— Слушай, это верх неприличия — покупать картину у своего бывшего мужа! Да я тебе ее дарю! — художник Юрий Соловей улыбался, пытаясь отказаться от сделки.
— Нет, я хочу ее именно купить! — упорствовала Алиса Бруновна, указуя на висящее на стене светлое полотно за нумером 12.
Тут же, на столике, лежал и прайсик, смотрим: “№12. “Адам”. Холст, масло. 3000 евро”. А теперь все то же в подробностях.
Они расстались чертову тучу лет назад. Но категорически остались друзьями. Юрий был третьим мужем Алисы Бруновны. Актер по выучке (Ярославское училище), игравший в Одессе, Новгороде (там же было 10 сценографических проектов), а затем и в Ленинграде. Но в какой-то момент актерский путь Юрия надломился: картины рисовал с детства, вот и решил взять и кардинально изменить жизнь. Во всем. Нынче он живет в Гамбурге, выставляется в Германии, Франции, Штатах. Здесь… а что здесь? Соловей — птица залетная (фамилия украинских евреев). Решил в Москве устроить выставку последних работ. Да он и сам обо всем скажет — вот он идет со своей женой. По бокальчику?
— Почему вы оставили актерскую профессию?
— Я понял, что я не великий артист. А может быть, я понял, что случайно стал артистом.
— В любом случае такой шаг достоин уважения: уже в зрелом возрасте взять и развернуться на 360.
— Перевернул всю жизнь. Помню, как просился в Ленинградскую худакадемию, но меня послали, сказав, что я уже сложившийся художник и ломать меня ни к чему…
Его стили живописания постоянно меняются. Настолько, что Алиса Бруновна, которая только-только вошла в зал вместе со своей дочерью, совершенно не узнала манеры мужа.
— Юрий, а почему под картинами лишь номера висят, а где же названия?
— Имен я давать не люблю. Убежден, что человек, приобретающий картину, должен дать ей название сам. Так он становится соавтором. Как видит — так и назовет.
— Почему в Германию уехали в 1998-м?
— Художник должен жить там, где он зарабатывает деньги. Это реальность. Времена-то какие были? Выбор был простой: либо спиваться, либо идти в бандиты, либо уехать. А сейчас сказочный период: билет на самолет Гамбург—Москва стоит 80 евро туда и обратно. Дешевле летать в Москву, чем в Москве жить. Я живу в Гамбурге вместе со своей третьей женой. Там намного скучнее, чем здесь. Здесь все ярче. А там — болото: все хорошо, полиция улыбается, никто никому не хамит, продукты не отравлены…
— И все-таки… Не потому ли вы расстались с актерской профессией, что все говорили: “Это муж Алисы Фрейндлих”?
— Ну да. Была в этом большая причина. Мне не очень хочется это обсуждать, но так получилось, что я оказался не Юрием Соловьем, а мужем Алисы Бруновны. Это неприятное состояние, но что поделаешь…
— С этим надо было по-мужски рвать?
— Конечно. Но мы остались с Алисой в замечательных отношениях…
…Как подтверждение тому в зал входит Олег Басилашвили . Он с Алисой Бруновной сегодня играет в “Калифорнийской сюите” (проект Натана Шлезингера). А еще в воскресенье на выставку буквально ломился Михаил Боярский. Но — день выходной, его и не пустили.
— Он меня материл-материл вчера: “Юрка, к тебе не пускают!” — говорит Соловей. — А с Алисой и Басилашвили мы виделись буквально месяца три назад — у них был спектакль в Гамбурге. Встречали их там потрясающе!
...Тем временем Алиса Бруновна вместе с дочерью очень внимательно обошла всю выставку. Картин много — так нет, подошла к каждой, подумала-поразмышляла. Взяла списочек. А не как оно бывает на иных туснях — за звоном разливаемого горячительного уж и забывается, зачем собрались. Потом Фрейндлих сказала: “Хочу купить!”
— Алиса Бруновна, так купите?
— Вообще в такой манере он пишет впервые. Видите, какая светлая картина? “Адам” называется. Раньше он писал в большем мраке. Если бы я не знала, чья это выставка, то ни за что бы не угадала.
— Может, он все-таки подарит?
— Он предложил. Но я не хочу. Потому что мне интересно в этой акции поучаствовать. Что ж я — такой пассивный поглотитель? Нет. Я хочу иметь причастность через кошелек…
…Коньяк и шампанское уже на столе, а мы оставим друзей для близкой беседы.
