Эта история длится ровно столько, сколько вся ее жизнь… А сейчас, похоже, получит новый виток. На днях телевидение надумало снимать документальный фильм об Ирине Понаровской. И к Антонике Доменгуж (она же Настя Кормышева, она же Бетти Понаровская) снова пришли — с камерами и с вопросами, от которых она потом все время плачет…
Антоника попросила меня написать всю правду о ее прошлой и сегодняшней жизни, чтобы наконец поставить точку в этой истории. Она больше не будет возвращаться в прошлое: сейчас все силы уходят на то, чтобы поднять четырехмесячного сына Федора. Растит она его одна.
В ее квартире на Ленинском меня встречают сразу три молодых красивых девушки — прямо женское царство! Светло, просторно и уютно. Маленький Федя с огромными черными глазищами внимательно смотрит на меня из колыбели — не по-младенчески осознанно. Мама развлекает его негромкой музыкой, ребенок прислушивается и в такт размахивает погремушкой.
Девушки — подруги Антоники, они постоянно живут с ней, чтобы помогать с Федором. Я застаю просто идиллическую картину: пока Антоника беседует со мной, Аня варит суп, а Настя нянчит малыша. Затем Федор переходит на руки к Ане: Насте пора собираться на работу. Все три подружки работают в салоне красоты, йоги, аюрведы и массажа. Антоника — специалист по чайным церемониям в восточном стиле и массажу. Массаж — ее талант от Бога. У нее очень чуткие, при этом сильные руки.
— Федор вырастет и будет гордиться, что его воспитывали такие разные женщины! — улыбается молодая мама. — Я очень благодарна девочкам, что сейчас они рядом. Увы, я не могу позволить себе сидеть дома и заниматься только ребенком. Няни нынче дороги, а родных, с которыми можно было бы оставить Федю, нет. Не знаю, как бы я справилась, если б не мои друзья. С девчонками мы сидим с Федей по очереди, благо работаем в разные смены.
Подруги называют Антонику просто Антошкой. И очень рады, что она наконец-то обрела счастье. Имя которому — Федор.
* * *
— Федя — дитя любви, — рассказывает Антоника. — Он был зачат в моем любимом Коктебеле. Во время летнего отдыха у меня случился страстный роман с очень красивым мальчиком…
Правда, герой-любовник, как это часто бывает, оказался не готов к созданию семьи. Любовь прошла, а Федя остался.
— Я почему-то сразу поняла: аборт делать не буду ни за что! — вспоминает Антоника. — Но тут же столкнулась с кучей бытовых и финансовых проблем. Не могла же я беременная и дальше танцевать в клубе, в котором работала последнее время. Да и ради будущего ребенка надо было вести здоровый образ жизни, а не работать по ночам в прокуренных помещениях!
Малыш Федя появился на свет, заняв вакантное место самого близкого человека в жизни Антоники. Однако это произошло не сразу:
— Признаюсь, еще пару месяцев назад были у меня всякие нехорошие мысли… После родов толком не оправилась, девчонки ко мне еще не переехали — как жить дальше?.. И я грешным делом подумала: а не отдать ли Федора в какую-нибудь приличную семью? Может, ему там будет лучше? Вон сейчас столько товаров для детей, игрушек разных, развивающих игр… Так хочется, чтобы у моего сына было все самое лучшее. Возьмут какие-нибудь приличные бездетные люди, мальчик-то у меня хорошенький. И будет у него счастливое, сытое детство… Но потом как током ударило: нет, ни за что! Разве мне принесло счастье то, что моя биологическая мать подкинула меня в такую богатую и знаменитую семью? Если Бог дает тебе ребенка, то он дает и возможность его вырастить. Я не желаю Федору такой судьбы, как у меня...
Экскурс в прошлое. 26 лет тому назад у певицы Ирины Понаровской с темнокожим музыкантом Вейландом Роддом случилась любовь, а затем и свадьба. Вскоре после этого в прессу просочилась информация о том, что из-за проблем с почками Ирина никогда не сможет иметь детей. В то же время Ирина отправилась с гастрольной поездкой в город Златоуст Челябинской области. А там к ней за кулисы проникла местная жительница с младенцем на руках…
Бывшая детдомовка Марина Кормышева родила смугленькую дочь Настю от студента из Анголы Жозе Доменгужа, который, как водится, сразу после этого события сделал любимой ручкой. Пользуясь случаем, мамаша-пэтэушница решила пристроить ребенка в семью знаменитой певицы. На момент гастролей в Златоусте маленькой мулатке исполнилось полгода, и она была очаровательна. История умалчивает, как именно женщины ударили по рукам, но Ирина Витальевна взяла ребенка и увезла в Ленинград, где тогда жила. Девочка получила новое имя — Бетти.
