Военно-воздушный теремок
Решение слить прославленную российскую Академию им. Жуковского с Военно-воздушной академией им. Гагарина на территории Монина было принято Министерством обороны еще в 2008 году. На перебазирование из Москвы в область отвели три года. Это решение властей грянуло неожиданно. Чем и кому помешало одно из лучших учебных заведений страны, выпустившее генеральных конструкторов: Сергея Ильюшина, Александра Яковлева, Артема Микояна, 10 маршалов авиации, 30 летчиков-космонавтов, включая Юрия Гагарина и нашего собеседника Алексея Леонова?
— Это было не очень серьезное решение, — говорит Алексей Архипович. — Наверху, видимо, виднее — поставили задачу упростить схему, сократить расходы на содержание двух академий. Но все равно начинать-то надо было с другого — прежде всего построить жилье для профессорско-преподавательского состава на новом месте. Ведь недостойно уважаемых профессоров гонять на электричке по три часа в один конец. Никакой инфраструктуры построено так и не было, а в помещения, что были в Монино, вместить еще одну целую академию просто не смогли. Да и как перевезти учебно-лабораторную и исследовательскую базу Академии Жуковского, которая создавалась 90 (!) лет? Это нереально.
Курсанты и преподаватели двух объединенных академий — всего получилось 4614 человек — оказались в сложной ситуации. Ведь эти учебные заведения абсолютно разные: Гагаринская готовила высший командный состав — ее учащиеся могли обходиться схемами, а практику проходили в боевых частях на самолетах. И совсем другое дело — инженерная подготовка, которую вели в Академии Жуковского в специальных лабораториях, аэродинамических классах, классах по изучению стрелкового орудия, радиообеспечения. Увы, места для того, чтобы разместить это все в Монине, не оказалось. Взять хотя бы уникальную аэродинамическую трубу, которую годами создавали в столице для испытания моделей самолетов. Ее не стали перевозить, просто разобрали.
— Люди пытались противостоять переезду, писали письма министру обороны, чтобы остановить развал Академии Жуковского, — вспоминает Алексей Леонов. — И в этот период кто-то раскопал письмо Кудрина, где он пишет о том, что помещение, которое занимала Академия Жуковского, надо передать Министерству финансов для основания там казначейской службы... Вот, получается, откуда надо было плясать. Выходит, это был сговор с целью забрать здание академии для Минфина?
Но если бы только в этом переезде да в аэродинамической трубе было дело... Дальше — пуще: в июле 2011 года, когда слияние академий худо-бедно подходило к концу, Минобороны издает новый приказ: передать «подготовку обучающихся из Военно-воздушной академии им. Жуковского и Гагарина (г. Москва, пос. Монино, Щелковский район Московской области) в ВАИУ — Военный авиационный инженерный институт в Воронеже»... Что он собой представляет? Учебное заведение, которое всегда готовило работников тыла. Cамо собой, условия, в которых оказались москвичи и «притесненные» ими воронежцы, не поддавались никакому описанию. После этого уже всем специалистам было понятно — на подготовке авиаинженеров, летчиков в России поставлен крест — обучать кого-либо в таких условиях невозможно. Да и некому их уже учить, ведь подавляющее большинство профессорско-преподавательского состава ВУНЦ ВВС ВВА (такой сложной аббревиатурой успел обзавестись к тому времени скрещенный «организм») отказалось переезжать в Воронеж.
По данным Леонова, более полутора тысяч человек в Монине были уволены, а из Академии Жуковского в Воронеж выехало всего 17 преподавателей — в основном молодые люди без жилья. Им еще самим надо расти как педагогам, но как, каким образом — без должной базы — непонятно.
— Когда все это решалось, в Москве набор курсантов в Академию им. Жуковского был уже прекращен. 1 сентября 2011 года, впервые за 90 с лишним лет существования академии, ее учебные классы на Ленинградском проспекте оказались пусты... Не будет в этом году выпуска толковых авиаинженеров, — подводит итог Леонов.
«Это преступление со стороны Министерства обороны, непродуманные и ничем не обоснованные действия, за которые нашей стране еще придется поплатиться» — так отреагировал бывший заместитель начальника Военно-воздушной академии им. Ю.А.Гагарина по учебной и научной работе, доктор военных наук, ныне глава Монина Иван Николаевич Найденов. По его мнению, в новом учебном заведении в Воронеже нет должной материально-учебной базы для подготовки офицеров с высшей оперативно-тактической подготовкой.
— Мы пытались предотвратить это уже тройное слияние, — продолжает Алексей Леонов, — провели несколько заседаний в Общественной палате, но власть, словно под копирку, каждый раз отвечала одно и то же.
