Честно говоря, о такой весьма экзотической, даже фантастической, на взгляд некоторых сограждан, странице истории покорения космоса довелось услышать случайно. Ветеран, участвовавший в экспериментах, необходимых для выполнения пилотируемых полетов, еще более полувека назад, во время разговора с ним обмолвился: у нас проводили опыты с использованием гипноза.
От своего собеседника узнал об одном из тех людей, кто сыграл важную роль в подготовке и осуществлении полетов первых «Восходов» и «Союзов». Имя этого человека — Леонид Гримак. Характеристика, почерпнутая из справочников, даже в сжатом виде выглядит очень ярко. Военный врач, психотерапевт, психофизиолог, гипнотерапевт, доктор медицинских наук, профессор, создатель методологии моделирования функциональных состояний под воздействием гипноза… Почти четверть века проработал в Государственном научно-исследовательском испытательном институте авиационной и космической медицины (ГНИИИАиКМ).
Корреспонденту «МК» удалось встретиться с учеником Леонида Павловича и его коллегой по работе в этом «космическом» научном учреждении. Руководитель научно-исследовательской лаборатории психофизиологии Московского гуманитарного университета, один из ведущих специалистов-психофизиологов, полковник в отставке, доктор медицинских наук, профессор Вячеслав Звоников рассказал подробнее о прорывном методе Гримака, о тех экспериментах, которые проводились с применением гипнотерапии при подготовке пилотируемых полетов.
Нужны внушаемые люди
— Вячеслав Михайлович, когда вы познакомились с Гримаком?
— Мне посчастливилось работать с этим удивительным специалистом, талантливым ученым на протяжении длительного времени начиная с 1975 года. А сам Леонид Павлович Гримак пришел в Институт авиационной и космической медицины в 1964-м, прослужив перед тем почти 10 лет врачом в частях ВДВ.
После перевода в ГНИИИАиКМ ему предстояло прежде всего «прорубить окно» в гипноз, сделать его полноценным методом изучения человека, моделирования его состояния применительно к космическому полету. И Гримак это сделал.
НИИ был по тем временам очень хорошо оборудован. Мало кто знает, что первый отряд космонавтов отбирался, тестировался не в Звездном городке, а в этом научном центре, расположенном недалеко от метро «Динамо». Именно сотрудники института подтвердили своими исследованиями, что человек сможет без особых проблем переносить условия пребывания в космосе. Так что отработка программ первых наших пилотируемых орбитальных полетов проводилась как раз здесь.
Появление Леонида Павловича в институте пришлось на тот ранний период развития космонавтики, когда оставались применительно к ней открытыми очень много вопросов — по медицине в целом и по психофизиологии в частности. Особенно волновали несколько аспектов. Среди них — психологическое состояние космонавтов, влияние невесомости на функциональное состояние человека.
Институт располагал большим количеством проверочных стендов. Поэтому все факторы, имеющие отношение к будущим полетам, которые можно смоделировать на Земле, предварительно отрабатывались в лабораторных условиях. Причем многие эксперименты проводили в точно таком же помещении, в каком предстояло находиться при выполнении полета космонавтам, — такие же кресла, такое же расположение оборудования и элементов управления на пультах.
Но были моменты, которые трудно поддавались изучению в земных условиях. Одной из проблем стали опыты с невесомостью.
Известно несколько классических способов имитации этого состояния. Первый и наиболее близкий к натуре вариант — полет самолета по параболе Кеплера. Однако он позволяет воспроизводить невесомость для людей, находящихся в отсеках лайнера, лишь на очень короткое время — всего до 40 секунд.
Другой вариант моделирования — долгое пребывание человека в лежачем состоянии с отрицательным углом 12 градусов. То есть ноги находятся выше уровня головы. Еще один прием: испытуемого перекладывают на специальный ложемент и переносят в жидкую среду — в бассейн, где он тоже находится как бы в состоянии невесомости.
