Леонид Якубович, любимец публики, не на шутку озверел. Его достали. Слухи и сплетни привязываются к нему как банный лист. На что ему такое счастье? Вот и решил эксклюзивно в “МК” Леонид Аркадьевич враз расправиться со всеми враками о себе. Милости просим.
“Теоретически я Абрамович”
— Леонид Аркадьевич, сколько у вас домов?
— По слухам, у меня только под Москвой 18 домов. Это было написано во многих изданиях. Одни пишут, что у меня дом где-то под Звенигородом, другие — под Загорском. Или в Мытищах… Был замечательный случай, когда я ехал из аэропорта домой, таксист меня ужасно благодарил за то, что я взял его тестя на работу охранником. А потом он сказал: я знаю, где ваш дом. И на мой удивленный вопрос — где это? — ткнул пальцем в карту в районе Внукова. Ну это совершеннейшее вранье. Но с этого года я так говорить не могу, потому что шесть лет назад мне подарили участок, который так бы и простоял, наверное, бесхозно, я ведь совершенно не умею этим заниматься. Но один мой товарищ, страшно разозленный моим бездействием, привез бригаду строителей…
— А кто, можете сказать?
— Бывший замминистра по строительству в Подмосковье. И просто нанял бригаду для меня, архитектора, и 6 лет мы строили дом.
— Участок сколько гектар?
— Каких гектар?.. 30 соток.
— Ну так сколько у вас домов на самом деле?
— На самом деле один... А как-то в мой день рождения мне позвонили из какого-то агентства, представились и сказали, что им нужно привезти подарок, большую китайскую вазу, которую оставил для меня Леонид Ярмольник. И появились какие-то странные девушки с цветами и сказали, что приехали меня поздравить от редакции. После чего в одной газете было написано, что я купил дом за два миллиона долларов. Абсолютное вранье. Весь дом по документам стоит примерно 435 тыс. — что вполне соответствует моей зарплате. После этого я всему перестал удивляться, за исключением того, что однажды в одной публикации обнаружилось, что у меня есть еще два дома за границей. С теми вообще таинственная история. То они точно расположены во Франции, то в Америке, а то в Испании. То есть они все время куда-то мигрируют. Плюс к этому, говорят, у меня есть яхта.
— То есть вы практически Абрамович?
— Теоретически. Ведь параметры яхты ни в одной сплетне указаны не были. Но поскольку ее никогда не существовало, сказать, какого она цвета и размера, я не могу.
— Так что мы теперь имеем в сухом остатке?
— В сухом остатке мы имеем один дом, который сначала строили одни строители, которых мы, естественно, выгнали. Потом другие строители, которые сами ушли. Потом появились третьи строители. В результате, когда дом сдали и мы первый раз туда въехали (еще не было мебели и до сих пор ее нет), то тут же отвалилось крыльцо вместе с верандой. Потому что под крыльцом не сделали фундамент.
— А вы контролировали процесс строительства?
— Я там был один раз. Мы с дочерью бросили туда по денежке, с тех пор я там не появлялся. Дачей занималась жена. Потом выяснилось, что нельзя повесить люстру, потому что все крюки, которые прикреплены к потолку, вынимаются пальцем.
— Получается, вас развели?
— Я закончил МИСИ, работал на заводе Лихачева, жутко любил свою профессию. Я там занимался установкой вентиляции и кондиционеров для промышленных предприятий. Но сейчас я с грустью обнаружил, что профессия строителя совершенно потеряла свое истинное значение и нет человека, который бы не говорил непечатные слова про любого строителя, которого когда-нибудь приглашал к себе. Это ужасно. Это полная потеря квалификации.
“А еще мы живем с Сашей Цекало”
— А что за заметка с вашей фотографией вышла в журнале “Плейбой”, где в числе владельцев собственных самолетов были указаны именно вы?
— Да, была такая публикация. Там написали про Абрамовича, про Березовского, про Потанина, ну и про меня.
