— До Ани мой Володька ни с кем не встречался. Во всяком случае, я не замечала. Ладно, думаю, первая любовь — с кем не бывает. Я и не вмешивалась. А через некоторое время сын мне заявляет: “Тебя обрадовать? Ты скоро станешь бабушкой”. Мне аж плохо стало. Говорю Ане: “Ну он-то, понятно, сопляк, но ты ведь медик! Как ты могла допустить такое? Вовка же только в ПТУ поступил. На что жить-то будете?”
Спустя некоторое время молодые подали заявление в загс, подкрепленное справкой из женской консультации о шестимесячной беременности невесты. Через восемь дней их расписали. До самой свадьбы Вера Николаевна не теряла последней надежды. Все верила, что Володя одумается. Уж очень ей не нравилась потенциальная невестка.
— И ленивая, и наглая, а врунья какая! Покупали продукты на свадьбу, так она хитро так говорит: “Мы спиртное уже купили, потратили 2000, а если точнее, то 2300”. На следующий день я у ее матери узнаю, что всего-то 1700. Вот мерзавка! А делать ничего не хочет — неделя до свадьбы для меня в каторгу превратилась. Я и сыну говорила: “Володя, это плохая девочка. Откажись от свадьбы, еще не поздно. Не нужно нам этого”.
Не понравилось свекрови и то, что Аня имела нешуточные виды на прописку себя и будущего сына в ее двухкомнатной квартире. Вера Николаевна как многодетная мать стояла на очереди и вот-вот должна была обзавестись новым просторным жилищем. Но молодые поселились у Аниных родителей.
— Какие могут быть чувства? Мы к тому времени уже два года не общались. Может, Володя забыл мои слезы и синяки на руках после того случая, — недоумевает Аня. — Да, я зашла к Денису, чтобы вместе пойти на день рождения к нашей общей подруге Ленке. И он сразу начал ко мне приставать. Я кричала, отбивалась: “Ты что, у меня же есть Володя!” А он бросил меня на диван и стал руки крутить. В общем, на день рождения я уже не пошла...
Вечером Вера Николаевна устроила провинившейся невестке настоящий допрос с пристрастием. Где, когда, почему и даже как — на все вопросы свекровь требовала исчерпывающих ответов. Узнав, что связь была 21 мая, Вера Николаевна быстренько смекнула, что на момент зачатия Аня встречалась с двумя мужчинами. “А докажи, — говорит, — что это мой внук, покажи документ”. Теперь настал черед засомневаться и Володе: “Я не знаю: мой, не мой”. Лишь Аня твердила, что уверена. После этого скандала все семейство село на телефоны в поисках экспертизы, устанавливающей отцовство. Оказалось, что удовольствие это не из дешевых — минимум 6700 рублей.
Для того чтобы определить отцовство, берут анализ крови у мамы, у ребенка и у предполагаемого отца. Затем из крови выделяют ДНК, где содержится генетический код, индивидуальный для каждого человека. ДНК ребенка всегда сочетает признаки ДНК отца и матери. Кульминация настала через две недели. Доктор Иванов, имя которого известно во всем мире благодаря идентификации останков царской семьи, на глазах у изумленной публики распечатал конверт с заключением и объявил, что отцом Павлика на 99,9% является именно Володя. Ни один мускул на лице “уличенного” папаши не дрогнул — ему было все равно. После программы он лишь с безучастным видом выслушал срывающийся голос Ани: “Ты ребенка больше не увидишь, только по телевизору и еще на разводе!”
— Ну хоть после этого вы успокоились? — спрашиваю я Веру Николаевну.
— Вранье сплошное. У них все по сценарию. После передачи ко мне даже никто не подошел — все были возле Анечки. “Ах, она бедная девочка”. А меня выставили стервой. Эта шлюха ночует в чужих постелях, а у меня, видите ли, сомнений быть не должно.
Сейчас Володя и Аня вместе не живут. Они расстались. И Аня воспитывает Павлика одна (в сентябре у нее умер отец, а сейчас тяжело заболела мать). Володя, по словам своей матери, возвращаться к жене не собирается. Он к ребенку не приезжает, ничем помочь не может. К тому же у него появилась новая девушка. А мать все не унимается: “Ребенок записан на моего сына. Вова закончит учебу, устроится на работу, и она запросто сможет подать на алименты. Почему мой сын должен кормить чужого ребенка?”
— А ты его простила? — мой вопрос заставил Аню задуматься.
— Не знаю, все равно какие-то чувства остались. Тем более Пашка сейчас — вылитый отец. Единственное, что хочу ему пожелать, — быть таким же счастливым, как я сейчас... Я ведь встретила очень хорошего парня Алешу. Мне кажется, он любит меня и моего сына. Больше ничего в жизни и не надо. Да, Паш, хороший у нас “новый” папка?
Все хорошо, что хорошо кончается. Вот только по грустным глазам Ани этого не скажешь...
