В американских СМИ появилось много статей, в которых говорится о повышенном интересе в России к проблемам в Фергюсоне, об убийстве белым полицейским афроамериканского подростка Майкла Брауна и о жесткой реакции властей на протесты в этом маленьком пригороде Сент-Луиса.
Взять, например, статью в Washington Post: «Массовые беспорядки в Фергюсоне найдут большой резонанс в России». Или в «Нью-Йорк таймс»: «В России не видят ничего удивительного в Фергюсоне, это типичная Америка». Главный тезис обеих — многие россияне злорадствуют: не все, мол, так хорошо в Америке!
Расовые проблемы в США вызывали повышенный интерес еще в советские времена. Россияне старше 40 лет помнят советскую рубрику «Их нравы» и чуть ли не ежедневные репортажи из Гарлема и других афроамериканских «гетто» — о том, как в США люто угнетают «черных». «Не верьте американским сказкам! — вещали советские пропагандисты. — Американцы лицемерно и безосновательно критикуют нашу социалистическую, подлинную демократию!».
Те сюжеты об афроамериканцах сами по себе, разумеется, не были монтажом. Они действительно показывали картинку жизни одной части афроамериканского общества. Но только одной. А другая часть — растущий афроамериканский средний класс — полностью игнорировалась.
Возьмем хотя бы тот самый Фергюсон. Средняя зарплата в этом городе — примерно $3000 в месяц. Она, правда, чуть ниже средней американской, но ненамного. То есть «угнетенные» жители Фергюсона — это более или менее американский средний класс или почти средний класс. Подавляющее большинство россиян, особенно в малых и средних городах, о зарплате $3000 в месяц могут только мечтать. Как и о низких американских ценах. Получается, что бородатый советский анекдот — «дайте нам то, что американские негры не доедают» — не совсем потерял свою актуальность.
За последние полвека уровень жизни афроамериканцев значительно поднялся. Если в 1950-х типичная работа для темнокожих мужчин — это, грубо говоря, чистить ботинки на улице или работать уборщиком (а для темнокожих женщин — домработницей), то сегодня средний класс стал реальностью для примерно 30–40% афроамериканцев, а еще 15% перешли в категорию выше среднего класса.
Согласитесь, это потрясающий рывок всего за 50 лет, особенно учитывая, что рабство на юге страны длилось 250 лет, а законная сегрегация (фактически апартеид) продолжалась еще 100 лет после этого. Однако для остальных афроамериканцев ситуация совсем не радужная: бедность, преступность, наркотики и другие острые проблемы остаются реальностью. Это правда.
Но в более благополучном Фергюсоне протесты прежде всего были сосредоточены на полицейском произволе и расизме. Против этого жуткого явления в США надо бороться — между прочим, как и в России, где расизм, ультранационализм, ненависть и насилие против своих «черных» (людей с Кавказа или из Средней Азии) расцветает махровым цветом. (Между прочим, по оценке Atlanta Blackstar, Россия занимает 8-е место в списке опасных и нетолерантных стран мира для черных африканцев и афроамериканцев, которые там живут или туда ездят.)
Власти обещают, что в Фергюсоне количество афроамериканских полицейских в процентном соотношении будет увеличено. Более того, из-за Фергюсона полицейские в обязательном порядке теперь должны будут носить на себе видеокамеры, чтобы обстоятельства конфликтов стало проще расследовать.
Я первый, кто скажет, что американская демократия далеко не идеальна — особенно для темнокожих. Но вместе с тем в американскую систему заложены крепкие демократические институты, активное гражданское общество и прочная система сдержек-противовесов. Американская демократия — со своими изъянами — это живой организм, который постоянно развивается и совершенствуется.
Если в суде будет доказано, что белый полицейский преступно превысил свои полномочия и без основания стрелял (причем 6 раз!) в невооруженного афроамериканского подростка, то, будем надеяться, американское правосудие сурово накажет этого полицейского и даст родителям погибшего справедливую материальную компенсацию. Хотя у многих в США нет уверенности, что правосудие в убийстве Майкла Брауна восторжествует. До сих пор существуют элементы скрытого (а иногда и открытого) расизма в правоохранительной и судебной системах — темнокожих, как правило, чаще арестовывают, чаще признают виновными в суде, и они получают больше тюремных сроков.
