Корреспондент «МК» решил полистать страницы истории столичного сабвея и выяснить, как обстояли дела с переименованиями его «подземных дворцов» до сегодняшнего времени.
Сразу надо отметить, что нынешнее публичное обсуждение имени одной из станции метро, – фактически первый подобный случай в истории нашей «подземки». До этого решения о переименованиях принимались столичным руководством, а то и вовсе по воле первых лиц государства.
В общей сложности удалось насчитать 25 станций «лучшего в мире» метро, которым – в самом начале их жизни или уже «в зрелые годы», – поменяли имя.
Среди «подземных дворцов» есть несколько рекордсменов по переименованиям. Например, станция «Охотный Ряд» за свою 80-летнюю историю успела побывать сперва «Охотным Рядом», потом «Имени Кагановича» (это было своеобразное возмещение морального ущерба: когда в конце 1955 года московский метрополитен, который до той поры носил имя Кагановича, решили сделать «имени Ленина», то в утешение этому советскому партийному деятелю «подарили» именную станцию). Затем, спустя всего два года (после того, как Каганович попал в опалу), станция превратилась в «Проспект Маркса» и наконец 25 лет назад вновь обрела свое первоначальное имя.
Другая достопримечательность подобного рода – нынешняя «Алексеевская». Поначалу этой станции, открытой в 1958 году, предполагалось дать как раз такое имя, однако затем приняли решение назвать новый подземный дворец в честь видного члена КПСС, бывшего руководителя МГК партии А. Щербакова, умершего в 1945-м. Буквально за несколько дней до открытия нового участка метро его посетил тогдашний советский лидер Никита Хрущев. Увидев, что на стенах одной из станции красуется фамилия Щербакова, с которым у Никиты Сергеевича в свое время сложились весьма напряженные отношения, вождь тут же распорядился – убрать! В результате станцию в экстренном порядке снабдили новым именем – рекордно коротким для столичного сабвея: «Мир» (наверное, при этом заботились и о быстроте изготовления и установки новых накладных букв на стенах путевых тоннелей станции). К прежнему варианту вернулись лишь после «свержения» Хрущева – уже в 1966-м. Тогда на участке «оранжевой» линии случилась настоящая цепочка переименований: станции пересадочного узла, которые носили прежде имя «Ботанический Сад», теперь стали «Проспектами Мира», а созвучная с таким новым обозначением станция «Мир» превратилась в «Щербаковскую». Имя этого партийного деятеля она носила вплоть до конца 1990-го, когда получила новое-старое «некоммунистическое» название и стала «Алексеевской».
Еще примеры такой же «чехарды» названий в метро.
Конечная станция «синей» линии сначала называлась «Имени Коминтерна», потом (в связи с тем, что данная международная организация оказалась в опале у советских лидеров) ее переименовали в «Калининскую», а в разгар «перестроечных» преобразований в Россия заменили название на «Александровский Сад» (с промежуточным вариантом, который успел даже попасть на некоторые тогдашние схемы столичного метро, – «Воздвиженка»).
Нынешняя «Партизанская» первоначально, с 1944 по 1948 гг., имела длиннющий «титул»: «Измайловский парк культуры и отдыха имени Сталина». Потом ее превратили в «Измайловскую», а еще через 15 лет, с пуском в эксплуатацию продолжения «синего» радиуса метро, передали это название соседней наземной станции, а «ветерану» дали имя «Измайловский Парк», которое и просуществовало вплоть до 2005 года, когда его сменили на новое «с целью увековечивания советских партизан в годы войны».
В 1972 году буквально накануне своего «рождения» пришлось расстаться с уже утвержденным для нее именем станции «Хорошевская» на «сиреневой» ветке. Уже и буквы соответствующие на стенах подземного зала рабочие начали крепить, и обновленные схемы Московского метрополитена, где фигурировало именно такое имя станции на новом радиусе, были отпечатаны... Однако за несколько дней до открытия этого участка тогдашней Ждановско-Краснопресненской линии скончался начальник Метростроя Василий Полежаев, и станцию «Хорошевская» срочно переименовали в его честь.
Вал переименований обрушился на столичную «подземку» ровно 25 лет назад, на исходе переломного 1990 года. Тогда «извели под корень» многие названия, оказавшиеся в условиях новой России идеологически неправильными. С карты метро исчезли «Дзержинская», «Кировская», «Площадь Свердлова», «Ждановская», «Горьковская»... (А вот пресловутую «Войковскую» эта «зачистка» миновала. Возможно, потому, что в то время информация о «подвигах» комиссара Войкова еще мало кому была известна.)
Несколько станций нашей «подземки» оказались переименованы еще в процессе своего «рождения». Причем далеко не всегда эти новые названия вызывали всеобщее одобрение. Нет, случай с «Дубровкой», которая на всех схемах перспективного развития метро, развешенных в вагонах, поначалу называлась совершенно неудобоваримо – «Шарикоподшипниковская», не из этого числа. А вот, когда вместо предложенных поначалу названий «Россошанская» и «Качалово» появились «Улица Академика Янгеля» и «Бульвар Дмитрия Донского», у части пассажиров возникли сожаления по поводу столь длинных названий.
Волевым решением столичных властей произошло несколько лет назад «крещение» нынешней конечной станции «зеленой» ветки. Тут вмешались высшие интересы международной политики. По договоренности с руководством Казахстана намечено было обменяться названиями станций метро: они у себя в алма-атинской «подземке» открывают станцию «Московская», а у нас в ответ появляется станция, поименованная в честь крупнейшего казахского города. Ближайшей по времени после этого должна была открыться как раз очередная станция на юго-восточном конце Замоскворецкой линии (вдобавок менее чем в километре отсюда пролегает Алма-Атинская улица), вот ей и досталось это имя. Хотя многие жители прилегающих районов хотели, чтобы их «подземный дворец» назывался так, как это было намечено еще в ходе его строительства – «Братеево», по имени старинного села, существовавшего когда-то в этих местах.
Рискну предположить, что среди всех существующих ныне станций московского метро, имеющих не самые нейтральные названия, по крайней мере одна никогда не будет переименована – «Марксистская». Название, конечно, по нынешним временам отнюдь не «политкорректное», однако заменять его другим – ну очень сложно. По чисто техническим причинам. Дело в том, что громадные, чуть ли не полуметровой высоты буквы – «Марксистская» – вырезаны из кусков красного мрамора и установлены на стенах путевых тоннелей в едином монолите со всей облицовкой. Чтобы их убрать, придется «сковыривать» большие куски полированного мраморного покрытия и заменять их новыми плитами. Это сложно и дорого. (Хотя в прежние времена, когда вопрос денежных затрат в стране не имел столь решающего значения, власти шли даже на более серьезные модернизации облика станций: на «Комсомольской-кольцевой», например, после развенчания «культа личности» затеяли даже переделку огромных мозаичных панно на своде главного зала, убрав с с нескольких из них изображения товарища Сталина.)
Еще раз хочется подчеркнуть, что все упомянутые случаи со сменой названий станций метро произошли с подачи властей. Ни о каких предварительных голосованиях москвичей даже речи не шло, а иначе... Возможно, в таком случае мы до сих пор слышали бы в вагонах голос диктора: «Дзержинская»... Осторожно, двери закрываются... Следующая станция «Кировская»... – Ситуация с народным волеизъявлением по поводу «Войковской» в этом вполне убеждает.
