Ранее «МК» уже писал, что бывший глава Серпуховского района Александр Шестун был арестован 14 июня. Его обвиняют в превышении должностных полномочий – по версии следствия, он неправомерно предоставил четыре земельных участка под строительство торговых центров, за что получил взятку от застройщиков. Однако Шестун свою вину не признает.
На сегодняшний день жена Шестуна Юлия сама зарегистрировалась в качестве кандидата и собирается принять участие в муниципальных выборах вместо мужа. Но в последние дни ее больше всего волнует не избирательная компания, а физическое состояние супруга.
– Пока муж находился в СИЗО №5, его здоровье не вызывало таких опасений, как после перевода в СИЗО «Лефортово», – утверждает Юлия. – Раньше мы с детьми регулярно получали от мужа письма по электронной почте. В «Лефортово» можно только писать старым дедовским способом или посылать телеграммы. В «Лефортово» – абсолютно закрытая система.
– Сколько человек в камере?
– Сейчас его из-за голодовки, наверное, переведут в «одиночку». Еще есть камеры на двоих – площадь 8 кв. м., отхожее место – просто дырка в полу камеры, даже перегородки нет. Горячая вода тоже отсутствует, моются в бане один раз в неделю. Личные вещи, например, фотографии детей и письма, которые разрешалось иметь при себе в СИЗО № 5, тут тоже нельзя. Я очень волнуюсь за здоровье мужа. У него диабет, нужен постоянный контроль сахара в крови и строгая диета. В «Лефортово» это сделать невозможно.
Юлия жалуется на то, что у нее очень мало информации о муже. Адвоката к нему не пускают. Единственный канал связи, помимо телеграмм, которые идут с опозданием на 4 дня, это визиты в следственный изолятор членов Общественной наблюдательной комиссии Москвы по контролю за соблюдением прав граждан в местах лишения свободы.
– От них я узнала, что Александр в понедельник написал на имя руководства СИЗО «Лефортово» заявление о начале голодовки с отказом от поддерживающей терапии в виде капельниц с лекарственными препаратами. На сегодня моя первоочередная задача – попытаться ему туда передать хотя бы витамины.
– А ваши дети знают, где их отец?
– Старшие, конечно, знают, дочери уже 19, старшим сыновьям 17 и 10, они очень переживают. Только самый младший, которому четыре года, считает, что папа находится в командировке. Нам постоянно поступают угрозы через социальные сети, и на улице подходили к моим родственникам, говорили: «Допрыгается, сами сядете!»