Вспомните: в 1991 году, когда четверо белых полицейских избили афроамериканца Родни Кинга в Лос-Анджелесе (это было снято на видео), тоже начались массовые беспорядки. Восторжествовало ли тогда американское правосудие? На мой взгляд, и да, и нет. В уголовном деле полицейских оправдали, а в гражданском иске жертве присудили $3,8 млн компенсации. Но напрашивается вопрос: а какую компенсацию получают жертвы (или семьи жертв) полицейского произвола в России? Согласитесь, это ненормально, что Страсбург часто является единственной инстанцией для свершения правосудия в таких ситуациях.
В России очень много внимания было уделено жестким мерам, которые приняли полицейские против протестующих в Фергюсоне. Константин Долгов, уполномоченный МИД РФ по вопросам прав человека, даже написал на сайте своего ведомства: «Требуя от других стран гарантировать свободу слова и не подавлять антиправительственные протесты, власти США у себя дома не церемонятся с теми, кто активно выражает недовольство сохраняющимся неравенством, фактической дискриминацией и положением граждан «второго сорта». Российский чиновник явно слукавил. Первая поправка к конституции США дает право на мирные протесты. Когда они мирные, правоохранительные органы (цитируя Долгова) «церемонятся» и уважают конституционные права граждан. Но если протест превращается в массовые беспорядки (например, когда сжигают магазины, мародерствуют, кидают «коктейли Молотова» — как раз то, что произошло в Фергюсоне), полицейские реагируют жестко, и это правильно.
Надо сказать, что в отличие от Фергюсона во время протестов на Болотной площади в мае 2012 года с юридической точки зрения не было никаких массовых беспорядков. В США правонарушения такого рода (стычки с полицией без жертв, разрушений и применения оружия) влекут за собой наказание в виде штрафа, общественных работ или в крайнем случае нескольких месяцев в тюрьме. А в «болотном деле» больше десятка граждан получили тюремные сроки 2, 3 и 4 года.
Что касается ситуации в Фергюсоне, то тут есть еще один важный фактор, который многие россияне не учитывают. Американцы владеют примерно 300 миллионами пистолетов и автоматов. Это очень много. Слишком много! Но так исторически сложилось в США начиная с принятия второй поправки к конституции и «покорения дикого Запада», когда каждый американец был «шерифом» своего дома и дорожил своим правом на самозащиту. Владение оружием в США — пусть и на законной основе — слишком далеко зашло, но, к сожалению, засунуть этого джинна обратно в бутылку невозможно. Ведь если вооруженный грабитель ворвется в ваш дом, вам надо тут же, моментально и тоже с помощью оружия реагировать, считают многие американцы. Полиция приедет по вызову в лучшем случае через пять минут, а это может быть слишком поздно.
Так вот. Поставьте себя на место американских полицейских или национальной гвардии в Фергюсоне. Толпа уже пришла в ярость, она сжигает магазины, мародерствует, и плюс к этому к ней присоединились агрессивные провокаторы из других городов. Американские полицейские предполагают — и обоснованно, — что многие протестующие вооружены. На мой взгляд, полицейские подавляли массовые беспорядки правильным образом — безусловно, жестко, но без человеческих жертв (в отличие, между прочим, от Майдана, где больше ста протестующих погибли, когда по ним открыли огнестрельный огонь).
Какими бы ни были расовые проблемы в США в плане того, как их преподносят в России, со времен советской рубрики «Их нравы», кажется, мало что изменилось. Например, к моему великому удивлению, согласно заявлению МИДа, вывешенному на официальном сайте, американские власти, оказывается, регулярно проводят «испытания медицинских препаратов на заключенных, преимущественно темнокожих, и насильственную стерилизацию в тюрьмах женщин из числа меньшинств».
Прочитав это, можно подумать, что перед тобой цитата из статьи в «Правде» от какого-нибудь 1982 года. Но, боюсь, многие россияне в подобную чушь об Америке верят. И не удивлюсь, если увижу пикет у американского посольства в Москве с криками: «Нет американскому расизму! Прекратите насильственные медицинские испытания! Прекратите линчевать негров!».
Быть может, критикуя Америку (хорошо, если заслуженно, хуже — когда опираясь на откровенную ложь), гражданам России стоит указывать властям и на свои проблемы? И требовать их решения.
