– Если приходит Байден, у нас появляются возможности, – считает научный сотрудник Центра североамериканских исследований ИМЭМО РАН Сергей Кислицын. – Какие могут быть гипотетические направления для сотрудничества? Это продление договора о СНВ, это возвращение к иранской ядерной сделке, плюс традиционные институты глобального регулирования. США при демократах могут вернуться в Парижское соглашение. Возможно, Соединенные Штаты вернутся в ЮНЕСКО.
При Трампе же продолжится сокращение американского участия в таких институтах и договорах и дальнейшее развязывание рук во внешней политике США.
Отношения же с Россией будут зависеть еще и от того, каким будет Конгресс. Если Конгресс будет демократическим, а страну возглавит Байден, то все, что будет делать президент по выстраиванию диалога и наведению контактов с Москвой, не будет выглядеть так, что президент занимается «антигосударственной» деятельностью и «предательством». Байдену это позволят делать, ему не будут вставлять палки в колеса.
Трампу же демократический Конгресс будет мешать это делать, да и республиканский с большой вероятностью тоже.
Поэтому если бы Конгресс и президент США были бы «синими» (цвет Демократической партии – «МК»), то, как ни странно, нам, может быть, стало бы чуть попроще работать в этих условиях. То есть мы могли бы попробовать оживить диалог. Трамп этот диалог заморозил – в принципе, наверное, это единственное, что можно было сделать в российско-американских отношениях в данной конфигурации власти в Соединенных Штатах.
– Почему же тогда так многие в России нервно реагируют на возможность победы Байдена?
– Потому что все ожидают каких-то санкций, тем более, что демократический президент может взять реванш за «Рашагейт». Но, на мой взгляд, в таком негативном отношении велика доля эмоциональной составляющей. Естественно, в случае победы Байдена нам не станет проще в решении вопросов по Украине, по Белоруссии. Само собой, Байден вернет трансатлантическую солидарность, которой не хватает в последние годы, начнут выстраивать более скоординированную политику на восточных границах Европы. В этом смысле, безусловно, проблемы могут быть. По таким вопросам, как «Северный поток», политика вряд ли изменится, останется примерно такой же, как и сейчас.
Что касается новых санкций, то если их вводить, то по каким направлениям? Могут быть точечные меры, но в целом у нас очень низкая взаимозависимость с Соединенными Штатами, чтобы вводить какие-то серьезные фундаментальные санкции.
– Опасаются, например, отключения России от SWIFT...
– Ну, если его отключить, то получается, что мы уйдем в какую-то «серую зону». Торговать мы не перестанем, спрос на нефть никуда не денется. Не думаю, что это критично и станет серьезным шагом со стороны Соединенных Штатов. В какой-то момент все равно должен начать выстраиваться диалог. И эти выборы хотя бы небольшую надежду нам дают, что мы попробуем примериться друг к другу.
