Роза Отунбаева прилетела в Ош на вертолете. Первое впечатление у нее, вероятно, было не слишком оптимистичное — по данным мэрии, сожжено 70% города. Приземлилась Роза Исаковна на центральной площади. Оно и понятно: путь от аэропорта до центра сам по себе небезопасен. Накануне Отунбаева заявила, что число жертв трагедии превышает официальные данные (191 человек) в десять раз. Источники “МК” сразу после резни говорили о тех же страшных цифрах — погибли до двух тысяч человек! Днем в пятницу перед обладминистрацией в Оше собралось около 300 человек. Вышедшая к ним Отунбаева пообещала, что в ближайшие пару дней город будет полностью разблокирован, баррикады разобраны, снайперы вычислены. После краткого спича охрана оттеснила толпу.
Основные проблемы в регионе сейчас связаны со снабжением продуктами питания, питьевой водой. О возвращении в свои дома и восстановлении жилищ беженцы даже не думают. “Начинает ходить общественный транспорт, открываются торговые точки, — рассказал “МК” из Джалал-Абада главред “МК в Кыргызстане” Улугбек Бабакулов. — Я ездил по лагерям беженцев. Ни одного киргиза там нет! При этом по государственным СМИ постоянно показывают пострадавших киргизов. Это сильно раздражает узбеков. В лагеря гуманитарка не поступает. Пресс-служба Минздрава спрашивала у меня, куда им отправлять помощь! Они ничего не знают, власть недееспособна”.
Зато в Оше у распространителей гумпомощи сдержанный оптимизм. “Мы сейчас распределяем грузы из России. Отправили первые три грузовика по узбекским селам, — рассказал “МК” участник мобильной группы по мониторингу за распределением помощи Тынар Мусабаев. — Поддерживает нас российское консульство. Без сопровождения стараемся не передвигаться во избежание столкновений с бандитами. Два дня назад самостоятельно поехали в узбекский микрорайон Калинино. Нас встретили автоматными очередями. Еле-еле ушли, а продукты оставили на въезде. Помощь часто продавали и поймать никого не удалось: население расхватывало еду за секунды. Теперь мы стараемся все тщательно контролировать. Много сигналов, что в узбекских кварталах люди помирают с голоду. Пытаемся к ним пробиться.
По словам Мусабаева, несколько дней назад в руки давали 3 кг муки и 2 кг макарон. Большие сложности были с расфасовкой муки — ее привозили в громадных мешках по 50 кг. Теперь помощи больше, ее уже в Бишкеке собирают в индивидуальные пайки.
За порядком в погромной зоне также следят добровольцы. Стороны доверяют им гораздо больше, чем правоохранительным органам. “Мы приняли первые бои с мародерами, — рассказывает руководитель Джалал-Абадской народной дружины Абдураим Касымов. — Они забирались в узбекские дома, выносили все и поджигали. Мы старались и потушить дом, и догнать грабителей. Благо 2—3 человека у нас имели оружие, его мародеры боялись. Мы трезвонили и в милицию, но там откликались вяло. В итоге нам удалось наладить контакт с узбекскими ополченцами.
Сорганизовалась наша дружина еще во время апрельских событий в Бишкеке. До этого никто никого не знал.
Тем временем конфликт киргизов и узбеков перекинулся таки через госграницу. Разгромлен киргизский анклав Барак на территории Андижанской области Узбекистана. Беженцы-узбеки “оказывали давление на местных жителей”. Киргизские власти возводят теперь для нескольких сотен соплеменников палаточный лагерь.