При помощи прикрепленных к телу датчиков медики следят за температурой, давлением, ритмом сердечной деятельности «невесомого». Фиксируется, как долго человек способен выдержать такие условия и с помощью каких затрат организма. Эксперимент порой может растягиваться на 20 дней, на месяц…
У всех упомянутых способов есть недостатки, которые ограничивают возможность использования их при моделировании определенных процессов, имитирующих условия космического полета. Например, управление макетами спускаемого аппарата или стыковочного узла.
Леонид Павлович Гримак вошел в историю мировой науки, предложив совершенно новый способ имитации невесомости.
С помощью гипнотического внушения создается ситуация пониженного веса тела испытуемого. Но этот человек не просто находится в таком состоянии, сидя в кресле, — он должен выполнять те профессиональные действия, которые отрабатываются на Земле для космонавтов, то есть выполнять задачи по управлению космическим кораблем, задачи, связанные с психологическим тестированием.
Как правило, в экспериментах с использованием гипномодели невесомости принимали участие те люди, которые уже побывали в невесомости настоящей.
— Гипноз настраивает участвующего в опыте на конкретные условия пребывания?
— Гипноз вводит определенную программу действий человека и программу эмоционального состояния, в котором он работает.
В данном случае эмоциональное состояние испытуемого имитирует его пребывание в невесомости. А все манипуляции, связанные с решением порученных ему учеными-исследователями задач, он производит после того, как окажется переведен экспериментатором в постгипнотическое состояние.
Среди прочего важно было определить, сколько времени может находиться человек без дополнительного подкрепления в состоянии постгипноза.
— ???
— Вот он работает-работает, а потом вдруг говорит: у меня руки опять стали привычного «земного» веса. И это сразу видно по показаниям приборов, которые за ним следят при помощи закрепленных на теле датчиков. Ведь фиксируется множество параметров, начиная от состояния мышечного тонуса и заканчивая деятельностью сердечно-сосудистой системы.
— Насколько я понимаю, отнюдь не каждый годится, чтобы с ним эффективно работал гипнотерапевт. Тут нужно иметь от природы особый «талант». Как же удавалось подыскивать для гипнотических экспериментов подходящие кадры?
— ГНИИИАиКМ располагал уникальной возможностью использовать для медико-психологических экспериментов испытателей. Существовала система отбора таких кадров на основе тех же параметров, по которым проверяются кандидаты в космонавты. Чтобы в нашем распоряжении гарантированно имелись высоковнушаемые люди, программу селекции позже дополнили специальными тестами на определение внушаемости. А изначально их при наборе в космические испытатели не было. На внушаемость этих людей проверяли уже после того, как они зачислялись на службу в институтский отряд. Кто-то оказывался пригоден для гипнотических опытов, а кто-то не подходил и потому использовался в других опытах — тех, например, где важны были только физические параметры… Ведь экспериментов проводилось очень много и по самым разным направлениям.
В нашем НИИ имелось две категории испытуемых.
Первая категория — совсем молодые парни, которых призвали в армию и которые после положительных результатов тестирования добровольно согласились идти служить в институтскую команду испытателей.
Вторая категория — врачи, инженеры, научные сотрудники института (конечно, удовлетворяющие всем требованиям к состоянию здоровья), которые приняли решение подвергнуть себя экстремальным воздействиям. Среди них тоже находились люди высоковнушаемые.
Участие в опытах институтских специалистов было крайне важно. Ведь не все можно доверить, так скажем, простому бойцу. Очень ценились исследователями люди «понимающие» — ребята с высшим или почти высшим образованием, обладающие аналитическими качествами. Такой человек сумеет описать свои ощущения, пережитые при выполнении того или иного задания, и данная информация поможет лучше понять, куда двигать дальше эксперимент.
«Пойдем в Черную комнату»
Владимир Щербинский в свое время как раз был одним из «совсем молодых парней», о которых упомянул В. Звоников. Вот что рассказал Владимир Вениаминович корреспонденту «МК»:
— Секретный отряд испытателей начал работать еще летом 1953-го. В ГНИИИАиКМ был создан 7-й отдел — отдел испытателей. А согласно документам Минобороны, это была отдельная воинская часть. Туда направляли тщательно отобранных солдат и сержантов срочной службы — тех, кто прошел отборочную медицинскую комиссию в Москве и кого медики признали абсолютно здоровым. Ребята давали подписку о добровольном согласии на участие в экспериментах и о неразглашении увиденного, услышанного, пережитого в ходе них.
