Нападение с тортом на лидера ПАРНАСа и бывшего премьер-министра Михаила Касьянова было беспроигрышным ходом. Конечно, не для него, а для анонимных нападавших (напали вечером 9 февраля в московском ресторане, говорили по-чеченски).
У него было два выхода. Первый — пожаловаться СМИ и полиции на торт (что Касьянов и сделал) и выставить себя на посмешище. Ведь не убили же, не побили, даже не на ногу наступили. Всего-то комедийный гэг, примененный против такого всегда солидного и в очках политика.
Вторым вариантом было бы промолчать — значит, тогда в следующий раз можно попробовать уже не торт, что-нибудь понеприятнее. Как в свое время с Борисом Немцовым, обнаружившим у себя на машине целый унитаз. А там и до пуль дело дойдет.
В этом «до пуль» заключается главная опасность такого рода нападений. Они постепенно «продавливают» общественное мнение, приучая к тому, что с «этим» — можно.
Сама по себе традиция «пищевого» или «цветочного» терроризма — давняя. Множество политиков и общественных деятелей по всему миру получали по лицу тортами, яйцами, букетами и толком не могли ничего ответить. Но отличие в том, что нападавшие на этих политиков и деятелей всегда точно знали, за что их атакуют, и не имели иной возможности высказать свой протест.
Арабский журналист, кидающий ботинок в Джорджа Буша, женщина, лупящая букетом Маргарет Тэтчер, или юные коммунисты, швыряющие яйца в министра образования Андрея Фурсенко, — во всех этих случаях представитель общества конфликтовал с представителем власти из-за невозможности общаться с ним на равных. Конечно, «общение» через такое, даже шутовское, насилие адекватным не назовешь, но здесь хотя бы можно понять протест.
Напавшие же на Касьянова, очевидно, могли общаться с ним и без торта, однако «предъявить» им оказалось нечего, кроме крика «ты враг!». Чем враг, почему враг, кому враг? Не повторяется ли история с Борисом Немцовым, который, по мнению подозреваемых в его убийстве, когда-то и что-то говорил «против Аллаха»? Хотя когда и где, они вспомнить так и не смогли.
Примечательно, что не только сторонникам власти, но и ее критикам нападение на Касьянова поначалу показалось смешным. Еще бы, ведь тортом попали не в кого-нибудь, а в Касьянова, с его антирейтингом даже у оппозиции. Он проявил себя «не как мужчина», пожаловался, да еще и поначалу преувеличил число нападавших: у страха глаза велики.
Блогеры мгновенно стали шутить на эту тему: «во время нападения Касьянов успел отъ-есть два процента торта», «торт с двухпроцентным содержанием жира»...
На самом деле смешного в ситуации мало. Сейчас в политика кинули всего лишь торт, но забыть о годовщине убийства Немцова не получается. А заказчики преступления не найдены до сих пор, и словосочетание «атмосфера ненависти» никуда не ушло.
Касьянов только за последние недели может перечислить много связанных с ним инцидентов, пусть и не таких «смешных». Газ, распыленный на его встрече с активистами в Петербурге, — это смешно или как-то не очень? А видео в Инстаграме Кадырова, снятое «как будто» через оптический прицел?
Все эти события выстраиваются в как будто бы не очень явную, пунктирную, но линию, идущую в одном направлении: постепенное «расчеловечивание» оппозиции.
Сначала нужно обозначить врага — назвать его, как это сделал Рамзан Кадыров еще в январе, предателем Родины. Потом — спустить виртуального пса Тарзана. Затем — пока еще снова виртуально — показать через прицел, который, конечно же, как уточнили в Чечне, перископ.
«Кто не понял — тот поймет».
