Может, по этой причине к воде в России отношение просто хамское. Что из крана, что из реки.Подтверждение тому — печальный пример “великой” подмосковной реки Оки.
— Мы лишились практически всех воспроизводственных участков, — говорит инспектор рыбоохраны Андрей Гришин. — Этой зоны сегодня нет, значит, нет и воспроизводства малька. Нерестилища оголились на 90%. К тому же в этом году не было подхода с Волги леща. Из ихтиофауны остались мелкие тугорослые формы: плотва, окунь, густера. Про щуку, язя, сома, плотву можно забыть.
Еще госинспектор говорит, что если Ока опустится на 1 метр, то это будет уже не речка, а канал. Вряд ли он сгущает краски. Как такового судоходства по Оке в этом году уже нет. Бакены, которые обозначают фарватер (судоходную часть), по ночам уже не включают. Здесь и там посреди реки появляются крупные острова. До смешного доходит. В начале лета областное правительство на “актив” собирало в Кашире глав районов. После чего планировалось покатать их по полноводной Оке на катере. Мероприятие отменили: катер застрял на отмелях.
Но кому, как не инспекторам, знать речку и все ее подводные “рифы”? Осторожно, чтоб не сесть на мель, пускаемся в плавание. Сегодняшняя Ока — это прежде всего крутые, как каньоны, откосы. Даже странно, что совсем узенькая речушка вдруг взяла да и обзавелась такой вот крутизной.
Между тем еще лет 10 назад пляжная зона здесь составляла около 1,5 километра. Трудно было добраться до воды, идя по рассыпчатому песку. Теперь его горы складированы на берегу и предназначены к отправке в Москву и на другие “народнохозяйственные” стройки.
И еще на реке — десяток рыбаков, стоящих в резиновых сапогах, но посреди... фарватера! В общем, где стол был яств...
Подплываем к нерестилищу, что в двух шагах от конторы рыбоохраны. Точнее, это место, площадью больше 8 гектаров, где еще год назад было нерестилище. Вода отсюда ушла, обнажив старое русло. Зияет небольшая лужица, в ней пока еще не погибли мальки карпа. Ила полно, водорослей — объешься. И как бы самое время набивать брюхо
Но вода-то схлынула по берегу метров на 15! И эта самая лужица осталась отрезанной, как говорят рыбаки, отшнурованной от основной Оки. Мальки не сегодня-завтра погибнут.
Гришин, который судит со своей рыбинспекторской колокольни, уверен, что для возрождения рыбоводства нужна программа, оборудование специальных зимовальных ям. Тогда и только тогда удастся сохранить рыбу. Но Ока мелеет так быстро, что может статься — программа ей уже и не поможет.
* * *
Да и не о спасении речных обитателей думают сегодня ступинские власти. Вот-вот из Оки может прекратиться водозабор. Скорее всего уже в наступающую зиму город останется без тепла и перейдет на “веерное” отключение электроэнергии. Притом что никаких задолженностей ни налогоплательщики, ни районный бюджет перед Мосэнерго не имеют. Как же так?
“Болезнь” Оки началась, конечно, не сегодня. По простоте душевной думалось, что катастрофическое ее обмеление — никакая еще не катастрофа. То лето жаркое — испарения, то осень сухая, то зима бесснежная. Вот и хиреет река. Но когда-то ж это все закончится! Осенью пойдут дожди, зимой — снега, смотришь, станет Ока снова полноводной.
Но первый звонок грянул здесь еще лет восемь назад. Когда абсолютно дождливой осенью ступинская ТЭЦ №17 не могла брать отсюда воду из-за резкого обмеления реки. Дурь какая-то. Круглые сутки льет дождь как из ведра, а Ока все не наполняется и не наполняется. Пришлось сооружать понтоны и качать воду с середины реки, где тогда было поглубже.
Кстати, сегодня и это ноу-хау не помогает, меры предпринимаются более серьезные.
— Если бы Ока мелела, — говорит зам. главного инженера ступинской ТЭЦ №17 Михаил Герасим, — это было бы еще полбеды. Ее бы наполнили дожди, талый снег. Нет, тут дело похуже. Она опускается, проседает само русло. А тут уже никакие вешние воды не помогут. Мы уже не качаем воду из речки насосами, как раньше. Силенок не хватает. На водозаборной станции поставили мощнейшие эжектора. Они всасывают воду, потом передают ее в насосы и т.д. Скоро и эжектора будут бессильны.
В свое время теплоэлектроцентраль строилась, когда уровень Оки был 104,2 метра над уровнем океана. Тогда все специалисты полагали, что такая идиллия будет всегда. И всю производственную мощность ТЭЦ спланировали под этот самый уровень.