— Хорошая компания.
— Да, неплохая. Было сказано, что у меня есть самолет “Як-40”, который я сейчас продаю за миллион триста долларов. Это абсолютное вранье. Единственная правда заключается в том, что действительно в 2001 году я прошел стажировку в учебно-тренировочном отряде в “Быково” на самолете “Як-40”. В результате я был квалифицирован как 2-й пилот на этом самолете. И правда в том, что мои товарищи по аэроклубу действительно купили такой самолет.
— Так кто же ваши “доброжелатели”, которые придумывают про вас все эти фантастические истории?
— Был совершенно потрясающий случай, который объясняет, почему я так крайне редко даю интервью. Мы приехали в город Воронеж со спектаклем, в котором тогда кроме меня работали Лариса Голубкина, Лида Вележева и Наталья Крачковская. Организаторы, зная мою страсть к полетам, извинившись, сказали, что, к сожалению, ни один аэроклуб не работает. Потом вдруг образовалась некая журналистка. Я ей сказал, что не даю интервью. На этом наш разговор закончился.
На следующее утро я сел в самолет, а стюардесса и говорит: “Леонид Аркадьевич, здесь про вас написано”. И вот я читаю заметку, что сразу по прилете в Воронеж я устроил грандиозный скандал из-за того, что не подали машины к трапу. Сказал: если мне не дадут полетать, я не выйду на сцену. Потом было написано, что капризная звезда устроила грандиозный скандал из-за того, что в гримерной не было дивана, и немедленно потребовала машину до аэропорта на вылет, что произвело на воронежцев неизгладимо отвратительное впечатление. Но я никакого интервью никому не давал. Что касается дивана, то скандал за кулисами действительно был, потому что наш продюсер потребовал его поставить, но на сцену, а не в гримерную. А больше ничего и близко не было. Нечто подобное происходит регулярно в каждом городе, куда я приезжаю. Я помню замечательную заметку еще в одной газете, где стояло громадное интервью с моим охранником, которого и в помине не было. У меня никогда в жизни не было охраны. Он там говорил, что проработал у меня 10 лет и вот наконец, когда я его выгнал, хочет рассказать всю правду. Первым делом он рассказывает, как мы живем с Сашей Цекало.
— В каком смысле?
— В прямом. В том самом. А не даем мы интервью только потому, что оба больны СПИДом и страшно этого стесняемся.
70 тысяч за ресторан и банка молока в придачу
— Ну и какой ваш портрет в результате всего это вырисовывается?
— Страннейший портрет. То у меня 12 собак. То я за каждое свое выступление получаю по 70 тысяч долларов, причем веду только крупные вечера в ресторанах. Никогда в жизни этого не делал — ни свадьбы не вел, ничего похожего. Надо сказать, названная сумма в 70 тысяч долларов меня порадовала. Если бы мне кто-нибудь их предложил, я бы не отказался.
— Сердючка в лучшие годы брала по 50. Значит, вы круче?
— Но это совершеннейшее вранье, таких цен не существует вовсе. А еще замечательно то, что пишут о программе “Поле чудес”. Мол, я обманул Барбару Брыльску, дал ей машину, а потом взял назад. На самом деле была программа, посвященная юбилею “Иронии судьбы”, и там была Барбара. Она выиграла машину, а дальше началась буза. Брыльска попросила, чтобы ей оплатили перегон машины, и к тому же не хотела платить таможенную пошлину. Но я же на программе всего лишь ведущий и никакого отношения к технической стороне не имею.
— Но в результате-то Брыльска свою машину получила?
— Не знаю, каким образом, но получила. Другая женщина жаловалась, что выиграла одну машину, а ей выдали другую. Но всех предупреждали, что выиграть они могут лишь 5-ю модель “Жигулей”. А она хотела 10-ю.