Алексей Архипович достает документы. Вот что говорится в послании из Минобороны: «В соответствии с поручением Правительства Российской Федерации от 13 декабря 2011 года, данном в исполнение решений Президента РФ от 29 ноября 2011 года, осуществляется перевод ВУНЦ ВВС ВВА в город Воронеж и его объединение с Военным авиационным инженерным университетом, а также ликвидация Военной академии воздушно-космической обороны имени Маршала Советского Союза Г.К.Жукова». Дальше поясняется, что решение об объединении и ликвидации было обусловлено рядом факторов, а именно: «сокращением кадрового заказа на подготовку соответствующих офицеров, а также сроков обучения, что, в частности, привело к наличию в ВУНЦ ВВС и ВА ВКО полупустых кафедр...» Секундочку, а с каких это пор в стране ликвидирован дефицит летных и инженерных кадров? И зачем надо было сокращать сроки обучения оставшихся?
Ощущение такое, будто профессию летчика, авиаинженера в стране цинично уничтожают. Но зачем? Я задала этот вопрос дважды Герою Советского Союза Леонову. Тяжело вздохнув, Алексей Архипович ответил: «За истекший год в защиту академии мы опубликовали 38 статей в различных газетах и журналах. В одной из них сформулировано происходящее: если это все называется реформированием, то что тогда считать дезертирством?».
Кстати, он подметил еще один интересный факт — здание Воронежского университета, который переименовали в Военно-учебный научный центр ВВС (именно здесь теперь собираются ковать новые, местами усеченные кадры), — это бывшая тюрьма... Как ни пытайся избавиться от грустных мыслей — не получается.
Вот, оказывается, за какую реформу хвалил в прошлом году президент Медведев министра обороны Сердюкова. А ведь Владимир Путин в своей предвыборной речи и в выступлении на Красной площади в День Победы четко расставил приоритеты — это ядерное оружие и воздушно-космическая оборона... Может, он не в курсе того, что творится в военном ведомстве? Комментирует Алексей Леонов:
— Когда в прошлом году мне как члену Общественной палаты принесли документы, в которых говорилось о ликвидации Академии воздушно-космической обороны им. Жукова, я сказал, что эти документы не мне должны были прийти, а в Генеральную прокуратуру. Это была наша единственная Академия ВКО! Возможно, для отдельно взятого Министерства обороны такие реформы и идут на пользу, но, если мыслить по-государственному, — это вред.
В интервью одной из газет бывший главком ВВС товарищ Зелин, как я понял, положительно отнесся к ликвидации двух академий ВВС, ссылаясь на их несоответствие современным требованиям жизни. Он привел пример: в Америке такого нет. Да, в Америке нет Академии Гагарина, в Америке нет Академии Жуковского! Но там есть своя отличная система подготовки кадров. Я очень много, с 1972 года, работал в системе Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства США (NASA). Там нет ни одного городка с населением в тысячу человек, чтобы тот не имел аэродрома или аэроклуба. Благодаря этому в Америке всегда есть большой запас летчиков-резервистов (примерно 750 тысяч человек). При такой системе подготовки американцам требуется неделя, чтобы резервист перешел на боевой вертолет или самолет. Но, несмотря на наличие такой системы, такого числа летчиков, в Америке никто не думает о ликвидации своих академий — Академии ВВС США в Колорадо-Спрингс, Военно-морской академии в Аннаполисе, Военной академии в Вест-Пойнте.
В космос — с гастарбайтерами?
Теперь о ситуации с Центром подготовки космонавтов им. Гагарина. Роскосмос разработал амбициозный проект стратегии развития космической деятельности до 2030 года. Вот-вот он должен быть внесен на рассмотрение в правительство. В этом объемном документе целью стратегии называется «обеспечение мирового уровня российской космонавтики и закрепление России к 2030 году в тройке ведущих мировых космических держав». Рассмотрим, как на деле это «закрепление» происходит.
— Раньше ЦПК им. Гагарина был воинской частью, которая входила в состав ВВС, — поясняет Леонов, который с
Вернемся к ситуации с кадрами. В конце прошлого года Роскосмос объявил открытый набор космонавтов. Получил всего 304 заявления от желающих. Примерно в одно время с Роскосмосом такой же набор проводили в NASA, куда заявки подали 6000 человек. Выходит, в США профессия космонавта более популярна, чем у нас. Отчего это происходит?
По мнению Алексея Архиповича, люди чувствуют, как власть относится к космонавтам — нет былого внимания и уважения со стороны государства, нет и ответной реакции. На сегодня в Центре подготовки космонавтов в постоянной готовности находится 31 космонавт, из них 6 — командиры экипажей с опытом космических полетов, Герои России. У всех по двое, трое детей, по
Чтобы выяснить, как именно сейчас обстоят дела с обеспечением космонавтов квадратными метрами в Звездном городке, корреспондент «МК» связалась с одним из представителей отряда космонавтов. По понятным причинам мы не называем его имени.
— После того как ЦПК превратился из военного подразделения в федеральное государственное бюджетное учреждение (ФГБУ), у нас начался настоящий бардак, связанный с обеспечением военнослужащих жильем. Министерству обороны мы стали не нужны, квартирами обеспечивать нас не торопились. А между тем реструктурированный ЦПК уже не входил в список тех гражданских учреждений, которые могут использовать военнослужащих для своих нужд. Это означало: увольняйтесь из ВВС, если хотите остаться в космической отрасли. Если же хотите ждать квартиры (а многим до выслуги лет остается еще по
— И лед тронулся?
