Со времен президента Форда в Белом доме установилась традиция — фотографии президентов США за работой или во время отдыха, сделанные белодомовскими фотографами, развешиваются по Западному крылу резиденции главы государства. Через каждую неделю эти фотографии меняются на новые, свежие.
Эта традиция продолжается и при президенте Обаме. Ее осуществляет официальный фотограф Белого дома Пит Суза. За три с лишним года бесчисленное количество фотографий сменились на стенах Западного крыла. И лишь одна остается несменяемой. Это не прихоть президента. Так решили сотрудники Белого дома и его посетители туристы.
Три года назад Карлтон Филадельфия, бывший морской пехотинец, завершил свою двухлетнюю службу при Совете национальной безопасности США. По традиции, служащие Белого дома, покидая его, просят у президента прощальную аудиенцию, приходят на нее всей семьей и фотографируются вместе с президентом на память. Также поступил и Карлтон Филадельфия. Президент Обама согласился принять его и его семью в Овальном кабинете Белого дома.
Карлтон явился на аудиенцию вместе с супругой и двумя сыновьями —
Затем настал черед
— Я хотел бы знать, у меня такие же волосы как у тебя? — спросил малыш президента.
— А почему бы тебе не потрогать мои волосы и самому убедиться? — ответил Обама и нагнул свою голову. Президенту — человеку баскетбольного роста, пришлось согнуться буквально в три погибели, чтобы малыш смог дотянуться до его головы.
Джекоб прикоснулся правой рукой к волосам Обамы.
— Ну, что ты думаешь? — спросил его президент.
— Они на ощупь такие же, как у меня, — ответил малыш.
Именно этот момент запечатлел фотограф Белого дома. Суза вспоминает: «Будучи фотографом, ты чувствуешь нутром, когда наступает уникальный момент. Но тогда я еще не мог представить себе, насколько это фото заживет своей особой жизнью. Оно сразу стало фаворитом всего штата Белого дома. По-моему, на людей произвело впечатление, что президент Соединенных Штатов согласился нагнуться и дать маленькому мальчику потрогать его голову».
Многолетний главный советник Обамы Дэвид Аксельрод, у которого копия знаменитого фото висит в его чикагском офисе, говорит: «По сути дела Джекоб сказал Обаме: «Да ты такой же, как и я!» И не надо делать такой уж большой скачок, чтобы представить себе дальнейший ход мыслей ребенка, а именно: «Возможно, когда-нибудь и я буду сидеть в Овальном кабинете Белого дома».
Еще одна копия этого фото вместе с остальными фотографиями, сделанными в тот памятный день, висит в гостиной семейства Филадельфия. Сам хозяин семейства находится сейчас в Афганистане по линии госдепартамента США. Он так комментирует уникальное фото: «Для негритянских детей очень важно видеть человека их цвета в роли президента. Ты начинаешь верить, что любая должность достижима для тебя, если ты увидел в ней черного человека».
Газета «Нью-Йорк таймс», из которой я почерпнул историю с фото, делает, приблизительно, такой же вывод: «Фотография является осязательным примером того, что показывают также и опросы общественного мнения: Обама остается эффективным символом для черных, с огромным резервуаром поддержки».
Я с умыслом не упомянул в самом начале, что семейство Филадельфия — негритянское семейство. Но именно в этом зерно, ядро всего эпизода. Будь Джекоб
И фотограф, и советник, и отец мальчика, и «Нью-Йорк таймс» абсолютно правы, говоря о значении этого эпизода для ребенка. Ну, а для самого президента? Ведь у них был диалог, а диалог подразумевает участие двоих.
И в сенате, и особенно в Белом доме Обама избегал и избегает разговоров на расовые темы. Америка хотя и избрала впервые негра своим президентом, но до сих пор не может привыкнуть к этому. А многие, как показывает нынешняя президентская кампания, не могут с этим примириться. Обаме приходится считаться с «общественным мнением». Он то и дело подчеркивает, что является президентом «всех американцев». Белые президенты так не говорят. В их случае это само собой подразумевается. Обама — иной коленкор.
Пытаясь играть в игру «всем сестрам по серьгам», Обама зачастую делает вид, что закрывает глаза на нарушение гражданских прав негров. Он не вступается в их защиту, когда они призывают его вмешаться и защитить их. Недаром многие цветные разочарованы им, его поведением. Они ждали, что он займет намного боле активную позицию в расовом вопросе. Лишь раз Обама сорвался, сбросив маску и обнажив свое подлинное лицо, свои внутренние чувства. Это произошло, когда недавно во Флориде белый «дружинник» застрелил безоружного негритянского юношу. Отбросив профессорскую риторику, Обама воскликнул, что этот юноша мог быть его сыном. И этим было все сказано.
Это на людях. Но я представляю, сколько раз, оставшись один на один со своей подругой жизни Мишель Обама дает выход своему гневу и отчаянию. Как сказал бы Маяковский: «Тоже бушевали — африканец!»
Вот почему для меня лично фото Сузы не столько отражение желания черного карапуза стать президентом, сколько повинная черного президента, что он не оправдал надежд и ожиданий своего народа, за что он и преклоняет перед ним голову...
Дело не в волосах, гласит народная мудрость. Это, смотря когда и как. Президент Барак Хуссейн Обама, например, не может себе позволить отрастить волосы и сделать прическу «афро». С такой прической его не избрали бы президентов в 2008 году и не переизберут в 2012. Белые расисты и сейчас пугают им своих детей. Ну а с «афро» он вообще будет объявлен исчадием ада.
Джекобу Филадельфии из Колумбии, штат Мэриленд, сейчас уже восемь лет. Когда его спрашивают, кем он хочет стать, когда вырастет, он отвечает: «Президентом», а затем добавляет: «Или летчиком-испытателем».
А я хотел бы, чтобы Джекоб стал президентом-испытателем, чтобы он вошел в Белый дом с высоко поднятой головой, увенчанной «афро» — охапкой прямо стоящих курчавых волос, доставшихся ему в наследство от его далеких африканских предков. И чтобы на вопрос другого Джекоба — из будущих поколений — одинаковые ли у них волосы? Он не согнулся бы в три погибели, как Обама, а поднял бы малыша на уровень своей головы.
Впрочем, хочется надеяться, что к тому времени негритянские дети не будут задавать негритянским президентам подобные вопросы. За ненадобностью.
Мэлор СТУРУА, Миннеаполис.