— Вы не просто попали в спецотряд испытателей «космического» НИИ, но еще оказались подходящим человеком для проведения опытов с использованием гипноза… Как вас «расшифровал» Гримак?
— Поначалу довелось работать испытуемым в институте внештатно. Поэтому с Леонидом Павловичем был знаком. Однажды он планировал провести какой-то эксперимент, а надежный, уже проверенный им по части гипноза испытатель оказался занят на другом опыте. Ну я и предложил: давайте попробую. Гримак в ответ: «Пойдем в Черную комнату, я тебя проверю». Черной комнатой у нас называли специальное помещение, все стены которого были черными, а окна закрывали плотные шторы, там удобно проводить сеансы гипнотерапии. Проба на внушаемость оказалась удачной, и с тех пор Гримак не раз меня выбирал для проведения своих экспериментов.
Когда пришла пора идти в армию, думал, что с работой в НИИ покончено. Однако выяснилось, что на меня тамошние ученые «положили глаз». По их просьбе руководство институтское послало в военкомат запрос, и в результате я был направлен служить срочную в команду испытателей.
Честно говоря, подробности выполнения опытов с использованием гипноза плохо помню за давностью лет. Зато врезался в память один из эпизодов, не связанный с непосредственным проведением экспериментов «для космоса».
Однажды Леонид Павлович — как это звучит на языке профессионалов — погрузил меня в гипнотический транс. Скомандовал вытянуть вперед обе руки, а вслед за тем стал класть на них толстые тома Большой советской энциклопедии. Образовалась стопка из восьми, кажется, фолиантов, каждый килограмма по полтора весом. И я, находясь под гипнозом, их спокойно удерживал на вытянутых руках. Потом Гримак книги убрал и вывел меня в обычное состояние. А когда я очухался, он, как ни в чем не бывало, попросил разом взять эти восемь томов со стола и перенести их в другое место. Так вот, справиться с такой тяжестью мне попросту не удалось!
«Острые» эксперименты
— Какие задания выполняли испытатели, находясь в «гипнотической невесомости»?
— Один из опытов — работа с манипулятором, — рассказал Вячеслав Звоников. — Тогда — это 1982–1985 годы — в СССР помимо известного многим «гражданского» челнока «Буран» шло проектирование еще и военного шаттла. Среди предполагаемых его функций — захват космических объектов при помощи большого манипулятора.
Но как поведет себя космонавт, находящийся в таком корабле? Сможет ли он управлять этим манипулятором? Насколько большие отличия в двигательных навыках человека возникнут в условиях невесомости по сравнению с обычным его состоянием? Чтобы выяснить это, использовали метод, предложенный Гримаком.
Погрузив испытуемого в гипнотический транс, нужно было затем перевести его в так называемое постгипнотическое состояние. То есть в такое состояние, когда у человека открыты глаза, он может шевелиться и управлять техникой, в том числе и достаточно сложной.
Данная процедура была нами отработана. И на основании этой процедуры удалось реализовать выполнение испытателем действий с манипулятором. Правда, для проведения эксперимента изготовили не полноразмерную 15-метровую «руку», а ее уменьшенную модель длиной 1,5 метра. Но и такой механизм был достаточно непростым в управлении. Задачей, поставленной перед испытателем, который находился под гипнозом, стала работа с разными предметами — их перемещение, точная установка по заранее нанесенным меткам…
В результате было доказано, что человек способен выполнять данные действия при помощи манипулятора даже в невесомости. По итогам проведенных опытов появились рекомендации, как готовить будущие экипажи для военного шаттла, чтобы этот процесс был максимально эффективным.
Среди проводимых в НИИ авиационной и космической медицины экспериментов много было «острых» — как у нас их называли. То есть связанных с очень серьезными нагрузками на организм испытуемого — физическими, психическими…
Упомяну здесь о моделировании стресса.