* * *
Узнав о трудном положении Антоники, оставшейся с ребенком на руках в полном одиночестве, ближайшие подружки сами вызвались временно пожить у нее. Наверное, давая женщине ребенка, Бог действительно дает и возможность его вырастить…
— Я даже не ожидала, сколько людей придет мне на помощь! — рассказывает Антоника. — Ну да, мы дружили, общались… Но по нашей жизни порой даже близкие родственники отворачиваются, чуть у кого проблема… Особенно я благодарна Андрею, это мой хороший друг. Люди редко верят в бескорыстную, искреннюю дружбу между мужчиной и женщиной. Но у нас с Андреем именно такая! Именно Андрей помог мне с жильем, когда я вышла из роддома.
Благодаря ему мы с Федором живем в хороших условиях. Андрей стал крестным Феди. Мне не повезло в жизни с родственниками, зато очень повезло с друзьями! Я с большим теплом вспоминаю своего бывшего бойфренда, с которым мы встречались до того, как я встретила Фединого папу. Мы расстались друзьями, по обоюдному согласию. Но он и его семья сыграли большую роль в моей жизни, я безумно им благодарна!
Экскурс в прошлое. Через год после удочерения Бетти Ирина Понаровская все-таки родила собственного сына Энтони. А еще через год приемная девочка… исчезла.
Ирина рассказывала журналистам:
— Я попала в больницу. А когда вернулась, Бетти дома уже не было…
Дотошные журналисты выяснили: пока Ирина находилась на лечении, ее супруг Вейланд Родд отвез Бетти в детский приемник-распределитель. Вейланд, правда, в этом так и не сознался. В итоге сошлись на том, что трехлетний ребенок просто “пропал”. Почему Ирина не стала искать пропавшую приемную дочь? На этот вопрос звезда внятного ответа не дала. Наверное, ей было не до того: у нее на руках был собственный грудной сын…
То, что тогда маленькую Бетти из питерского приемника-распределителя отправили в челябинский детдом, выяснилось только через 13 лет, когда в одной из телепередач Понаровская вдруг рассказала о своей пропавшей приемной дочери и пообещала, что если отыщет девочку, то искупит свой грех. Телевизионщики нашли Бетти (теперь она была снова Настей) в Челябинске.
* * *
— Кто меня тогда увел из дома Понаровской, — говорит Антоника, — я, конечно, не помню. Я же совсем кроха была. Помню себя только уже в детдоме… И все, закончили об этом! Давайте я лучше о своей нынешней личной жизни расскажу: у меня есть молодой человек. С ним мы познакомились, когда я уже была беременна, что тоже некоторых шокирует. Но у нас начался настоящий роман! Он так трогательно навещал меня в роддоме, а потом встречал с цветами… Весь персонал был уверен: это отец ребенка! И сейчас мой парень часто к нам приезжает, очень любит играть с Федором, да и Федя к нему тянется… Но пока у нас чисто романтические отношения. Посмотрим, как все сложится… У меня столько горького опыта, что теперь я боюсь привязываться к людям.
Экскурс в прошлое. К тому моменту, когда Ирина Понаровская снова о ней вспомнила, Антоника уже почти 10 лет жила в семье бывшего директора челябинского детского дома Валентины Федоровны Быковой. Директриса детдома удочерила девочку. Приемная мама буквально умоляла “посланцев воли Понаровской” оставить Настю в покое:
— Живет себе девчонка спокойно — и пусть живет! Что вы ее дергаете? Она простая, добрая, бесхитростная. Не место ей в звездной семье! Там же как: сегодня хотят ее, как новую игрушку… А завтра опять выкинут! И зачем только мучаете ребенка?
Но телевизионщики убедили Валентину Федоровну: в столице ее Настю ждет совсем другая, завидная судьба — учеба в престижном вузе, изысканный круг общения, новые возможности… Грех лишать девочку такого уникального шанса.
Приемная мама поплакала и отпустила свою Настю. А что было делать?
И вот 16-летнюю Бетти-Настю вновь возвращают Понаровской: на сей раз прямо перед телекамерами, в прямом телеэфире…
К тому моменту Вейланда Родда рядом с Ириной уже не было. Теперь Ирина жила не в Питере, а в Москве. Увы, счастье рядом со звездой снова оказалось для Бетти недолгим.
