Напомним вкратце историю Тимура Шаповалова. Если коротко: инвалид детства - без двух рук, ноги, без уха и с обожженным телом - оказался за решеткой за хранение марихуаны, и это не первая судимость по той же 228 УК РФ. Наказать его решили, судя по всему, показательно, - чтобы другие инвалиды не думали, мол, их увечье дает им право совершать преступление. И это правильно: закон един для всех. Но! Наказание должно иметь смысл. Этот смысл прописан в статье 43 УК «Понятие и цели наказания», и он не имеет ничего общего с пыткой. Когда государство наказывает, оно восстанавливает социальную справедливость, а не показывает обществу: «Смотрите, какие нечеловеческие муки будет терпеть виновный!». Какое бы зло ни совершил человек, над ним запрещено глумиться, запрещен самосуд.
Именно это делает нас цивилизованным обществом.
Именно из этого исходил законодатель, когда разработал Перечни заболеваний, препятствующих содержанию под стражей и отбыванию наказания.
Именно потому человек за решеткой не лишен права на медицинскую помощь и на не унижающее достоинство обращение.
Что произошло с Тимуром? В ЛИУ-15 тюремные медики провели медицинское освидетельствование, где написали: «Нет заболевания, препятствующего отбывания наказания», и «Не нуждается в постоянном уходе». В списке недугов действительно нет такого увечья, какое есть у Тимура. Да и такое невозможно было бы прописать, ведь подобные травмы, слава Богу, случаются крайне редко. Но что точно — Тимур нуждается в уходе. Об этом несколько раз писали в своих заключениях гражданские медики. Более того, есть заключение о наличии тяжелого заболевания, входящего в перечень недугов, препятствующих содержанию под стражей, выданное 7 марта 2025 года Симферопольской клинической больницей (гражданской).
Почему вольные и тюремные врачи по-разному смотрят на состояние Тимура? Может быть, потому что у кого-то произошла профессиональная деформация? По словам Тимура, именно тюремный хирург особенно настаивал на том, что инвалид может сам за собой ухаживать. Он посмотрел ролики Шаповалова в соцсетях, где тот показывал возможности человеческого тела: катался на скейте, плавал как поплавок, водил специальную машину-автомат для инвалидов. Шаповалов действительно все это делал, чтобы мотивировать людей не сдаваться ни при каких ситуациях. «Я вот такой живу и радуюсь, так чего же вы — с двумя руками-ногами – хандрите?!» - восклицал Тимур. Но одно дело такие ролики снимать, тем более когда всегда рядом друзья подстраховывали, другое дело - самостоятельно надевать протез на ногу, принимать душ и т.д.
Видели ли тюремный хирург и все руководство ЛИУ №15, как Тимур ходит в туалет? Рассказываю. Он скатывает одной ногой из туалетной бумаги шарик и садится на него, елозя. Ест он как собака. Самостоятельно не моется.
Вряд ли об этом знает руководство ФСИН России. А если знают и считают, что это нормально, то это диагноз. Не Тимуру, а всей системе. И все же хочется верить в лучшее.
Есть у меня теория, почему Тимура подвергают унижениям в ЛИУ 15. Он однажды позвонил оттуда домой и сообщил, что в тюремной больнице очень плохо с питанием, заключенные почти голодают. Рассказал про то, как видел истощенных людей. Может, руководству за это «всыпали»?
Но проблемы с питанием - не единственные. По словам Тимура, его изъели клопы. После жалоб родственников инвалида в его палату пришли, выявили «очаг», которым оказался матрас соседа, вынесли матрас вместе с кроватью. Но клопы, видимо, остались. Тимур рассказывал, что его едят поедом, что нестерпимо чешется тело. А почесаться он физически не может — нечем.
Тюремное начальство приняло решение о этапировании Шаповалова в обычную колонию. Там, хочется верить, клопов не будет. Но и санитаров там не будет.
Вообще-то все, произошедшее с Шаповаловым, - наша ответственность. Кто виноват, что была не заперта трансформаторная будка, в которую залез во время игры в прятки шестилетний Тимур? Кто виноват, что изуродованный мальчик оказался без помощи социальных служб?
В моем понимании такой инвалид должен был находиться на постоянном контроле и ему должны были помогать со всеми бытовыми вопросами. Не помогали. И не стали помогать после первого уголовного дела. Никто не пришел тогда, не поинтересоваться: «Как же так ты решил закон преступить? Какие у тебя проблемы?» Не предложили: «Давай поможем, чтобы ты никогда больше не пошел на такое».
Нет и нет. А ведь помогать такому инвалиду на воле было бы гораздо дешевле, чем тратить огромные бюджетные деньги на его транспортировку по стране, на конвоиров, автозаки. Но ради демонстративного наказания на какие только траты не пойдешь. Допустим, правы те, кто уверяет — пусть сидит! Но господа, создайте за решеткой условия для таких тяжелейших инвалидов. Предусмотрите для них все необходимое, специальные приспособления, туалеты, персонал (ни в одной ИК нет штатных санитаров), обязательное сопровождение в дороге медиков, специальные транспортные средства и т.д.
Пока я пишу эти строки, изъеденный клопами инвалид детства Тимур трясется где-то в автозаке по дороге в далекую колонию. Униженный и раздавленный. Но история его заключения-злоключения - это унижение для всего общества и государства.
