Однажды в Америке…

По дороге из аэропорта имени Вашингтона нас остановил полицейский патруль и у моего американского приятеля Сэма, сидевшего за рулем, с особым тщанием проверил документы.
“Вот она, хваленая демократия, — подумал я. — Прямо как у нас в Москве: нарушил, не нарушил — все одно: стой!”
Сэм словно прочитал мои мысли:
— Без повода у нас останавливают машины лишь в людных местах, где существует опасность терактов. В остальных же водители, как правило, мало интересуют полицию…
Прожив в Нью-Йорке почти год, я убедился в том, что требования американских законов к водителям независимо от их расы и веры неправдоподобно лояльны.
Но сурово бывают наказаны те, кто отказывается их выполнять… Кому какое дело? Сэм удивленно вскинул брови, когда я похвастался ему, что за порядком на дороге в России присматривает самая многочисленная в Европе армия полицейских, специально приставленная ко всем сидящим за рулем:
— Почему одна? И почему за всеми?
— Ну как же… автомобиль — это источник повышенной опасности. На нем можно задавить, покалечить…
— Хм, но ведь кухонный нож — тоже орудие убийства. В ссорах на бытовой почве у нас погибает не меньше людей, чем на дорогах, но еще никому не пришло в голову создать специальную полицию для кухарок и поваров!
Сарказм Сэма мне вскоре стал понятен: в Америке не было и нет подразделения, подобного нашему ГАИ. Ведь сам факт пребывания гражданина за рулем еще не делает его преступником, а стало быть, не требуется контроля над ним специальной полиции только потому, что он — водитель. Именно поэтому здешнюю полицию интересуют лишь нарушители. А вот ими здесь занимаются… все.
Если ты, скажем, превысил скорость на хайвее, с тобой будет разбираться федеральная полиция, ибо ты посягнул на законодательство целого штата. Если же нечто подобное совершил в городе — попадешь в объятия муниципалов. Нарушил правила парковки — налетишь на штраф от полицейского, обслуживающего исключительно парковки. Сядешь за руль в качестве таксиста — станешь “клиентом” полиции, присматривающей за такси.
…Наблюдая за работой американских полицейских, я совершил любопытное открытие: “У семи нянек дитя без глазу” — исключительно русская пословица. Откройте! К вам почтальон сэр Печкин — Тебе надо получить американские “права”, — сказал мне Сэм, когда увидел однажды, с каким интересом коп разглядывал мои российские.
И хотя с родными я чувствовал себя на американских дорогах совсем неплохо, любопытство взяло верх: мы отправились в небольшую конторку “Motor vehicle”, напоминающую наше МРЭО. Но только — без очередей.
Блондинка с улыбкой, далекой, впрочем, от голливудской, повертела моим водительским удостоверением и квитанцией об оплате перед своим носом и мгновенно растворилась в окошке. Через пять минут ее рука взамен нашенских прав протянула мне маленькую пластиковую карточку с надписью “License”. (Спустя почти год, вернувшись в Москву, я имел несчастье расстаться с американскими “правами”: на Кутузовском проспекте инспектор ДПС, разглядывая “License”, сначала долго вопрошал: “Это че?..” — а потом, не сумев продраться через незнакомые буквы, подытожил: “Это не то!” И отобрал их.)
Принимая из рук американской барышни национальные права США, я сначала даже оторопел: ни сдачи экзаменов, ни медсправку у меня никто не потребовал.
— Вот когда тебе перевалит за шестьдесят, — заметил Сэм, — тогда и заинтересуются твоим здоровьем: будешь заглядывать в этот ящичек (он показал на стоявшие почти у каждого окошка довольно примитивные аппараты для проверки зрения) и называть буквы, нарисованные внутри. Как в кабинете у окулиста.
— А вдруг я не умею рулить?! — не унимался я.
— Будет тебе! Ты же ездил в России… А правила движения и вовсе почти везде одинаковы.
“Права” американцам выдают, как оказалось, всего на пять лет. По истечении пятилетки им приходит на дом письмо: мол, позаботьтесь о продлении. Забота не ахти какая: ты им высылаешь пять долларов, они тебе в тот же день — новые “права”.
Янки вообще, надо заметить, весьма мудро разрешили проблему очередей: для получения документов им совсем не обязательно куда-либо ходить. Достаточно с интересующим тебя департаментом вступить в переписку и приложить квитанцию об оплате. Даже для постановки на учет только что купленного и застрахованного автомобиля не имеет смысла тащиться в американское “МРЭО”. Можно просто отправить документы на него и дождаться получения по почте карточки, весьма схожей с нашим свидетельством о регистрации.
К водительским документам у американцев, надо отдать должное, отношение хоть и трепетное (положено иметь при себе — имей!), но не доведенное до культа. В отличие от российских требований держать при себе полтора килограмма макулатуры американские законы обязывают сидящих за рулем иметь в кармане минимальный джентльменский набор: “права”, регистрацию и талон техосмотра.