Теперь по поводу того, что людей заставляют привозить продукты, а если они не привозят, тогда наши редакторы сами покупают, втюхивают и заставляют это дарить мне. Правда заключается в том, что до дефолта телекомпания “ВИД” могла оплачивать людям дорогу и гостиницу. Теперь такой возможности нет, сейчас мы оплачиваем только проживание. И была такая история: один добрый человек из далекого города вез мне в Москву трехлитровый жбан с молоком. И когда он перед программой уже ехал на собеседование, то грохнул банку в метро. Из-за этого у него стало плохо с сердцем, вызывали врача. Мы нашли новую трехлитровую банку, погнали администратора на рынок, он купил молока. И на “Поле чудес” мне ее вручил. Был при этом очень счастлив.
На собеседовании я людям всегда говорю: “Может, вы и хотели бы нам что-то принести. Но мы понимаем, что вы, наверное, не очень богаты. У нас есть маленький фонд, специально для таких случаев. Поэтому, если хотите, мы что-то для вас купим”. Но никто никого не заставляет.
— Еще были какие-то разговоры про обман с налогами — мол, дарят машины, а потом требуют с подарка налог.
— Да, слышал. Но у нас довольно странное налогообложение. Мы еще с Листьевым писали в Верховный Совет, потом в Думу, обращались к министру по налогам и сборам, но у нас ничего не получилось. Фирма, которая предоставляет призы на “Поле чудес” (это частичное возмещение стоимости рекламных услуг), уже налог выплатила. Но когда этот приз я передаю игроку, он тоже должен платить с него 13%. Получается, что с одного и того же товара налог как бы берется дважды. У меня был случай, когда на 9 Мая из Казахстана приехал Герой Советского Союза, выиграл автомобиль и сказал, что не может его взять, потому что у него нет денег для уплаты налога. И он написал официальное заявление, чтобы ему приз отдали деньгами минус подоходный налог, что и было сделано. Я считаю, что в нашей не очень богатой стране на передаче, куда приезжают не очень обеспеченные люди, можно было бы решить вопрос с налогом. Потом было еще несколько публикаций про то, что у нас механический барабан. Я не совсем разобрался: то ли там специальный привод стоит с автоматикой, то ли… Словом, как-то я прочел, что в барабане сидит специальный карлик-администратор, который ногой тормозит барабан в нужном месте. Он якобы там живет, поэтому его никто и не видит. А кормят его через специальное сливное устройство. Меня это просто поразило. Но это смешно. А бывают вещи обидные. Например, писали, что я беру деньги за поездки в Чечню. Это абсолютное вранье. Поездками занимается МВД и погранслужба через благотворительные организации.
— А на 30-летие Кадырова Киркоров и К° выступали только из любви к Рамзану?
— Не знаю. Но все поездки по той линии, по которой ездил я, были абсолютно бесплатны. И мы, пока шел концерт, мотались по блокпостам и развозили подарки и гуманитарную помощь. Такая публикация оскорбляет не только нас, но и военных, которые нас принимали. Это то же самое, если написать, что во время Великой Отечественной артисты за концерты на фронте получали деньги!
“Я — член Общественного совета ГАИ”
— Про ваше здоровье тоже ходят разные слухи.
— Я прочитал с большим удивлением, что как-то мне дома сделалось плохо, вызвали врача, он увидел меня, узнал и потерял сознание. Я очухался первым и пытался помочь доктору. А правда в том, что когда я еще жил на старой квартире, на Таганке, то действительно мне стало плохо — что-то случилось со спиной. Вызвали “неотложку”, сделали обезболивающий укол. Забавно, что в это время по телевизору шло “Поле чудес”, и вся бригада осталась у меня его смотреть.
— Про машины еще не поговорили...
— Вот в одной газете опубликовали номера машин известных людей с вопросом: сколько же они заплатили за такие номера? Там был и мой номер. Но номер существует у меня уже 6 лет. Я — член Общественного совета ГАИ, и мне когда-то его подарили. Наверное, из уважения.
— За что же вас мои коллеги так “любят”?
