— Не пугайся, у меня небольшой ремонт идет, — встретил на пороге своей квартиры в обыкновенной, кстати, панельной семнадцатиэтажке вратарь “Спартака” Станислав Черчесов. — Прихожую и кухню надо переделать. Знаешь, у меня такой принцип: даже если на неделю подписываешь контракт, надо думать так, что на всю жизнь остаешься. Вот и решил обновить кое-что...
В Москву Черчесов приехал не на неделю, не на месяц, а на полгода. До конца 2002-го у Станислава — контракт со “Спартаком”. Потом, если все будет нормально, соглашение продлят еще на год. А вот в нынешнем году у Станислава Черчесова случилось столько событий, сколько на долю иного футболиста не приходится за всю карьеру. В начале года в “Тироле” голкипер, оказавшийся из-за полуторагодичного простоя пятым вратарем, сумел снова стать основным. Заиграл в рамке так, что посрамил скептиков, сомневавшихся — из-за возраста, видимо, — в его возможностях. Завоевал третий титул чемпиона австрийской бундеслиги. Благодаря этому попал в сборную России и съездил на чемпионат мира... Летом Черчесов и вовсе вернулся на Родину. Поскольку австрийский “Тироль” обанкротился.
— Станислав, есть пословица про то, что в одну реку дважды не входят, а вы вернулись в “Спартак” в четвертый раз...
— Ну я же в не в реку вхожу, а в родную команду. Играю там, где нужен. И раз приглашают, стало быть, в предыдущие три раза опыт работы был положительный. Самое интересное — Лига чемпионов — еще впереди, надеюсь, что и участие в ней принесет удачу. А может быть, опять в сборную попаду.
— Вас еще хотела пригласить владикавказская “Алания”?
— И ЦСКА тоже. В “Алании” я разговаривал с президентом клуба, рассказал ему о своих житейских проблемах. Я-то и у матери мог жить, если б один был. Но я же в ответе за тех, кого приручил. Например, там нет немецкой школы, а детям надо учиться... Это уже не говоря про спортивные задачи “Спартака” и “Алании”, которые, сами знаете, сильно разнятся. К тому же на перелет из Владикавказа в Австрию надо потратить четыре дня. Живя в Москве, это сделать гораздо проще.
— Семья остается в Москве, вместе с вами?
— Нет, поскольку контракт со “Спартаком” подписан на полгода. Не вижу смысла срывать людей, пока дальнейшая судьба не ясна. Но то, что я хочу остаться в столице, — это факт.
— Отпуск где провели?
— Свободного времени как такового было немного. На десять дней съездил в Алагир, навестил родных. И что это за отдых, когда твой клуб — банкрот? Из головы это сложно выкинуть...
— Почти в 39 лет (день рождения у Черчесова — 2 сентября) стать вторым вратарем — разве это не удар по самолюбию?
— Вообще-то есть такое!.. Надо доказывать право на место в воротах. А запасным в “Спартаке” я свое уже точно отсидел — за спиной у Рината Дасаева, четыре с половиной года. Но любого тренера надо убедить, что ты — лучший. В спорте только убеждают... Например, тренер “Тироля” Лёв, когда возглавил команду, на меня вообще надежд не возлагал. Считал, что возраст, травма сделали меня недееспособным. Из-за этого мы с ним конфликтовали. Не приемлю, когда с самого начала в тебе сомневаются. Я ему говорил: зачем с порога отметать — посмотри в деле... В итоге он дал мне возможность показать, что я умею. И позднее возраст мой его уже не смущал.
— Какой была первая мысль, когда в матче с “Соколом” Романцев выпустил вас вместо Максима Левицкого?
— Очень простой: мне дали задание, и я пошел его выполнять. Выполнил, но удовлетворения особого не получил. Отыграться после 0:2 — хорошо, но мы же хотели выиграть...
— Но вашей вины-то уж точно нет в двух пропущенных голах.
— Я уже не в том возрасте, когда всецело поглощают тщеславные мысли. Глупо думать лишь о собственных ошибках или в утренних газетах искать о себе хвалебные отклики. У меня нет хороших или плохих игр — волнуют иные критерии... Мысли только о титулах, а приближает к ним любая победа.
— В Саратове на матче присутствовал первый Президент России Борис Ельцин. Он не зашел в раздевалку к футболистам?
— А почему он должен был к нам прийти? Разве сейчас идут предвыборные кампании?..
