Как подать его переход — вот в чем вопрос. Просто ведь не обозначишь — из “Орла” в “Химки” подался… “Вам что, писать не о чем? Подумаешь, человек одну команду первого дивизиона на другую променял! Чего здесь интересного?!” Предвосхищая такой вот хай нерадивого болельщика, я лучше сразу, от греха подальше, имя футболиста назову. Бесчастных. Владимир Евгеньевич. Именно он (на минуточку — лучший бомбардир в истории сборной России!) из “Орла” в “Химки” перешел. Теперь-то интересно?..
— Почему все-таки “Химки”? — первый вопрос нападающему.
— Честно говоря, я просто не стал ждать других предложений. Вариант с “Химками” был одним из первых. И он мне приглянулся тем, что никуда не надо ехать, разрываться между домом и работой не надо. А то ведь сколько можно по городам и весям мотаться? Я взрослый человек, мне хочется жить в Москве, с семьей! Скажу больше, еще до того, как мне из “Химок” позвонили, я думал: “Раз уж столичные клубы не зовут, хорошо было бы в “Химки” устроиться”. И — опа! Химчане как будто прочли мои мысли — раздался звонок… Я тут же поехал на переговоры — пообщался с главным тренером, с руководством клуба. Мы поговорили минут пять, я понял, что все разговоры о крахе команды сильно преувеличены, и подписал двухлетний контракт. Аренда в “Орле” у меня закончилась — я свободным агентом ушел в подмосковную команду.
— Все эти пересуды — дескать, не соответствует клуб “Химки” уровню первого бомбардира сборной России — не коробят?
— А почему они должны меня коробить? Будем делать так, чтоб соответствовал. Здесь все очень просто: звание лучшего бомбардира сборной мне не с небес свалилось — я его честно заработал. И на “Химки”, выходит, сам наиграл. Хотя я лично очень доволен, что попал в эту команду. И весь этот подтекст — мол, “Химки” недостойный клуб — мне непонятен. Тихонов, Мор, Дроздов — это что, недостойная компания? Серьезные все ребята, за сборную страны выступали… А насчет массовой продажи игроков… Как показывает история, формирование новой команды — это не всегда плохо. И наглядный пример тому — “Челси”...
— Ну ты и сравнил — “Челси” и “Химки”…
— А что? Ситуации-то похожие. Здесь все зависит от того, как новое руководство себя поведет, каких футболистов наберет, как тренеры справятся, как ребята сыграются…
— Это вам-то с Мором и Тихоновым сыгрываться?!
— Тут ты прав: то, что я попал в одну команду с бывшими партнерами по “Спартаку”, — для меня лично большое подспорье. Эдик Мор — близкий друг, Андрюшка Тихонов — почти родственник… (Смеется.)
— Так-то оно так, но я, прости, не поверю, если ты скажешь, что Владимир Бесчастных от первой лиги не устал…
— Устал не устал… Я в таких разговорах смысла не вижу. В конце концов, все здесь в наших руках. Надоел первый дивизион? Пожалуйста! Вперед — и в “вышку”!
— То есть о премьер-лиге грезишь?
— Именно! Я считаю, что футболист, у которого нет целей и желаний, — мертвый футболист. У меня же есть четкая задача — чего-то еще добиться на поле. Например, вместе с “Химками” в элитный дивизион шагнуть.
— Вопрос к тебе как к специалисту: сильно отличается уровень высшего и первого дивизионов России?
— Разница, конечно, есть, но не столь большая, как раньше. Еще пару лет назад, когда я в “Кубани” играл, в первой лиге встречались откровенно проходные команды. Сейчас такого и в помине нет.
— Не обидно, что с “Динамо” все так получилось? Точнее даже сказать — не получилось…
— Да мне там в общем-то и вариантов не оставили. Кобелев сказал: или уходишь в “Орел”, или выступаешь за дубль...
— И ты выбрал “Орел”…
— О чем, кстати, нисколечко не жалею. Другое дело, что очки мы начали набирать поздновато. Могли бы и пораньше победную серию выдать. Что касается непосредственно меня… Я шел в “Орел” с одной задачей — помочь команде. И играл там только на команду — личная статистика шла по боку. Конечно, мог забить побольше. Но! Я уехал из Орла с чистой совестью. Номер я там не отбывал, посещал все тренировки, ездил на все выезды, больным на поле выходил… В общем, сделал все, что мог.
— Часто из Орла-то в Москву мотался?
— После каждого матча. Три часа — и дома. Три часа — это, конечно, если с нарушением скоростного режима брать. (Улыбается.)
— Интересно твое мнение услышать: получится у Семина в “Динамо”?