— Это самый обычный случай, — Павел Леонидович абсолютно спокоен. — Экспертиза — всегда спор, и одна сторона вечно будет недовольна. Говорят: “Либо вас подкупили, либо вы ничего не понимаете. Будем перепроверять”. У нас в лаборатории иногда до драк доходит. Как-то девушка одна на забор крови прихватила своего братца, который несколькими ударами в челюсть доказал молодому человеку сестры, что тот все-таки является отцом ее ребенка. Даже экспертизы не понадобилось.
Изначально же метод идентификации личности человека на основе генетических признаков применялся в основном в криминалистике. Еще в декабре 1988 года первая такая экспертиза в СССР, проведенная именно Ивановым, помогла изобличить гремевшего тогда на всю страну ивановского маньяка, который насиловал и убивал женщин. С тех пор Павел Леонидович активно сотрудничает с правоохранительными органами и возглавляет молекулярно-генетический отдел Российского центра судебно-медицинской экспертизы.
— Порой бывали жуткие случаи, в основном связанные с изнасилованиями, — вспоминает доктор. — К примеру, 12-летняя девочка долго скрывала свою беременность, и в результате ей пришлось рожать. Родители, конечно, обратились в милицию. Но сбивчивые рассказы юной мамы о каком-то мифическом друге-мальчике завели следствие в тупик. Все так бы и закончилось, если б не генетическая экспертиза. Отцом ребенка несовершеннолетней, ко всеобщему ужасу, был признан ее собственный дедушка. Захлебываясь слезами, девочка призналась психологам, как на самом деле проходили ежедневные прогулки по лесу деда со своей “любимой” внучкой.
Алименты, как говорит Иванов, наиболее частая причина, по которой люди обращаются за подобной экспертизой. Но не единственная. Есть, например, дела о подмене детей в роддоме, и случаи иной раз бывают просто из разряда мистических. У семилетнего ребенка из вполне благополучной семьи берут кровь на анализ и замечают несостыковку с родительской группой крови. Врачи поспешили успокоить: наверное, у мамы или у папы просто перепутали группу, дело-то давнее. Новый анализ подтверждает, что никакой путаницы нет, группы крови родителей были определены верно. Медики покачали головами: “Такого быть не может” — и тактично посоветовали сделать экспертизу на отцовство. Три недели до выяснения результата превратились в одну большую семейную разборку. От подозрений якобы рогатого супруга доставалось и жене, и ребенку. Но того, что значилось в окончательном вердикте экспертизы, не ожидал никто. Оказалось, что не только отец не является настоящим, но и… мать. Представляете горе родителей и их испуганные глаза: чьего ребенка воспитывали они все эти годы и где их собственный?
Генетическая экспертиза на отцовство частенько затрагивает и сильных мира сего. Еще бы — кому же не хочется породниться с богатыми да знаменитыми. К примеру, у знаменитого французского актера Ива Монтана дочка объявилась уже после его смерти, когда решался вопрос о дележе приличного состояния. Анализ, к несчастью для девушки, не дал положительного результата. Разочарованию девушки не было предела — ведь она могла стать одной из самых выгодных невест Франции. А сколько было судебных разбирательств из-за любвеобильных звезд спорта: Марадона, Пеле, Борис Беккер... Список можно продолжать и продолжать.
Лада ДЭНС:
— На меня эта передача произвела просто удручающее впечатление. Мама полностью подавляет волю своего сына. А он — тряпка, своего мнения не имеет вообще. Я таких мужчин просто не воспринимаю. Но в первую очередь было очень жалко ни в чем не повинного ребенка — все были настолько агрессивно настроены! Этим молодым людям надо было раньше обо всем подумать. Я еще понимаю ситуацию, когда люди не живут вместе: мужчина где-то согрешил и отказывается — это одно. Но здесь муж и жена прожили больше года и только теперь решили установить отцовство. Я считаю, что отец — не тот, кто родил, а тот, кто воспитал. И если мужчина относится с любовью не к своему ребенку — это только заслуживает уважения. Так что я против таких процедур.
Елена ХАНГА:
— Самое главное — чтобы ребенок был защищен, не стал жертвой каких-либо интриг. А вообще здесь двоякая ситуация. Если родители собираются жить вместе, то какая разница, от кого ребенок. А если нет, то, конечно, можно понять тех людей, которые идут на подобные экспертизы.
Клара НОВИКОВА:
— Самое главное, чтобы сама женщина знала, от кого ребенок. А если у нее сомнения — тот или этот, что ж, пусть два отца платят алименты — они ведь оба участвовали. А экспертиза — дело неблагодарное. Кто из отцов больше взятку заплатит, тот и окажется прав. Сейчас же со всеми можно договориться. А вообще, если в семье начинаются подобные склоки, я думаю, этой паре лучше расстаться. Если есть какое-либо недоверие, то червь сомнения будет их точить всю жизнь. Вот моему мужу, например, ни за что бы и в голову не пришла мысль делать экспертизу на отцовство — просто я никогда не давала повода.