— Вас когда-нибудь зазывали поддерживать кого-нибудь на выборах?
— Не люблю я этого и не хочу участвовать в таких акциях. Поскольку надо искренне верить в то, что делаешь, а в этих кампаниях от тебя требуется всего лишь имя... Хотя политикой интересуюсь. Надо грамотным быть.
— Вы и так грамотный: два высших образования!
— Все так. Второе — финансы и бизнес, а первое — педагог по физической культуре.
— Педагогические знания помогают в общении с теми, кто значительно моложе вас?
— Вообще я не люблю сразу советы давать. Если вижу человека в первый раз, то не стану подсказывать. У нас в Австрии был вратарь, мой сменщик. Я ему за год ни разу ничего не посоветовал. Никак не мог понять, что он делает. Иная школа, мысли. После года совместной работы кое-что я уже стал понимать и собрался ему помочь, но он ушел в другую команду... Да я и своим детям советовать не люблю. Общаюсь с ними как со взрослыми. Не говорю сыну: “Делай так” — лучше сказать: “Попробуй”. Тогда человек начинает думать, соображать, развиваться. Папа ведь рядом не все время будет...
— Партнеры по команде обращаются за советами?
— Им я тоже аккуратно советую — в том же примерно стиле, что и детям. И очень при этом боюсь дать неверную подсказку. Потом ведь не поверят. Задача педагога — как раз в том, чтобы в тебя верили. Если я защитнику кричу “влево!”, он не должен размышлять: почему? Он должен мне, вратарю, доверять и бежать именно туда.
— Молодые спартаковцы обращаются к вам по отчеству?
— Нет, конечно. Стараюсь вести себя так, чтоб дистанции не было. Авторитет сковывает, футболисты начинают бояться что-то сделать, во время игры ошибаются — и это сказывается на результате.
— Дружба между вратарями бывает?
— Конечно. Хотя многим кажется, что два голкипера должны смотреть волками друг на друга, поскольку место в воротах одно. Если кто-то в воротах, а ты на лавке сидишь — значит, он лучше тебя. Хочешь быть на его месте? Сделай все, чтобы его превзойти! В конце концов, можно сказать “до свидания” этой команде и отправиться в другую, где будешь основным. Если кто-то играет лучше, что ему за это — руки отрубать?! Или, если он хуже, свои отдать?..
— Как не сломаться, когда вы второй, а первый номер — например, Дасаев? Так ведь было в начале вашей карьеры?
— Тогда Ринат был лучшим вратарем мира! И я знал, куда шел. Понимал, что играть не буду, хотя желание было огромное. Для меня Дасаев был тем человеком, с которого надо брать пример. У многих же такого шанса в карьере не было. А я мог каждый день сравнивать себя с ним, работать так, чтоб быть лучше него. Главное — работать и не сачковать. А потолка ты всегда достигнешь.
— Вы с высотой определились?
— Нет, видимо, поэтому до сих пор и играю.
— Пределов совершенству — нет!
— Пока есть желание и возможность — надо играть. На базу в Тарасовку еду с нетерпением. Тренировки не в тягость. На часы не смотрю. Вот когда начну наблюдать за крутящимися стрелками — значит, все. Пора завязывать. Я должен на тренировке пахать, чтобы потом в игре ощущать себя по-человечески. И играть с вдохновением, чтобы все получалось. В “Тироле” таких матчей было много.
— Станислав, а финансовые знания пригодятся вам?
— Они у меня в основном теоретические. Но два года назад, когда окончил заочные курсы, понял, что “Тироль” станет банкротом. Финансовые поступления в команду были, но все это куда-то бесследно исчезало.
— Раз вы тонко прочувствовали, что клуб ожидает крах, стоило ли продолжать играть в этой команде?
— Ну, в спортивном плане все было отлично. Еще два раза выиграли “золото” австрийской бундеслиги...
— Кстати, дрезденское “Динамо”, за которое вы выступали перед тем, как отправиться в Австрию, тоже обанкротилось...
— Может быть, президенты “Динамо” и “Тироля” не ожидали большого количества побед и в смете расходов не учли необходимых премиальных сумм...
— Станислав, дом вы, считайте, построили, растут сын и дочь, а вот дерево посадили?
— Дерево? Хм, дерева пока нет — надо будет посадить. Где — секрет. Но вам первому сообщу!