Сэму, кстати, я так и не сумел объяснить, почему в России необходимо предъявлять придорожному милиционеру путевой лист, санитарный паспорт на товар, лицензионную карточку на право перевозки вещей, товаро-транспортную накладную, временное разрешение, медицинскую справку и доверенность на право управления автомобилем собственной жены… И американскому коню в зубы смотрят Остановивший нас полицейский был немало удивлен: для моего автомобиля истек срок прохождения техосмотра, о чем красноречиво свидетельствовала карточка, прилепленная к лобовому стеклу. Копу это показалось едва ли не вызовом всему населению штата.
Сэм шепнул мне в ухо:
— Если повезет — отпустит. А может и наручники надеть…
Полисмен оказался добрым: он показал пальцем на расположенный в ста метрах от нас пункт техосмотра (коих здесь не меньше, чем закусочных) и вернул документы.
Техосмотр по-американски мне понравился. Мало того что его можно пройти в своем штате в любом предназначенном для этого месте, так еще и без очередей.
После замера СО меня запустили в главный ангар, проверили на стенде световые приборы, рулевое устройство и тормоза. Сход-развал, коэффициент чего-то там и наличие анальгина в аптечке, столь тщательно проверяемые при отечественном ТО, американцев не заинтересовали.
На пятнадцатой минуте техосмотра клерк в униформе нагрузил меня идиотским вопросом: “Вы желаете получить талон на один год или на два?” Пока униформа не передумала, я выпалил: “На два, конечно!” На что она невозмутимо произнесла: “Это будет стоить на десять долларов дороже”.
Выложив на два года семьдесят американских рублей, я недоуменно пожал плечами.
— Видишь ли, — посочувствовал Сэм, — американцы приучены следить за своими автомобилями. Им это нужно больше, чем полиции. А потому если кто-то из них считает, что его машине ничто не грозит, он “покупает” талон на два года. А если знает, что его помойке суждено жить лишь до Рождества, — он вправе “купить” талон только на один. Ковбойский кнут и индейский пряник Что не укладывается в голове: на дорогах Америки нет постов ДПС. В смысле полицейских засад. Полисмены, меряющие шагами перекресток, — это нонсенс. Они не надоедливы. Чаще всего они материализуются из ниоткуда там и тогда, где и когда в них больше всего нуждаются.
Однажды, второпях бросив заглохшую машину на хайвее, я позвонил Сэму и задал ему дурацкий вопрос:
— А не разберут ли по винтикам?..
Сэм только усмехнулся:
— Прилепи на лобовое стекло бумажку “Отбуксировать на 5-ю авеню…” и оставь страховку.
Я садился в попутную машину, когда у моей собственной уже вертелись, прикидывая, какой вызывать эвакуатор, двое дюжих полицейских.
А вот карают американские копы в отличие от российских коллег (а впрочем, какие они коллеги?) чаще всего незаметно.
Катаясь по дорогам Америки, нередко я даже не замечал, что где-то чего-то нарушил. И лишь когда извлекал из своего почтового ящика квитанцию о штрафе, вспоминал, что в тот день, когда по российской привычке плевал я на писаные и неписанные законы, мимо меня проносился всевидящий полицейский “голландец”…
Наказывают здесь примерно за то же, что и у нас. С той лишь разницей, что не слишком трезвого, но способного контролировать свое поведение не тронут. Но повесят на него все мыслимое и немыслимое, если он, бедолага, что-нибудь натворит.
За отсутствие документов машину не отберут. Ее отволокут подальше лишь в том случае, если она будет брошена поперек дороги. Могут оштрафовать аж на 285 долларов, если она заблокирует перекресток. И возьмут от 60 до 300, если она перекроет выезд с дороги на тротуар для инвалидных колясок.
Весьма ощутимо накажут за превышенную скорость — на 50 долларов, а за каждую последующую милю сдерут еще по 10.
На некоторых улицах Нью-Йорка за неоплату парковки могут выставить штраф аж в целую сотню. И если я не заплачу, то третью часть суммы штрафа мне автоматически в течение двух месяцев будут начислять каждые 10 дней. А через три месяца добавят еще 50…
В итоге за все мои прегрешения повысят и стоимость страховки.
— Черт побери! — вспылил я однажды. — Это в Москве, когда с инспектором — глаза в глаза, я не мог не платить! А здесь…
— Да, — осадил меня Сэм. — Можешь не платить. Но будь готов к тому, что в конце года тебе придется продлевать регистрацию на автомобиль. Компьютер покажет все твои грехи и заблокирует выдачу. А на твоих запястьях сомкнутся наручники… Впрочем, ты можешь любой из штрафов оспорить в суде. А если придешь в суд сам, да еще и приведешь свидетелей, судья скорее всего сразу же снизит штраф наполовину. У нас любят, когда ты проявляешь уважение к закону и к суду… Век Свободы не видать! Провожая меня в аэропорт, Сэм пожаловался:
— В России, наверное, жить интереснее: у вас, говорят, почти каждый месяц власти придумывают для водителей что-нибудь новенькое… У нас же почти ничего не меняется годами. Скучно…
— Да, — с глупой радостью на лице согласился я, — еле поспеваем. То новый кодекс, то инструкция. То приказ, то указ… Но лучше, увы, почему-то не становится. Ни порядка, ни свободы.
— А это, наверное, потому, дружище, что в твоей стране нет ни одной статуи Свободы. Но зато — тысячи памятников борцам за нее…