Доказано, что самый сильный стресс мы испытываем при возникновении реальной угрозы для жизни — сильнее нет! Понятно, что такой стресс возникает в боевых условиях. Но столь же ясно, что, когда вокруг пули свистят, взрывы гремят, нет возможности брать у людей кровь на анализ или снимать энцефалограмму.
Тем не менее выявить объективные механизмы развития стресса чрезвычайно важно. И не только определить — вот сейчас этот человек потерял свои волевые качества, но и понять, что с ним будет происходить дальше.
Мы в институте моделировали состояние стресса. Создавали при помощи методов гипнологии ситуацию такой же силы для психики человека, находящегося на испытательном стенде. А затем удавалось без помех изучить возникшие в его организме электрофизиологические, биохимические процессы, процессы энергообмена…
Была придумана — уже мной — модель взрывной декомпрессии: когда случается разгерметизация самолета или посадочного модуля. Это моделирование происходило на тренажере — макете спускаемого аппарата. Конечно, в процессе эксперимента никакой декомпрессии реально не возникало. Она создавалась психически тому человеку, который прежде уже физически испытывал на себе подобное внешнее воздействие, знал, каковы ощущения, каковы его последствия. Благодаря применению гипнотерапии участник опыта полностью верил, что он задыхается, что ему не хватает кислорода…
Конечно, за всем происходящим с испытуемым, который борется с «разгерметизацией», необходимо было тщательно следить, фиксируя параметры состояния его организма, подвергшегося воздействию стресса. Работали при проведении таких экспериментов большими бригадами — в помещении, где шел опыт, находились врачи, психологи... Многие из них — молодежь — впервые подобное наблюдали. И когда они видели, что творится с человеком, которому внушили это состояние, видели судороги, потерю сознания… Такая картина производила очень сильное впечатление.
Один из самых «острых» для его участников — эксперимент, связанный с режимом так называемой непрерывной деятельности. Он отрабатывается и космонавтами, как и ситуация выживания в разных климатических зонах. Но если тренировки на выживание иногда можно увидеть в документальных фильмах о покорителях космоса, то испытания, связанные с режимом непрерывной деятельности, широкому зрителю не показывают никогда.
Это трехсуточный эксперимент, при котором человек лишается сна и должен постоянно чем-то активно заниматься.
— Вы говорите про трехдневное испытание. А разве не проводили более продолжительные опыты подобного рода — «бессонные»? Не тестировали людей для определения пределов человеческих возможностей?
— Трое суток — это и есть предел. Я сам несколько раз принимал участие в таких экспериментах. Мне было важно понять, что чувствует человек в подобной ситуации, как у него после долгих часов непрерывного бодрствования начинает «сносить крышу». Могу подтвердить, что «сносит» реально, — когда возникают различного рода видения, когда человек сидит, а ему кажется, что он двигается… То есть целый ряд психических особенностей сопровождает такой эксперимент.
При этом внешнее воздействие на психику способно коренным образом все изменить. Мы проверяли в том числе, какой из методов позволяет испытуемому в большей степени сохранить работоспособность при возникновении столь экстремальной для его организма ситуации.
Пробовали по ходу проведения многосуточных экспериментов различные способы нормализации состояния испытателей, изолированных в сурдокамере. Начиная от показа им эротических фильмов и заканчивая применением фармакологических препаратов. Так вот самым действенным средством взбодриться оказалась аутогенная тренировка — метод психической саморегуляции. Именно он давал лучший эффект повышения работоспособности: человек мог продолжать активную деятельность, хотя перед тем был уже, как говорится, «готов». Впрочем, эротические фильмы, надо признать, тоже обеспечивали неплохой результат.
Проводились опыты, направленные на повышение работоспособности космонавта. Существует теория, что в развитии утомления большую роль играет психика — нарушение психической регуляции приводит к острым фазам развития переутомления.