Но не природные катаклизмы виноваты в том, что реки вообще, а Ока в частности проваливаются в преисподнюю. В 60-е годы вниз по течению Оки, где-то над Орлом, начали строить крупную ГРЭС, что-то там неправильно спрогнозировали. И уровень воды в речке в районе Ступина снизился на 1,5 метра.
До 80-х годов ТЭЦ с задачей тем не менее справлялась. Туда и сюда по Оке ходили “ракеты” и баржи, водным транспортом можно было попасть в Рязань и Калугу.
Но примерно в это время под предлогом очистки дна с речки промышленным способом стали активно, варварски добывать песок. Дно реки становилось все глубже и глубже, сама вода (ее-то объем не увеличивался!) опускалась все ниже и ниже... Пока не изменилась форма русла. Пологие берега стали совсем крутыми, и вся прибрежная зона теперь активно дрейфует в Оку.
— Мой дом, — говорит житель деревни Соколова Пустынь Владимир Петрушин, — ползет в речку прямо на глазах. Уж что мы с соседями только не предпринимали! На откосах вкапывали сваи, натягивали сетки и металлические “пояса” от сползания почвы. Бесполезно!
Лучше поздно, чем никогда. Возможно, Оку еще можно спасти, сохранить ее, так сказать, для потомства. Для этого нужно раз и навсегда забыть про добычу со дна песка и нерудных материалов.
Река деградирует. Ясно, что по ней и вплавь-то не везде проплывешь. Но в этом пиру во время чумы в соответствующих службах — очереди на получение лицензий на такой промысел. Не конкретный объем норовят добыть предприимчивые люди, а определенный срок. Чтоб уж покачать из речки — и чтоб на всю жизнь хватило.
Москва-река, которая является притоком Оки и впадает в нее где-то под Коломной, не утратила своих судоходных функций. Ее спасают каналы, дамбы, шлюзы, плотины. Все это, вместе взятое, позволяет поддерживать определенный уровень воды.
Такими же гидротехническими сооружениями нужно обустроить и Оку.
Наконец, на ней требуются строгие водоохранные мероприятия.
Будет ли эта триединая задача выполнена? Тут есть определенные сомнения. Ведь пока экологической катастрофы не наблюдается. Это же не ядерная бомба, чтобы сразу ничего вокруг не осталось.
Но колодцы в прибрежной зоне вдруг высохли. Что, это начало конца? Принято считать, что связи между ними и Окой нет. В округе сплошь и рядом глиняные почвы. А это — монолит, броня, которая ничего через себя не пропускает.
А экологи уверены: вода дырочку найдет, на то и существует круговорот воды в природе.
...Сегодня бурная хозяйственная деятельность человека на Оке приостановлена. По ней сейчас не плавают груженные песком баржи и пассажирские катера. Нет земснарядов, которые “чистили” дно. Теперь Ока никому не интересна.
И редкая рыба переплывет Оку. Обязательно на мель сядет.
Подмосковные депутаты любят выводить на чистую воду не только своих оппонентов. В области начинает действовать закон “О целевом бюджетном фонде восстановления и охраны водных объектов в Московской области”. Он должен решить массу проблем, скопившихся в водном хозяйстве.
Водоохранный фонд сформируется за счет средств платы за пользование водными объектами. Его деньги будут расходоваться на мониторинг состояния водных объектов и гидротехнических сооружений, мероприятия по защите водоемов от загрязнения, ремонт, восстановление водохозяйственных сооружений и многое другое.
— Денег на содержание областных акваторий понадобится достаточно. Но если не тратить деньги на воспроизводство и охрану, наши малые реки окончательно превратятся в сточные канавы, а ведь они вливаются в более крупные реки и водохранилища, из которых берется питьевая вода, — говорит зампред Мособлдумы Виктор Егерев.
Сейчас в области — 348 малых рек протяженностью от 10 до 200 км, три средние — от 200 до 500 км. А две крупные (свыше 500 км), Ока и Волга, — транзитные и протекают по южной и северной окраинам области. К основным водным артериям региона относятся реки Москва, Клязьма и канал им. Москвы. Общая длина всех водотоков составляет 18 766 км. Кроме того, в регионе 19 озер, 1213 водохранилищ и прудов и 200 месторождений подземных вод.
Охранять водоемы уже начинают: так, профинансированы берегоукрепительные работы на реке Нара в районе Серпухова и деревне Нагольный Бугор Луховицкого района. Начнутся разработка проекта водоохранной зоны реки и проведение работ по закреплению на местности границ прибрежных полос в пределах города Щелково.
