Враги государства

В Нальчике возобновился суд над мятежниками. Мятеж идет своим чередом

В понедельник в Верховном суде Кабардино-Балкарии после двухнедельного перерыва возобновился уголовный процесс по делу о вооруженном мятеже 13 октября 2005 года.

В тот день около 250 боевиков одновременно атаковали тринадцать государственных объектов, расположенных в столице республики. Суд длится более полутора лет, на скамье подсудимых 58 человек. Однако плохие новости из Кабардино-Балкарии поступают с тревожной регулярностью. Несколько дней назад в Нальчике прошел тяжелый многочасовой бой. А незадолго до этого в центре города был убит замначальника республиканского следственного изолятора подполковник Виталий Богатырев. Он занимался оперативной работой именно в той тюрьме, где и содержатся сейчас 58 человек, обвиняемых в мятеже. Так называемое террористическое подполье на Северном Кавказе живо и продолжает действовать, как и четыре года назад. Власть сцепилась с противником в смертельной схватке. Враг теряет рядовых и лидеров, но выказывает удивительную способность к регенерации. Обозреватель “МК” передает из Кабардино-Балкарии.

Секретная комната

Первое заседание после долгого перерыва вышло недолгим. В десять начали, к двум разошлись. Одни по кабинетам, другие по камерам. Собравшихся подвел свидетель Максидов, насколько мне известно — сотрудник милиции. Он категорически отказался заходить в зал и давать показания на глазах обвиняемых.

 Председательствующий на процессе судья Галина Гориславская велела доставить непослушного милиционера силой. И объявила перерыв до утра. Дюжие судебные приставы в строгих черных комбинезонах выглядели слегка озадаченными:  

— Наденем наручники и приведем. А как иначе?  

Если бы Максидов высказал свои опасения еще на предварительном следствии, то ему бы и не пришлось входить в зал. В новом здании, построенном специально для этого процесса и которое стоит отдельного разговора чуть позже, оборудована секретная комната для свидетелей, не желающих появляться на публике. Из этой комнаты выступал засекреченный свидетель Александров. В ночь на 13 октября 2005 года, находясь на даче в садовом товариществе “Ландыш” на окраине Нальчика, Александров заметил скопление подозрительных мужчин и вызвал милицию. Около двух часов ночи в “Ландыше” прошла спецоперация, пятеро боевиков во главе с Заурбеком Кушховым были убиты, шестерым удалось скрыться. Спустя месяц один из них был убит при задержании в деревне Урвань. Еще один сдался и был амнистирован. Остальные четверо то ли тоже сдались, то ли были выловлены, но сейчас находятся на скамье подсудимых. По версии обвинения, собравшиеся в “Ландыше” боевики планировали утром 13 октября атаковать управление по борьбе с организованной преступностью.  

Когда свидетель Александров давал свои показания из секретной комнаты, его лицо видела только судья на своем личном мониторе. Правда, слышали его все находящиеся в зале, но голос был изменен до неузнаваемости. Да и фамилия у свидетеля вовсе не Александров. Это псевдоним.

Чего не прощает власть

Главное, в чем обвиняют этих 58 человек, заключается не в покушении на жизнь сотрудников правоохранительных органов и даже не в терроризме. Тех, кто стреляет в милиционеров и совершает теракты, судят куда с меньшим размахом и не строят для них специальных судебных залов. Обвинение в терроризме, конечно, имеет право на существование, но не вполне точно выражает то, за что действительно судят этих людей. Терроризм — это преступление против общественной безопасности, и в Уголовном кодексе оно записано в соответствующем разделе. Терроризм в первую очередь направлен против населения и только косвенно задевает государственную власть, не покушаясь на нее прямо, но вынуждая к определенным действиям. И с этой точки зрения все, кто участвовал в нападении на столицу Кабардино-Балкарии, не очень подходят под статью “Терроризм”. Они не взрывали дома, как в Москве, не нападали на больницу, как в Буденновске, не захватывали школу, как в Беслане. Они атаковали милиционеров и военных, объекты силовых ведомств. И время нападения в десятом часу утра, когда сотрудники уже пришли на службу, очень точно характеризует намерения противника. Вот эти объекты: республиканское МВД, два городских отдела внутренних дел, ОМОН, окружной центр по борьбе с терроризмом, спорткомплекс МВД “Динамо”, управление федеральной службы исполнения наказаний, погранотряд, милицейский пост в поселке Хасанья, полк патрульно-постовой службы.  

Об истинных целях нападавших свидетельствует и соотношение потерь. Убито 35 сотрудников правоохранительных органов и 14 горожан. Потери же среди нападавших — 92 человека. И эта цифра тоже свидетельствует о том, что боевики воевали с вооруженными и подготовленными людьми, а не с роженицами и не со школьниками.  

