Никогда не знаешь, какую неожиданность преподнесет действительность. В Большом театре все ждали президента Владимира Путина, который, по слухам, должен был появиться на “Щелкунчике”, прибывшем из Петербурга в Москву на фестиваль “Золотая маска”. Готовились к встрече с давкой на главном входе и металлоискателями. Но не дождались. И то верно, до танцев ли президенту, когда с товарищем Селезневым в Госдуме может “рокировочка” случиться... Зато выпал снег. Что было кстати, потому что более всего рождественско-новогодний “Щелкунчик” ассоциируется со снегом. Новую версию старинного балета (Чайковский—Иванов—Петипа) в постановке художника Михаила Шемякина (хореограф Кирилл Симонов) желательно рассматривать из первых рядов партера. При этом следует вооружиться мощным биноклем и не отрывать его от глаз.
Художественные фантазии Шемякина в окантовке сценической коробки смотрятся, как диковинные драгоценности, что сияют на черном бархате в витрине роскошного ювелирного бутика.
Здесь появляется огромный шар, напоминающий некий неопознанный летающий объект; здесь изумительные серые мышки с длинными хвостами и длиннющими носами и невероятных размеров роскошный башмак, превращающийся в ладью, что плывет по воздуху, унося Машу и Щелкунчика в страну сладостей Конфитюренбург. От костюмов кружится голова и перехватывает дыхание. Хочется пробраться тайком за кулисы, чтобы поближе рассмотреть и потрогать весь этот “от кутюр”, созданный Шемякиным и театром. В сцене “снежных хлопьев” снежинки затянуты в черное трико и черные пачки, а по этой черноте разбросаны белоснежные хлопья. Кружение черно-белых хлопьев происходит на черном фоне, и все это смотрится как некий инфернальный черно-белый хоровод. В “вальсе цветов” девушки предстают в платьях, расшитых диковинными цветочными клумбами, а у танцовщиков в тон к их камзолам и трико подобран цвет париков. Если на танцовщике сиреневый наряд, то парик бледно-сиреневого цвета, если костюм в голубых тонах, парик голубоватый с сединой.
При этом из балета выпала тема взросления юной девочки Маши, расставания ее с детством, лишился балет и танцевальности. Зато появились пантомима и неожиданный, новый облик двух молодых героев — Маши и Принца в великолепном исполнении Натальи Сологуб и Андриана Фадеева. Их стремительные пролеты-пробеги через сцену, их яркий азарт в заключительном па-де-де эффектны и радостны. В этом, конечно, заслуга и хореографа Кирилла Симонова, сумевшего тактично вписаться в мир шемякинского “Щелкунчика”. Поскольку этот “Щелкунчик” принадлежит Шемякину, это его именной балет.
Мариинка закончила свои балетные показы в Москве, вновь подтвердив свою художественную исключительность. Сначала Мариинка представила бессюжетные изыски Джона Ноймайера, а теперь сценографические откровения Михаила Шемякина. Большому театру подобные творческие контрасты и не снились. И спасибо “Золотой маске”, благодаря ей Москва может видеть петербургский балет.