— Через 4 месяца мама Ира выдворила меня из дома, — вспоминает Антоника, — обвинив в краже двух колец, трех блузок и одних солнцезащитных очков. Все это она узнала от домработницы Тони, которая с самого начала меня невзлюбила. А Ирина меня даже не выслушала. Хотя я хотела ей все объяснить — колечки я просто взяла поносить, но потом ведь вернула! В 16 лет ну очень хотелось пофорсить!
* * *
Она очень надеется, что когда-нибудь больная для нее тема взаимоотношений с Ириной Витальевной надоест журналистам:
— Клянусь, я больше ни слова не скажу по этому поводу! Все, что нужно было сделать маме Ире, — это просто со мной поговорить. Без домработницы, без истерики… Мне было всего 16 лет. С детьми в этом возрасте теряют контакт даже настоящие родители. Но Ирине было легче обвинить меня в “дурной наследственности” и выставить за дверь. Я до сих пор помню: она заперлась в своей комнате и не пожелала выслушать моих объяснений. Она так и не вышла, меня провожала домработница. Уезжая, Ирину я даже не увидела…
Девушка снова вернулась в родной Челябинск. А в следующий раз появилась в Москве, когда ей исполнился 21 год. Очень хотелось работать и учиться в столице…
Тогда же она выбрала себе новое звучное имя — Антоника Доменгуж. Фамилия никогда не виденного ею отца, а такое имя, по слухам, он хотел дать ей… Хотя по паспорту она по-прежнему остается Анастасией Кормышевой.
Никакого образования, кроме средней школы, у Антоники не было. Пластичная и гибкая, она устроилась танцовщицей в один из московских ночных клубов, где и работала последние несколько лет.
Оказавшись снова в Москве, Антоника пыталась поговорить с Ириной, все ей объяснить и примириться с ней. Не хотелось жить с виной за то, что она не делала. Антоника звонила Понаровской по телефону, а на Пасху даже приезжала к дому мамы Иры с куличом и цветами... Но мать певицы Нина Николаевна, увидев Бетти в глазок, даже не открыла дверь, а Ирина Витальевна бросала трубку, едва услышав голос бывшей дочери…
А вот другая приемная мама Антоники, Валентина Федоровна, очень переживала: как там молодая девчонка одна в столице?
В тот год я пару раз разговаривала с ней по телефону. Она очень тепло отзывалась о “своей Насте”:
— Сейчас я на пенсии, тяжело болею. А Настя обо мне всегда заботилась, по дому все делала. Как зарплату получит, обязательно подарок какой-нибудь несет. Ласковая такая, добрая. Мы ее любим — и я, и муж мой. Так что напрасно Понаровская про какую-то “дурную наследственность” говорила. Я ее в 6 лет удочерила и ни разу не пожалела об этом.
Только вот теперь места себе не нахожу: и зачем ей эта Москва? Так мы тут хорошо жили…
А в конце 2003 года Валентина Федоровна умерла.
* * *
Все эти годы Понаровская на вопросы о приемной дочери исправно отвечала: “Я не хочу о ней говорить…” И Антоника решила, что для нее будет легче тоже выкинуть из головы и из сердца эту историю…
— Видно, не судьба мне иметь материнскую любовь, — грустно улыбается Антоника, — все три мои мамы — настоящая и две приемные — меня оставили. С одной только разницей, что две сами отвернулись, а одну, самую любящую, забрал Бог. Я давно простила и Понаровскую, и свою родную мать Марину… Благодаря усилиям журналистов не так давно я встретилась со своим родным отцом Доменгужем Жозе. Мы хорошо пообщались, но у отца своя жизнь, работа, большая семья, жена и много детей — и все это в далекой Анголе… Зато есть люди, которым я по-настоящему благодарна. Кроме моих московских друзей это еще и мои челябинские приемные родители. Если оглянуться назад, именно они оказались самыми близкими, самыми важными и самыми значимыми людьми в моей жизни. Бабушка Валентина Федоровна (я называла ее так, потому что по возрасту она мне больше в бабушки годилась) и дедушка Борис Александрович — это люди, которые все-таки подарили мне кусок счастливого домашнего детства. И вспоминая то время, семейный уют, я обещаю себе: мой сын Федор обязательно будет счастлив! И только со мною рядом.
— А как дальше жить будешь? — любопытствую я. — Ты же осталась совсем одна…
И тут Антоника улыбается радостно и даже счастливо:
— Понимаешь, когда я осознала, что Федора послал мне Бог, тогда же почувствовала: он — мой талисман! Теперь, когда он есть, я точно знаю: дальше в моей жизни все будет хорошо! Сейчас я с помощью друзей вышла на работу, чтобы вырастить Федора. А Федор вырастет и поможет мне в старости…
***