Чтобы это доказать, советский ученый-физиолог Давид Шатенштейн проделал в свое время интересный опыт с использованием эргографа — медицинского прибора, служащего для определения динамики работоспособности мышц и записи этой информации. Лабораторная установка была оснащена переброшенным через блок тросом, к которому подвесили гирю. Допустим, 16-килограммовую. Испытуемого просили раз за разом поднимать гирю одной рукой при помощи троса — и так до предела своих возможностей, то есть пока рука не откажется двигаться. При этом контролировали пульс, артериальное давление и другие показатели. Шатенштейн для своего опыта специально выбирал высоковнушаемых людей и погружал их в гипноз. После полного отказа руки человека экспериментатор внушал ему, что к тросу сейчас привязана вместо тяжелой гири легкая корзинка с цветами. И тогда испытуемый еще некоторое время продолжал работать — тягать эту гирю. Вот вам наглядное подтверждение роли психики в активации работоспособности.
Сам себе гипнотизер
— Можно ли использовать этот опыт с мнимой корзинкой и реальной гирей для повышения физических кондиций человека, находящегося в космическом полете?
— Можно. Для этого используется самовнушение. Доказано, что внушение и самовнушение (или психологическая саморегуляция, аутогенная тренировка) — звенья одной и той же цепи, механизмы воздействия на организм одни и те же. Другой вопрос, что человек — в нашем случае космонавт — должен быть подготовлен к использованию данных приемов. Для этого мы проводили соответствующую обучающую работу с людьми, которым предстояло отправиться в полет.
— Из вашего рассказа напрашивается вывод, что при отборе кандидатов в космонавты должны по результатам тестирования отдавать предпочтение людям, которые легче поддаются внушению. Так?
— Нет, не так. Дело в том, что к потенциальным «покорителям звездного пространства» предъявляется масса иных требований.
— Но как же тогда ваш рассказ о навыках самовнушения? Ведь, насколько я понял, космонавт должен обладать таковыми, чтобы при возникновении во время полета определенных ситуаций настроиться соответствующим образом на их преодоление.
— Особенностью самовнушения является то, что 80–90% нормальных людей на планете все это способны освоить, если у них есть соответствующая мотивация. А гипноз нужен для отработки приемов такого самовнушения.
— Американцы что-то подобное — «гипнологическое» — делали в своих исследованиях, связанных с подготовкой космических полетов?
— Насколько мне известно, моделирование каких-либо процессов с использованием гипноза они не проводили.
— То есть эти методы — в том числе самовнушение, аутогенные тренировки, «та сторона» не применяет. Значит, возможности активной деятельности в космосе у американских экипажей меньше?
— Дело в том, что упомянутые вещи — некий эксперимент. Это все рассчитано на определенный отказ техники в полете, на резкое ухудшение самочувствия космонавта, а также на другие нештатные ситуации, где требуется быстрая помощь. Но американцы — они, можно так сказать, более самоуверенные. Хотя при этом, как показывают ЧП с гибелью шаттлов, отнюдь не застрахованы от технических сбоев.
Утверждать однозначно, лучше или хуже подготовлены их астронавты по сравнению с нашими космонавтами, — не знаю, не знаю… Другое дело, что у нас всегда были более высокие требования, была некая перестраховка, особенно в случае с отбором первых кандидатов на полет.
Считаю, что в любом случае в плане понимания механизмов психического воздействия мы хоть на шажок, но впереди американцев. Сейчас у них пошло увлечение — благо есть деньги, — появились ребята, которые вставляют чипы. Но данный «фокус» не имеет никакого отношения к передаче, собственно говоря, дистантной информации — напрямую человеком А человеку Б, находящимися в разных помещениях. В случае проводимых у нас экспериментов это делается безо всяких вживленных чипов, а при помощи активации мыслеобразов.
Тут мы подошли к вопросу о продолжении тех исследований с использованием гипноза, которые были начаты когда-то Леонидом Павловичем Гримаком, — в том числе применительно к полетам космонавтов.
— Эта тема не теряет актуальности?
— Да. Нами создана, например, специальная методика по отбору и подготовке людей к дистанционному взаимодействию. Разрабатываются новые техники, позволяющие ускорить такую подготовку и расширить ее возможности.
