Если сформулировать одним предложением причины краха министерской карьеры Олега Говоруна, то это предложение будет звучать так: доктор не выдержал вкуса собственного лекарства. В бытность Владислава Суркова королем российской публичной политики Говорун долго являлся его правой рукой — начальником Управления внутренней политики Кремля. И в этом качестве он прославился своей пусть внешне вежливой, но крайне жесткой манерой общения с подчиненными.
После перехода из Кремля в Белый дом Сурков своего протеже не бросил — устроил его на почетную, но совсем не гламурную должность министра регионального развития. И бывший кремлевский небожитель был вынужден с головой окунуться в ранее малознакомый ему мир — разваливающегося жилищно-коммунального хозяйства и прочих милых прелестей российской провинции.
А тут еще Владимир Путин в сентябре устроил ритуальный разнос правительству. Уж так принято в нашей стране: за исключением периода полупрезидентства Медведева, кабинет министров всегда выполняет при главе государства функции громоотвода и мальчика для битья.
В абсолютном большинстве случаев члены правительства понимают сакральное значение этого ритуала и реагируют на публичную порку давно выведенной их предшественниками формулой: абсолютно справедливые замечания президента учту. Обязуюсь в будущем работать лучше!
Но тонкая душа поэта — или в данном случае Олега Говоруна — «несправедливого начальственного беспредела» не выдержала. Получив вместе с двумя коллегами выговор, он твердо задался целью в отместку громко хлопнуть дверью. И своей цели — надо отдать ему должное — добился.
Мой информированный собеседник в Белом доме прокомментировал эту историю так: «Олег Говорун не справился с эмоциями, оказался слабаком. Так бывает!»
Но вот все ли упирается в любопытные особенности психологии «сосланного» из кремлевского поднебесья в министры одного отдельно взятого политика? У меня такой уверенности нет. В правительстве, которое объединено одной ясной целью вокруг одного лидера, министры не хлопают дверьми после нескольких месяцев пребывания в должности.
Публичные огорчения или даже унижения — составная часть жизни министра во всех странах. Ритуальная министерская порка президентом — это, конечно, скорее специфическая особенность постсоветского мира. Но на Западе роль «злого президента» даже еще более агрессивно выполняют пресса и оппозиция.
И министры не обижаются на выливаемые на них ведра помоев. Они либо терпят, либо контратакуют. У них есть стимул все пережить и перетерпеть — возможность попытаться выполнить свою программу на вверенном им участке.
Однако Олег Говорун попал в кресло министра не в силу наличия у него прорывной программы в сфере регионального развития. Есть человек, которого нужно устроить, и есть вакансия — вот и вся подоплека его появления в здании на Садовой-Самотечной. Стоит ли удивляться, что Говорун там не задержался?
А теперь давайте задумаемся вот о чем: «синдром Говоруна» характерен в правительстве не только для теперь уже бывшего главы ведомства регионального развития. Почему, например, в кресле главного хозяйственника страны, каковым фактически является пост премьер-министра, оказался сам Дмитрий Медведев? Не потому, что у него есть особые знания и таланты в сфере руководства экономики. Просто наш экс-президент не мог дальше занимать «первое кресло страны» и поэтому выторговал себе второе.
Я не хотел бы подвергать Дмитрия Медведева незаслуженной критике. У нашего премьер-министра, безусловно, есть стремление «делать правильные вещи». Но это стремление не может быть заменой знанию: какие именно вещи являются правильными и как именно и в какой последовательности их необходимо делать.
При Путине в России если не возникла, то укоренилась традиция зиц-премьерства. Формально человек занимает пост главы правительства. А на деле с ним никто особо не считается.
В ряду других путинских премьеров Медведев, конечно, стоит особняком. От Касьянова, Фрадкова и Зубкова ВВП мог просто отмахнуться. С Медведевым это не проходит. Два члена правящего тандема относятся друг к другу с взаимным раздражением. И при желании Путин мог бы с легкостью смахнуть своего очередного премьера с российской политической шахматной доски.
Однако главной чертой Путина как политика является верность данному им слову. Медведев безукоризненно выполнил взятые им на себя обязательства — безропотно отдал кресло президента. И ВВП считает, что он обязан своему сменщику и предшественнику. Поэтому у премьера Медведева есть довольно широкая автономия. Путин считается с его точкой зрения — в том числе и в кадровых вопросах.
В совсем ключевые ведомства типа Минфина премьера, естественно, особо не пускают. Но когда речь идет о менее важных назначениях, то здесь перед Дмитрием Анатольевичем расстелен красный ковер. Как уверяют в Кремле, именно с подачи Медведева должность заместителя министра Говоруна минувшим летом получила такая знаковая для российской политики фигура, как бывший губернатор Приморья Сергей Дарькин. Да и сменщик Говоруна на посту министра — бывший губернатор Костромской области Игорь Слюняев — считается выдвиженцем Медведева.
Однако привилегированное по сравнению с бывшими премьерами Путина положение не делает Медведева полностью дееспособным главой правительства. Кабинет министров представляет собой сборную солянку. В нем нет единого центра принятия решений. А если отбросить пиаровские лозунги, то нет в нем и понимания: куда мы идем, как и зачем?
Медведев понимает всю шаткость своего положения и поэтому постоянно лавирует и маневрирует. Премьер готов заигрывать даже с человеком, который считается готовым кандидатом в его сменщики, — Алексеем Кудриным. 26 сентября — в годовщину смещения Кудрина с поста министра финансов — Медведев дал ему личную аудиенцию и благосклонно принял приглашение посетить московское заседание Мирового экономического форума.
Премьер пытается играть на опережение — запутать своих критиков, задушить своих врагов в объятиях. Однако даже самые хитроумные политические маневры не могут заменить внятного правительственного курса. Поэтому я одновременно и согласен, и не согласен с оценкой Олега Говоруна как человека, который «не справился с эмоциями». В поступке бывшего министра есть своеобразная честность.
Это честно, например, по отношению к Путину, которому весьма полезно напоминание: не все люди готовы безропотно сносить с его стороны публичные унижения — даже в обмен на министерский пост.
Это честно и по отношению к стране. Россия заслуживает министров, которые реально что-то знают и делают в сфере своих полномочий, а не просто наслаждаются высоким креслом.
