Она приехала в Россию в связи с ретропоказом фильма Винсенте Миннелли “Американец в Париже”. Приезд кинозвезды был организован Французским культурным центром и Французской синематекой танца.
— Mадам Карон, вашим партнером в кино был Рудольф Нуреев, вы танцевали с Джином Келли и Фредом Астером...
— А на сцене даже с Михаилом Барышниковым, — улыбается Карон. — Это было в Нью-Йорке, на благотворительном вечере, организованном для сбора средств по случаю приезда в Америку балета парижской оперы. Потрясающе! Барышников, Фред Астер, который тоже принимал участие в этом семиминутном танце, и я!
— А как объяснить ваше появление на экране в роли Крупской в фильме “Ленин, поезд” режиссера Дамиани?
— Был интересный сценарий, замечательный режиссер, почему нет?
— И что за характер вы представляли на экране?
— Я много прочитала книг о Ленине, Крупской, о том периоде. И играла подчиненную, зависимую женщину. Женщину щедрой души и фанатичной веры в светлое будущее человечества.
— В вашей жизни есть девиз, который вам помогает в трудную минуту?
— Да, я молюсь и прошу о помощи. И помощь приходит.
— А кто или что вам помогло поступить в балетную школу?
— Мое горячее желание стать балериной и, наверное, моя мама, которая была танцовщицей. Мне было девять лет, когда я поступила в балетную школу.
— Как случилось, что вместо балерины вы стали киноактрисой?
— После школы меня пригласил в свою труппу Ролан Пети и даже поставил специально для меня балет. И вот на премьеру приходит прославленный голливудский актер и танцовщик Джин Келли. Келли любил Париж и часто приезжал пожить парижской жизнью. Как раз в это время режиссер Винсенте Миннелли готовился к съемкам “Американца в Париже”, но не было актрисы на роль главной героини. Келли увидел, рассказал обо мне Миннелли, я прошла пробы, и мне сказали: “Даем вам три дня на сборы и ждем в Голливуде”. Так началась моя кинокарьера.
— Что было самым трудным и самым легким для вас в этом дебютном фильме?
— Все было трудно. Я не знала английского, у меня было классическое балетное образование, а танец в мюзиклах несколько иного характера. Я привыкла танцевать перед публикой, а тут стоит перед тобой мертвая камера, да к тому же пол в студии цементный, а это очень опасно для ног. Но ничего, мне помогали и Келли, и Миннелли. Вообще это были хотя и трудные, но прекрасные съемки. Сразу после них я поступила на курсы драматического мастерства к русскому педагогу Юрию Жданову, когда-то учившемуся в студии Станиславского. Единственное, чему я не смогла научиться, снимаясь в мюзиклах, — это петь и бить степ.
— Что вас интересует в жизни помимо кино?
— Я люблю архитектуру. Кстати, спасла в Бургундии несколько старинных построек. Это были разрушенные склады ХVII века. Я их отреставрировала, перестроила, и теперь там гостиница и рестораны, которые принадлежат мне. А еще я выпустила сборник рассказов “Месть”. В них, как мне кажется, я сумела показать черные стороны своей души.
— Странно, внешне вы такая изысканная, нежная, элегантная.
— У каждого человека, как бы изысканно он ни выглядел, есть что-то черное, что спрятано глубоко внутри. Я не исключение!
