Битва умов вокруг сакраментального вопроса “что нам делать с Россией” продолжает бушевать в Вашингтоне. Бывший помощник президента Буша Том Грэм выступил с целой серией революционных по американским меркам идей. Как сказал “МК” сам Грэм, не факт, что его позиция пользуется сейчас поддержкой в администрации Обамы. Но в узком мирке занимающихся Россией американских чиновников и экспертов Том Грэм — человек весьма влиятельный.
Обещание администрации Барака Обамы “перезагрузить” отношения с Россией, как это обычно бывает, не поставило точку в жарких спорах в Вашингтоне. Как отмечает сам Том Грэм в своем только что обнародованном в Нью-Йорке докладе “Возрождающаяся Россия и цели США”, у идеи замирения с Москвой в Америке немало противников. Кое-кто считает, что “кремлевские империалисты” злокозненны по определению. А раз так, то иметь с ними хорошие отношения аморально. Другие убеждены, что мировой кризис положил конец “путинскому ренессансу” и отбросил Россию в разряд второстепенных стран. Третьи думают, что, несмотря на рост мускулов Москвы, она по-прежнему не заслуживает места за столом, где сидят “большие мальчики”.
Том Грэм прямо говорит, что успех проекта “Возвращение России в клуб великих держав” далеко не гарантирован. По его оценкам, чтобы стать по-настоящему развитой и современной страной, в следующем десятилетии нам придется вложить в модернизацию нашей экономики астрономическую сумму — 1 триллион долларов.
Необычным для Вашингтона последних лет является другой тезис Грэма: Америка и Запад в целом кровно заинтересованы в успехе модернизации России. “Львиная доля технологий, ноу-хау и значительная доля инвестиций неизбежно должны прийти из Европы и США… Если же Россия провалится и ослабеет, это лишь усилит вызовы, с которыми сталкиваются США”.
Как доказывает Том Грэм, резкое ослабление России способно вызвать хаос в Евразии. Оружие массового поражения попадет в руки не тех, кого надо. Приграничные государства тоже окажутся дестабилизированными. А Америка будет вынуждена вступить в жесткое геополитическое противоборство с Китаем за контроль над Сибирью. По мнению Грэма, Америке все это нужно не больше, чем фингал под глазом.
Но самыми сенсационными являются конкретные предложения Тома Грэма по нормализации отношений между Вашингтоном и Москвой. Президент Буш-младший сделал “экспорт демократии” стержнем своей внешней политики. А вот его бывший помощник по делам России в совете национальной безопасности Грэм убежден: попытки навязать русским из-за рубежа какую-либо политическую модель заведомо бесперспективны и поэтому должны уйти в прошлое.
“Россия слишком велика, российское общество слишком сложно, а наше понимание России слишком ограниченно, — пишет Том Грэм. — Администрация Клинтона посылала в Россию тысячи советников, которые не понимали страны. Их советы оказались непрактичными или создавали почву для коррупции. Администрация Буша на самом высоком уровне предоставляла поддержку маргинальным оппозиционным фигурам. Это сузило пространство для маневра для тех в российской элите, кто хотел либерализовать политическую систему. Но при этом не желали, чтобы их считали агентами США”.
Эти мысли могут казаться самоочевидными в Москве. Но выражать их в Вашингтоне — все равно что признаваться в политической ереси. Но Тому Грэму этого оказалось мало. Его предложения по Украине не менее радикальны: “Для создания собственной национальной идентичности Украине необходимо дистанцироваться от России — даже если хорошие отношения с Россией необходимы для ее процветания и безопасности в долгосрочном плане. Но Украина занимает особое место в русском самосознании. Это колыбель русской цивилизации и необходимый элемент собственной национальной идентичности России как великой державы”.
Выход Грэм видит в отказе от вступления Украины в НАТО как от конечной цели политики Запада. По его мысли, Киев должен получить от всех мировых игроков железобетонные гарантии своей безопасности и территориальной целостности. После этого Украина должна объявить себя нейтральной и внеблоковой страной. В качестве образца для подражания Том Грэм предлагает Финляндию. После Второй мировой войны Москва отказалась от ее включения в советскую зону влияния в обмен на нейтральный статус Хельсинки. Как известно, более лояльного соседа, чем Финляндия, у нас после этого не было очень долго.
В “плане Грэма” не говорится о такой исключительно болезненной для России проблеме, как судьба Черноморского флота. Но в теории проблему вполне можно решить в рамках предлагаемых бывшим помощником Буша правил игры. Ведь помимо всего прочего Том Грэм поддерживает идею Медведева о создании новой системы безопасности в Евразии и о кардинальном изменении роли НАТО.
Возникает естественный вопрос: насколько весомо сегодня мнение Грэма? Каковы шансы, что его идеи хотя бы частично будут восприняты верхушкой вашингтонской власти? Сейчас Том Грэм работает у “патриарха” американской внешней политики — бывшего госсекретаря Генри Киссинджера. В США в отличие от России миры внешнеполитических чиновников и экспертов — как два сообщающихся сосуда. Идеи Грэма как минимум будут серьезно рассмотрены. И сделать это стоит политикам не только в Вашингтоне, но и в Москве.
Сейчас у нас есть даже не “окно возможностей”, а “щель” для изменения отношений между Америкой и Россией. Или мы сумеем “закрепить и расширить плацдарм”, или через некоторое время мы вновь столкнемся с безупречно гладкой поверхностью.