Это ничуть не оправдывает нападавших, но объясняет повышенное внимание властей к суду в Нальчике. И то, что под этот процесс был принят закон, по которому присяжные не могут участвовать в рассмотрении дел, связанных с терроризмом и антигосударственными преступлениями. И то, что власть сумела найти средства для возведения специального помещения. Чтоб можно было судить публично, на протяжении нескольких лет и в комфортных условиях. Судебным репортерам удобно работать в Нальчике, гораздо удобнее, чем было в том же Владикавказе по делу о нападении на Беслан или в Москве на процессе смертницы Заремы Мужахоевой. И тем не менее журналистов на суд в Нальчик приходит совсем немного — три-четыре человека из сорока аккредитованных на процессе. Суд этот неинтересен, потому что предсказуем, а если и состязателен, то только формально. Суд этот больше нужен власти, чем населению, а потому освещать его особо никто не рвется. Газеты печатаются для граждан, а не для начальства.  

И вот мы подошли к главному, в чем обвиняют подсудимых. Это участие в вооруженном мятеже. Статья 279 УК РФ. С формулировкой: активное участие в вооруженном мятеже в целях свержения или насильственного изменения конституционного строя Российской Федерации либо нарушения ее территориальной целостности. От 12 до 20 лет. Раздел десятый Уголовного кодекса “Преступления против государственной власти”.  

Вот за такие деяния власть спрашивает строго. Куда строже, чем, например, за расстрел “положительным сотрудником милиции” покупателей в супермаркете. Власть может прикрыть глаза на беззаконие в отношении населения. Но когда угрожают самой власти, она реагирует мгновенно и жестко.  

Чего никак не может понять подсудимый Казиев, выступивший в понедельник с очередным ходатайством. О том, что его, дескать, плохо лечат в тюремной больнице. Удивительно, что его вообще лечат.

Больной Казиев и мертвый Болов

В начале мая подсудимый Казиев ходатайствовал перед судом о направлении его на медицинское обследование. Обследование было проведено немедленно, его результаты огласила 1 июня председатель суда Галина Гориславская. Прошу специалистов извинить меня за возможные мелкие неточности. Незнакомые медицинские термины на слух воспринимаются плохо. Суть заключения такова: “Подследственный Казиев Сергей Канаматович, 1975 года рождения, находился на обследовании с 7 по 17 мая 2009 года. Установлен диагноз — посттромбофлебитный синдром глубоких вен правой нижней конечности, нарушение венозной гемодинамики. Сопутствующие заболевания — хронический гепатит смешанного генеза в стадии ремиссии. Состояние здоровья Казиева на данный момент оценивается как относительно удовлетворительное. Имеющиеся заболевания Казиева не препятствуют его дальнейшему содержанию в условиях следственного изолятора города Нальчика, в медицинской части которого имеются все необходимые условия для оказания ему надлежащей медицинской помощи”. Заключение заверено печатью и тремя подписями. Начальника республиканской больницы Управления федеральной службы исполнения наказаний (УФСИН), его заместителя и начальника медицинского отдела УФСИН.  

А вот что сам Казиев рассказал в суде про это обследование:  

— Когда я обедал в палате с подсудимым Сокмышевым, мне сказали, что надо пройти на УЗИ. Я возразил, что не подготовлен к обследованию. И уже завтракал, а сейчас обедаю. На что врач мне ответила: “Для тебя это не имеет никакого значения”. И повела меня на УЗИ. А когда я обратился с вопросом к самому специалисту, проводящему диагностику моей печени, большие ли у меня изменения с прошлого года, он ответил, что ему строго запретили говорить мне об этом, и добавил: “В прошлом году я тебя обследовал 20 минут, а сейчас уже более двух часов. Сделай вывод сам”. Уважаемый суд, прошу направить меня в республиканский центр по борьбе со СПИДом и инфекционными заболеваниями. Если мне нельзя там лечиться, то хотя бы назначьте обследование состояния моего здоровья независимыми специалистами. А полноценное обследование в больнице УФСИН Кабардино-Балкарской Республики невозможно, потому что УФСИН признана в этом процессе потерпевшей стороной.  

Тут Казиев прав. Если обычный арестант попадает в руки суровой, но в общем-то равнодушной к нему системы, то обвиняемый в антигосударственной деятельности после ареста оказывается в руках потерпевшей стороны. У которой к нему личные счеты. И вряд ли стоит рассчитывать на симпатию потерпевшей.  

Поначалу подсудимых по этому делу было 59 человек. Сейчас их 58. Валерий Болов умер от цирроза печени 15 февраля 2008 года. Справедливости ради надо отметить, что умер он не в тюремной больнице, а в обычной инфекционной, куда Болова перевели из следственного изолятора по состоянию здоровья.  

Теперь факт смерти Валерия Болова адвокаты и подсудимые, в частности Сергей Казиев, пытаются использовать для изменения меры пресечения по болезни с содержания под стражей на подписку о невыезде. Во вторник утром ходатайство Казиева о направлении его на обследование в гражданскую клинику было отклонено судом без каких-либо оснований. Просто потому, что заключение с тремя подписями и гербовой печатью по определению перевешивает слова подсудимого. Теперь для суда очень важно, чтобы никто из арестантов, особенно Казиев, не умер до окончания процесса, как это сделал Болов. Иначе вся ответственность за эти смерти будет на совести суда, а подсудимые получат существенное моральное преимущество. Такая опасность есть. Казиев и Болов не единственные среди подсудимых бывшие наркоманы с больной печенью.  

По неофициальным оценкам участников, этот суд, начавшийся в октябре 2007 года, может затянуться еще на пару лет. Материалы дела составляют почти 1400 томов.

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру