Предполагается, что после принятия закона им смогут воспользоваться, например, лица, совершившие преступления небольшой или средней тяжести до дня вступления в силу обсуждаемого закона. Это не касается тех, в отношении которых расследуются уголовные дела о призывах к терроризму или оправдании терроризма, призывах к экстремистской деятельности, незаконном обращении с радиоактивными материалами или хищении таких материалов. Еще одно исключение – лица, совершившие преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних, а также преступления террористического, экстремистского и диверсионного характера. Таким шанса «искупить кровью» вину не предоставят.
СВО разделила жизни многих неравнодушных людей на «до» и «после». Кто-то владел салоном красоты, а потом стал штурмовиком-добровольцем, кто-то – применил знания водителя лесовоза для эвакуации подбитой техники с поля боя, кто-то променял комфортную жизнь в большом кабинете и личного водителя на жизнь в окопах. Всех этих людей объединило одно – невозможность пройти мимо чужого горя. Но сейчас в рядах защитников нашего Отечества можно встретить тех, для которых защита Донбасса – это еще и шанс исправить свои ошибки прошлого и начать жизнь с чистого листа.
Корреспондент «МК» пообщалась с экипажем танка, который состоит из людей, имевших проблемы с законом, и узнала, как экипажу удалось адаптироваться в воинском коллективе, какие чувства испытывают бывшие заключенные перед первым боем и что такое настоящее боевое братство.
«Бондик» – невысокий, сдержанный мужчина, на вид чуть больше сорока. Еще до начала общения, глядя на него, я почему-то предположила, что именно он командир боевой машины. Может, из-за того, что выглядит заметно старше своих товарищей, а может, из-за серьезности, но впечатление сложилось именно такое. Однако, как выяснилось позже, я ошиблась. «Бондик» – механик-водитель танка Т-80. Но это сейчас. Еще совсем недавно мужчина даже и предположить не мог, что жизнь его изменится настолько. До того как попасть на фронт, военнослужащий находился в местах лишения свободы. Был осужден по 105-й статье Уголовного кодекса РФ (убийство), отбывал наказание в одной из исправительных колоний Калининграда.
Говорит, преступление совершил случайно, переборщил в драке. До этого жил обычной жизнью: дом, любящая семья, хорошая работа, достаток... Но, как известно, от сумы да тюрьмы зарекаться нельзя.
Отсидел четыре года, впереди оставалось почти столько же. Когда началась спецоперация, решил, что если придет предложение отправиться на фронт – согласится. Хотя бы ради будущего собственных детей, чтобы биография отца не мешала им в жизни. Их у «Бондика» двое – взрослая дочь и сын-подросток. Условия, которые предлагались заключенным, как раз подразумевают снятие судимости и вообще какого-либо упоминания об этом негативном моменте.
«Бондик» рассказывает, что изначально к ним в колонию с предложением сменить робу арестанта на военную форму и не словом, а делом доказать, что ты готов начать новую, нормальную жизнь, приехали представители ЧВК «Вагнер». Однако так совпало, что в тот период мама моего собеседника только перенесла операцию, и он не решился расстраивать ее.
Когда через некоторое время поступило повторное предложение, уже от другой военной компании, – сразу же согласился. Таких, как он, по словам собеседника, в колонии набралось более ста человек. Приехали в учебку, там изначально обозначили, что будут готовить их в штурмовые группы.
Начались ежедневные тренировки – все, как и у любых других новобранцев. Учили пользоваться оружием, окапываться, прочим военным премудростям. Для «Бондика», как и практически для большинства заключенных, решивших принять участие в СВО, все это было в новинку. В армии срочную отслужили единицы. Но, как говорит сам собеседник, если ты понимаешь, что тут делаешь и зачем, то и учиться не сложно и не скучно.
– Две с половиной недели мы тренировались вместе со всеми, – продолжает он. – А потом получилось так, что судьба подарила нам танк...
Предложение стать танкистом оказалось неожиданным, но было принято безо всяких колебаний. Двое товарищей «Бондика», с кем он больше всего общался будучи еще в колонии и потом уже в учебке, поддержали эту идею. Так и появился полноценный танковый экипаж.
– Я думаю, это лучшее, что могло случится с нами, – признается военный. – Во-первых, нам самим гораздо интереснее обучаться в этом направлении. Второй важный, на мой взгляд, момент – мы чувствуем себя более защищенными, что ли. Танк – мощная, хорошо защищенная машина.
«Бондик» говорит, что за две недели на новом поприще они не только еще больше сплотились с товарищами, но и танк для них уже превратился из непонятной бездушной металлической махины в полноценного члена команды, с которым они постоянно проводят время на тренировках, заботятся, дорабатывают всякие мелкие нюансы по усилению защиты.
– Как распределяли роли в экипаже, если ни у кого не было опыта работы на танке?
– Я сразу решил, что место механика-водителя – это мое. Так получилось, что с малого возраста я с техникой на "ты". Много чем доводилось управлять, когда-то даже заканчивал училище по гусеничным тракторам. Представление о том, как водить танк, у меня уже было. Оставалось только практический навык приобрести.
– При других исходных, если бы вы не находились в местах лишения свободы, а жили дома своей привычной жизнью, пошли бы добровольцем?