— Не знаю. Я понимаю, что есть люди, которые меня не любят или которым я не нравлюсь. И они могут высказывать свое мнение в своем кругу. Но как только это появляется на страницах прессы, то из этого складывается общественное мнение. А это уже сказывается на моей репутации.
СМИ должны быть правдивыми и уж если не веселыми, то хотя бы оптимистичными. Даже новости. Нельзя столько времени зажимать людей в черноту: кровь, грязь, смерть имеют предел. Происходит привыкание, и на людей это перестает действовать. Тогда не надо удивляться, что у нас столько убийств, самоубийств, драк, пьянства… Люди перестали реагировать на жизнь как на что-то ценное. Ведь когда-то мы совершенно свободно гуляли по Москве, потому что нам рассказывали, что это чистый и спокойный город. А про некоторые вещи не писали. И не надо об этом писать. Мне совершенно необязательно знать в таких подробностях, где, кто и как был убит, с лужей крови на асфальте. Это дело профессионалов. В данном случае мне интересен только результат: 10 дней назад случилось убийство, и вот оно раскрыто. Это информация, а лужа крови — не информация.
— Но люди с большим удовольствием реагируют именно на лужу крови.
— В том-то все и дело. Это очень плохо, потому что население нужно держать в тонусе. Ведь если сегодня взять, по статистике, сколько у нас плохого и хорошего, то будет 50 на 50. Ну 60 на 40, ведь что-то хорошее у нас есть. Ну и пишите о хорошем!
— У каждой семьи есть свое хорошее.
— Я же про то и говорю. Как бы в семье ни ссорились, но, слава богу, живы и здоровы дети, и родители, слава богу, живы. Есть где жить, и есть что есть. А то, что внутри мы цапаемся время от времени, ну это так мы живем. И это наше абсолютно личное дело!
— Это вы про себя говорите?
— Нет, про жизнь вообще. А в стране бывает и так и сяк. Я тоже могу открыть рот и сказать, чем я безумно недоволен. Нам тогда не хватит и трех часов. Но страна-то все равно живет. У человека должна быть хоть какая-то надежда.
“Я заслуженный артист телевидения”
— Ну да, брежневскую программу “Время” помните, вести с полей и все такое? Люди же ни во что это не верили, а потом Союз распался.
— Это лихо, но правда. Но безверие рождалось сверху вниз, а не снизу вверх. Я-то родился в середине прошлого века, и мой комсомольский билет, который я оставил себе на память, мои грамоты за целину, клянусь, дороже любых денег, которые мне могут заплатить. Когда мне присвоили звание народного артиста, то говорили: ты старый глупый мастодонт, на фига тебе звание — деньги проси, деньги. А я радовался, что на меня обратили внимание, и был невероятно горд. Хотя, по-моему, это звание не очень соответствует тому полезному, что я приношу. Я бы согласился на звание заслуженный артист телевидения.
— Как вы думаете, зачем артисты к Путину обращаются, типа защити, царь-батюшка, от “журналюг”?
— А к кому еще? Пишут кому не лень. Я расскажу потрясающую историю. Мне прислали из аппарата президента официальную бумагу с просьбой ответить. А им написали люди определенной национальности, которые давно эмигрировали в Германию. То есть евреи уехали в Германию, живут себе там и оттуда пишут Путину, что нам тут того-сего не хватает, а мы просим обратить ваше внимание, что ведущий “Поля чудес” направо и налево раздает машины. Так откуда же он берет деньги?
— Раньше так писали в райком партии…
— Я понимаю, что каждый вправе писать хоть Путину, хоть Господу Богу, но ни у кого из нас под задницей и в кармане нет этого регламента: вот до сих пор меня можно трогать, а дальше нет. И все-таки у меня же должна быть личная жизнь, ну какая-нибудь. Иначе это кончится принцессой Дианой, которую разбили к чертовой матери в этом туннеле. Где-то же должна быть граница, которая называется словом “этика”!
