпиаренных всеми государственными СМИ: хотели продемонстрировать несокрушимую мощь нашей армии, а на деле получилась какая-то насмешка, ибо стрелять по учебным целям — это одно, а сражаться с врагом настоящим — совсем другое.
Об этом говорят и пишут все. Я — о другом.
У нашего народа — короткая память. Мы не помним того, что было даже неделю назад, а уж держать в голове события пятилетней давности — выше наших сил. Оттого и наступаем мы все время на одни и те же грабли.
Все, что случилось в Ингушетии, уже было. Много раз. Менялись лишь названия населенных пунктов да фамилии чиновников. Но суть оставалась неизменной.
1995-й. Буденновск. Боевики “неожиданно” захватывают Буденновск, а потом, настрелявшись вволю, после разговора с премьером Черномырдиным (“Шамиль Басаев, говорите громче!”) уходят восвояси.
1996-й. Январь. Боевики “неожиданно” захватывают Кизляр. Вместе с заложниками уходят в селение Первомайское, откуда сквозь тройное кольцо оцепления, под прицелами 38 снайперов убегают босиком по снегу.
1996-й. Август. Боевики “неожиданно” захватывают Грозный. Генерал Пуликовский объявляет всем последнее (очередное) предупреждение, но потом другой генерал — Лебедь — подписывает мирное соглашение, и террористы под зелеными знаменами ислама торжественно уходят из города.
1999-й. Боевики “неожиданно” врываются в Дагестан. Начинается вторая чеченская.
2002-й. Террористы “неожиданно” захватывают ДК ГПЗ практически в центре Москвы. Часть заложников гибнет.
Эта хронология “неожиданного” позора России — далеко не полная. Но и ее вполне достаточно, чтобы понять главное. А главное в том, что никто, ни один чиновник, ни один генерал не понес никакого наказания. За то, что проспали, проглядели, упустили...
Напротив даже. То, что для нас с вами поражение, для них — победа. Взгляните на мундиры наших генералов. Даже в Великую Отечественную боевые награды не раздавались с такой широтой. И звезды героев не распределялись согласно чину. (Говорят, за взрывы домов даже Рушайло стал Героем России.) И ведь носят, не стесняются, гордятся...
Я ничуть не сомневаюсь, что и за ингушский позор с добрый десяток генералов получат боевые награды. В том числе и те, кто вообще приедет в Назрань через месяц. Но приедут ведь. Не погнушаются. Оторвут задницу от нагретого стула...
Потому что у нас нивелированы не только награды, но и само понятие об офицерской, генеральской чести.
Вспоминаю генерал-майора Бориса Полякова. В 94-м он командовал знаменитой Кантемировской дивизией. Когда за его спиной военная контрразведка навербовала солдат и офицеров в Чечню — им говорилось, будто едут они на какое-то рядовое, чуть ли не развлекательное задание, — Поляков, узнав об этом в последний момент, приказал перекрыть дорогу к аэропорту. Его заместитель держал колонну несколько часов, пока комдиву не позвонил тогдашний начальник Генштаба и не отдал личный приказ: пропустить.
Поляков заслон снял. И в тот же вечер написал рапорт об отставке. После случившегося он не мог больше командовать людьми, ибо авторитет командира должен быть свят и незыблем. В армии, где никто не считается даже с генералами, ему делать было нечего. А вскоре все, кто уехал в Чечню, погибли или оказались в плену: их разбили в первом же бою, просто сожгли, точно поленья, в центре Грозного, потому что до министра Грачева никому еще не приходило в голову захватывать танками города...
И от звезды героя, которая по разнарядке полагалась одному из трех командиров подмосковных дивизий за октябрьский расстрел Белого дома, Поляков тоже отказался. Он считал, что нельзя стать героем, воюя с собственным народом. И покойный Лев Рохлин, тоже отказавшийся от звезды, считал точно так же.
Те, кто сегодня пришел им на смену, уже не откажутся... Какая страна — такие и герои...