– Вы знаете, пошел бы. Я ведь почти что местный, сам родом из Лисичанска, многие родственники здесь. Это уже потом перебрался в Калининград. Так что все происходящее сейчас для меня имеет большое значение. Если честно, иногда задумываюсь, как оно будет, если придется встретить своих товарищей детства, которые воюют на той стороне.
Танкистам пока еще не доводилось испытать себя в настоящем бою, однако все они четко понимают, что этот день рано или поздно настанет.
– Готовы?
– Могу сказать с уверенностью и за себя, и за парней, что морально готовы. Понимаем, что, может, и не вернемся, но в бой пойдем все равно.
Второй мой собеседник – боец с позывным «Пэш».
– Почему такой позывной? – спрашиваю. – Производное от фамилии?
– Нет-нет, – немного смущаясь, улыбается молодой светловолосый голубоглазый парень. – Не знаю, с детства так прозвали.
Пэш – командир танка. Должность ответственная. Несмотря на то что все члены экипажа должны быть взаимозаменяемы, на командире все равно ответственности больше, чем на других.
В прошлом у молодого человека не одна судимость – и все за квартирные кражи. Признается, что во время последней отсидки понял, что больше не хочет жить так, как жил прежде. Наверное, поумнел, повзрослел. Пора уже семью заводить, детей. В том числе и ради их будущего согласился приехать сюда. Хотя до освобождения оставалось всего ничего – каких-то шесть месяцев.
– Не хочу, чтобы моим детям в будущем было стыдно за отца, – признается парень.
Говорит, что изначально, когда ехали сюда, опасались, что взаимоотношение с другими добровольцами могут не сложиться. Все-таки очень разные судьбы у них. Однако, вопреки всему, негатива или предвзятого отношения к себе танкисты не ощутили.
Более опытные бойцы всегда готовы объяснить, подсказать, помочь разобраться в непонятной ситуации. Все понимают, что в бою может возникнуть любая ситуация, и, не исключено, что тот, на кого ты сейчас меньше всего думаешь, там окажется единственным, кто спасет твою жизнь. Именно это и называется боевым братством.
– Почему вас выбрали командиром?
– Даже не знаю, – смеется парень. – Ребята между собой поделили, «Бондик» в механике хорошо разбирается, «Еврей» (еще один член экипажа. – Авт.) – наводчик. Мне осталась только эта должность. Но это ведь только название, на самом деле мы равны, работаем вместе, нет такого, чтобы я парнями командовал...
Говоря про предстоящий первый бой, «Пэш» признается, что, конечно же, чувство страха есть, и никуда от него деться. Здесь главное – научиться не поддаваться ему и не терять самообладание. Бойся не бойся, этот момент неизбежен.
– Родные знают, где вы?
– Уже да. Спустя полтора месяца рассказал. Мама до сих пор плачет, брат старший поддерживает.
– Как думаете, то, что вы оказались здесь, изменит вашу жизнь и мировоззрение?
– Уже на многие вещи смотрю по-другому. Уверен, что, когда вернусь домой, начну жизнь с чистого листа. Главное – вернуться...
У наводчика с позывным «Еврей» – красивое лицо с правильными чертами, большие карие глаза, обрамленные черными ресницами. Худенький, юркий, на вид – совсем мальчишка. Даже форма на нем сидит, как на подростке, невольно хочется улыбнуться. На самом деле моему собеседнику уже 27, родом он из Еврейской автономной области (отсюда, скорее всего, и позывной. – Авт.), судим за хранение и употребление запрещенных веществ. До конца срока оставалось отсидеть год.
– Не так и много.. Почему приняли решение поехать сюда?
– Хочу поменять жизнь. Хватит уже ерундой заниматься...
Оператором-наводчиком танка был выбран по решению старшего начальства. У парня высшее экономическое образование. «Значит, просчитывать умеешь», – резюмировал командир, ознакомившись с его биографией.
Военный признается, что поначалу даже испугался свалившейся на него ответственности, но на практике стало получаться, и он понял, что ничего сверхъестественного в поставленных задачах нет. Главное – внимательно слушай, что объясняют старшие товарищи, учись и делай на совесть. То, что здесь ценой лени или халатного отношения может стать твоя собственная жизнь и жизни твоих товарищей, парень уяснил сразу.
– В мои задачи входит корректировка орудия. С учетом, если объект движется, то еще и его скорости – чтобы снаряд попал в цель.
Доброволец признается, что, оказавшись в боевой машине в первый раз, слегка запаниковал. Тесно, обзор ограничен, почему-то не покидало ощущение, что танк может перевернуться... Но после нескольких выездов «по-боевому» привык. Теперь уже даже нравится. Осталось только освоить управление, чтобы, если что, можно было заменить механика-водителя. Но это чуть позже.
Обучение новой специальности – пожалуй, единственное, что, по словам собеседника, вызывает у него и членов его экипажа какие-то вопросы, в бытовом же плане мужчины никакого дискомфорта, находясь здесь, не испытывают. Может, потому что не избалованы изначально. Крыша над головой есть, еда есть, остальное – уже житейские мелочи.
– Вообще, пока здесь все нравится, – улыбается парень. – Никогда раньше не задумывался, но сейчас мне кажется, что служба – это мое. Думаю, что подпишу потом контракт и останусь. Тем более такой шанс: настоящее дело, боевой опыт, перспективы. Не прощу себе, если упущу его.
Зона СВО.