— Сложный вопрос… Год назад я был на сто процентов уверен, что у Романцева все в этой команде замечательно сложится, а вот поди ж ты… Мне бы очень хотелось, чтобы Юрию Палычу сопутствовал успех. Как русский человек, я всегда и везде переживаю за своих и от всей души желаю Семину удачи. Ну а там как пойдет…
— Раз уж о Романцеве речь зашла… Когда говорят “Бесчастных только у Олега Иваныча играть может”, как реагируешь?
— Спокойно. Доля правды в этом, безусловно, есть (прежде всего потому, что у нас с Романцевым одинаковое понимание игры), но, опять-таки, что здесь разглагольствовать… В “Химках” буду доказывать, что и без него могу успешно выступать. В любом случае, “Бесчастных — игрок Романцева” — мне лично такое определение льстит. Олег Иваныч — глубоко уважаемый мной человек и тренер. Фигура! Только вот и мои заслуги в данном вопросе принижать не стоит. На поле-то вместо меня не Романцев выходил. И голы не он забивал…
— Как думаешь, вернется Романцев в большой футбол?
— Думаю, да. Не тот он человек, чтобы долго без работы сидеть. И мемуары ему еще рано писать…
— Тем, кто говорит, мол, лучшие годы футболиста Бесчастных позади, что ответишь?
— А что я могу им ответить? Футболист в этом плане — человек бесправный. Я только на поле ответить смогу. Игрой. Постараюсь играть за “Химки” качественно и ярко. В одном уже сейчас болельщики этой команды могут быть уверены: в каждом матче буду выкладываться на все сто! По-другому не умею. Не умею людей обманывать, спустя рукава к делу относиться… У меня даже на этой почве с молодежью нынешней трения порой случаются. Нет, я не “строю” кого-то, как это в прессе пишут. Просто не люблю, когда кто-то недорабатывает. На дух не переношу!
— Играть-то еще долго собираешься?
— Пока ноги до коленок не сотрутся. (Смеется.) А что? Здоровье позволяет, желание — огромное, сил — полно. И футбол — в радость. Мне нравится жить игрой! Матчи, победы. Увы, иногда и поражения…
— Что, и сборы со строгим режимом не надоели?
— Это — да, приелось. Но у нас в России у любой профессии, какую ни возьми, свои негативные стороны имеются. Такого, чтоб уж совсем все ровно шло, наверное, не бывает. Начну я, скажем, сейчас какому-нибудь работяге на жизнь жаловаться — и что толку? Он мне не меньше порассказать может…
— Играешь сейчас для удовольствия или чтобы денег на старость заработать?
— Денежный вопрос, конечно, играет определенную роль, но я его во главу угла никогда не ставил и ставить не буду. Кое-какие сбережения у меня имеются, то есть и вести речь о том, что Бесчастных детей кормить нечем, не приходится.
— Я так понимаю, о завершении карьеры вообще не задумываешься?
— А смысл? Начнешь сейчас что-то прикидывать, голову над вопросом дальнейшего трудоустройства ломать — на игре это обязательно скажется. Сразу два дела делать — так ни одно не выйдет. Для меня очевидно: после завершения карьеры игрока я останусь в футболе. Эта работа мне интересна. Но все это еще в далекой перспективе. И все эти журналистские штампы — “лебединая песня”, “мажорная нота” — ко мне сейчас применять не стоит. Я оптимист по натуре, и мне хочется верить, что Владимир Бесчастных своего последнего слова как игрок еще не сказал.
— На пороге 2006-го что себе пожелаешь?
— Стандартный набор. (Улыбается.) Чтоб в семье все были здоровы, чтоб у меня на работе все удачно сложилось...
— Для тебя, кстати, что важнее — семейное благополучие или успехи в футболе?
— Я два этих понятия стараюсь не путать. Футбол важен, но он для меня идет отдельно от семейной жизни. И если бы мне пришлось выбирать — карьерный рост или здоровье родных, я бы, безусловно, второе выбрал.
— Как твои сыновья-то поживают (в октябре 2004-го в семье Бесчастных появились на свет двойняшки. — Р.В.)?
— Растут потихоньку. Шумят, веселятся, капризничают. Один парень у нас мужественный такой — весь в меня. А другой в маму — любит, чтоб все по его было…
— В футбол, часом, еще не играете?
— Какое там?! Маленькие они еще… Им пока интересно куда-нибудь залезть, что-нибудь вытащить… Вот я и бегаю за ними, чтоб чего не сотворили.
— Строгий отец — Владимир Бесчастных?
— Сейчас, конечно, ребята из меня веревки вьют. (Смеется.) Но это пока они маленькие… Потом начнется дисциплина. Я собираюсь себя с ними построже вести. Им же на руку будет…
