Прасковья Ивановна, тогда еще Ковалева, родилась в деревне Березники Юхотской волости Ярославской губернии. Ее отец Иван Степанович Ковалев был крепостным кузнецом Шереметьевых.
Крепостная прима
В семь лет у Параши проявились необыкновенные вокальные способности и артистический дар. Девочку сразу взяли в барский дом и отдали в уникальную театральную школу в подмосковном Кусково, где ее учили пению, танцам, языкам. Таким образом ее готовили к поступлению на сцену музыкального театра графа Шереметьева. Под руководством первокласных наставников крестьянская девочка быстро освоила музыкальную грамоту, игру на клавесине и арфе, пение, выучила французский и итальянский языки.
В Кусково был лучший в стране крепостной театр. Параша Ковалева стала в нем примой Прасковьей Жемчуговой. Эту фамилию ей придумал сам барин. Как-то раз он взял список актрис и переменил им "мужицкие" фамилии на более благозвучные, по названиям драгоценных камней. Так в его театре появились "Бирюзова", "Гранатова", "Жемчугова".
Сначала были у Параши небольшие выходные роли. Но вскоре девочка стала превращаться в настоящую актрису. Когда ей не было еще и одиннадцати, она с блеском выступила в опере Гретри "Опыт дружбы", а в 13 лет сыграла с необычной убедительностью партию Луизы из драмы Седена "Беглый солдат" на музыку Монсиньи.
Тогда-то, очевидно, эта Параша и привлекла внимание сына графа, Николая Петровича. Любовь к музыке и совместные занятия сблизили их. Именно по его настоянию в поставленной на следующий год итальянской опере Саккини "Колония, или новое селение" Параша исполнила главную роль. Граф не мог не разглядеть в пробуждающемся даровании будущую славу своего театра.
Она пела почти двадцать лет, исполнила около 50 партий. Успех Жемчуговой был ошеломительный. Славился голос Прасковьи – редкое по красоте тембра и подвижности лирическое сопрано, восхищавшее самых взыскательных меломанов. Особенно ей удавались роли в итальянских операх. Талантом крепостной актрисы восторгались все ценители музыки того времени. Значительной считается роль Алины («Царица Голкондская» Седена): присутствовавшая в Кускове на спектакле императрица Екатерина пожаловала Жемчуговой бриллиантовый перстень. Среди ее постоянных поклонников окажется и последний польский король Станислав II Понятовский, и австрийский эрцгерцог – император Священной Римской империи Иосиф II, и шведский король Густав III, и многие другие знатные особы.
Кроме доброты, в ней видели "твердость воли и силу натуры". Люди замечали также, что драматизм, с которым она играет на сцене, имеет глубокие корни в ее личной судьбе – женщины талантливой, образованной, умной, с болью осознающей себя рабыней, фавориткой господина.
Тайный брак
Трудно сказать, когда Прасковья стала любовницей Николая Петровича Шереметьева. В народе была известна песня, в песенниках начала XIX называвшаяся "Песня кусковской крестьянки Параши Кузнецовой-Горбуновой" – о романтической встрече вечером у лужка молодого красивого барина с прелестной девушкой-крестьянкой. Жемчугова полностью завладела его сердцем, и граф отверг все предложения о женитьбе, которым, естественно, не было конца. Зная о невозможности брака с собственной крепостной актрисой, граф раз и навсегда для себя решит: «Никогда и ни на ком, кроме Прасковьи, не женюсь».
В 1795 году театр был переведен из Кусково в Останкино, где построены театральные помещения, оснащенные по последнему слову техники и моды. С этого момента Останкино становится одним из центров художественной жизни Москвы, репертуар театра пополняется русскими комическими операми.
30 апреля 1797 года Шереметьев принимал у себя только что коронованного на престол Павла I. Театр в этот день ставил "Браки самнитян".
Графу Шереметьеву государем было пожаловано звание обергофмаршала императорского двора. Эта награда требовала отъезда в Петербург. Николай Петрович решает забрать туда лучшую часть труппы, в том числе и Прасковью Ивановну. Сырой климат столицы сразу сказался на состоянии здоровья Жемчуговой: у нее обострился наследственный туберкулез, пропал голос.
В 1798 году Шереметьев дает вольную Жемчуговой и всей семье Ковалевых. Понимая, что здоровье не позволит Жемчуговой вернуться на сцену, граф закрыл театр. В 1801 году Шереметьев в строжайшей тайне венчался с Жемчуговой. Брак оставался тайным до самого конца, и Прасковья Ивановна так никогда и не вышла к гостям в роли графини Шереметьевой.
3 февраля 1803 года Прасковья Ивановна родила сына Дмитрия. Она боялась, что новорожденного могут похитить. Ей было известно, как поступают с детьми помещиков от крепостных девушек: их отдают какой-нибудь крестьянке из дальней вотчины, и вскоре они умирают или сливаются с серой массой крепостных. Жемчуговой было чего опасаться. Ее брак с графом хоть и был тайным, но вполне законным, и родившийся Дмитрий по праву мог стать, вопреки желанию родни Шереметьева, его единственным наследником.
23 февраля 1803 года талантливейшей русской певицы и актрисы не стало. Она умерла от чахотки в возрасет 35 лет. По ее завещанию граф Шереметьев построил в Москве странноприимный дом с больницей (ныне больница им. Склифосовского) и положил капитал на выдачу приданого бедным невестам.
После смерти жены Николай Петрович открыл тайну своего брака Александру I, и тот официально признал Дмитрия законным наследником.
Граф Николай Петрович Шереметьев скончался в 1809 году и был похоронен в Александро-Невской лавре, в шереметьевской усыпальнице, рядом с Прасковьей Ивановной, своей любимой крепостной актрисой и женой.