— Тронулся, но очень медленно. На сегодняшний день квартиры выделены лишь
При этом народ поторапливают с увольнением из армии. Но те, кто еще не получил квартиры, опасаются, что, став гражданскими, вообще ничего никогда не получат. Нас заверяют: вы будете гражданскими, но останетесь очередниками, как военные. Но люди уже мало верят руководству. Что же касается военных инженеров, инструкторов ЦПК, у тех ситуация еще хуже. Многим уже полгода до выслуги лет осталось, а некоторым вообще увольняться пора, но жилья как не было, так и нет.
— При этом сейчас активно идут разговоры об увеличении времени полета экипажей на МКС: с шести месяцев до года, — продолжает Алексей Леонов. — Я считаю, это правильное решение, — меньше придется тратить средств на дополнительные корабли. Но что людям предложат взамен? Да и как смогут летать по году наспех обученные космонавты, далекие от авиации? Вы посмотрите, кто принес заявления в отряд космонавтов — летчиков там раз-два, и обчелся, их теперь действительно будет все меньше и меньше. Зато приходили гуманитарии, психологи, были даже бомжи... А ведь по поводу состава кадров еще Королев говорил: «В космос берем только летчиков-истребителей, они знают и навигацию, и радиосвязь, и вестибулярный аппарат у них натренирован как надо. Они наиболее подготовлены к принятию грамотных, самостоятельных решений в штатных и аварийных ситуациях». Я не говорю про туристов, которые летают на орбиту, как на прогулку, на неделю. Я о тех, кто будет там работать по году, выходить на 6 часов в открытый космос, справляться с нештатными ситуациями. Для этого необходима летная подготовка. Я помню, как мы в годы моей работы в ЦПК пытались пробовать в качестве космонавтов танкистов и подводников. Так вот даже эти сильные и натренированные люди не проходили испытаний. Приведу пример: раньше с корабля «Восток» экипажи катапультировались с высоты 4 тысячи метров. Для того чтобы они в любых погодных условиях могли сделать это правильно, спокойно, мы муштровали их дай бог. Каждый космонавт должен был во время прыжка с парашютом провести подробный репортаж: «К прыжку готов, включаю секундомер — пошел к земле — вижу, как она вращается — беру кольцо — дергаю». Сейчас такого уже нет, а ведь это придавало космонавтам дополнительной уверенности в себе.
— А зачем, по-вашему, вообще нужны сейчас космонавты? Может, правы те, кто утверждает, что в ближайшем будущем пилотируемые проекты не актуальны?
— Начнем с земных проблем, которые сейчас с успехом решаются благодаря людям, которые несут вахту на орбите. Вот, к примеру, пропала в морях сельдь иваси. Нам ставят задачу: найдите, вам же сверху видно все. Ни один спутник не даст вам этой информации, как и о том, есть нефть в заданном районе или нет. Космонавты передают первичную информацию о масштабах ее залегания геологам. А какая работа проводится ежегодно по топографированию местности? Это тоже подвластно только человеку. Только в космосе и только космонавты-исследователи смогут получить кристаллы с идеальной кристаллической решеткой, к примеру, для нужд солнечной энергетики. К перспективам космических производств относятся также фармацевтика, оптика, электроника, керамика, магнитные материалы. В условиях отсутствия гравитации и безвоздушного пространства вся эта продукция получается более качественной, точной. Мы порой печально шутим: если бы и на «Фобос-Грунте» ( этот космический аппарат не смог стартовать к Марсу — Н.В.) был космонавт, он бы нашел выход из сложившейся аварийной ситуации. Все-таки никакой робот еще не в состоянии заменить человеческий мозг. Яркий пример тому — американский космический телескоп «Хаббл». Вышло в нем из строя программное обеспечение, астронавты прилетели — починили. Что уж тут говорить про полеты на Луну и Марс — которые, кстати, упоминаются в разработанной Роскосмосом стратегии. Эти программы снимать нельзя, потому что в конце концов перед человечеством встанет вопрос переселения. Луна и Марс — лучшие пока объекты для колонизации. К тому же на Луне есть ценное ископаемое — гелий-3, который, если наладить его добычу и перевозку, решил бы проблему с иссякающими на Земле запасами нефти и газа. В общем, задач для пилотируемой космонавтики много. Не надо впадать в крайности, надо все развивать равномерно: и беспилотную технику, и пилотируемую программу, как это было в советские годы. Руководитель Роскосмоса как-то пожаловался, что в космонавтику приходят плохие кадры, не умеющие с ходу решать алгоритмы. А кто разрушает академии? Не он ли был заместителем министра обороны, когда начиналась ликвидация Академии Жуковского? Будучи руководителем летно-космической подготовки и командиром отряда космонавтов, я постоянно учил своих подчиненных перед принятием решения задавать себе вопрос: зачем?
В Госдуме, по словам Алексея Леонова, тем временем на полном серьезе обсуждается вопрос о найме зарубежных летчиков. Ведь нам ежегодно требуется большое количество пилотов на самолеты Airbus A320, Airbus A330 и «Суперджет». Одному «Аэрофлоту» ежегодно требуется
