“Вот под пулями работала, а теперь кружки воды не вижу. Дед грязный ходит, портки постирать не в чем”, — говорит Екатерина Парамоновна Фомичева. Ей 83 года, она стоит опираясь на палку. Рядом — “грязный дед”, он тоже опирается на палку и что-то сердито рассказывает про пули, но говорит уже плохо, так что понятно мало. “Я сорок лет работала дояркой… И что заработала? “— Екатерина Парамоновна машет рукой и отворачивается.
Питьевую воду в деревне Большое Рогатово отрезали в сентябре прошлого года. Раньше местный водопровод находился на балансе совхоза им. Карла Маркса, подпитывался от скважины и работал также на коровью ферму. Потом совхоз приватизировали — теперь это ООО “Шеметово” — коров угнали, а скважину демонтировали. По словам главы поселения Мочильское Светланы Калашниковой, на скважину не было никаких документов, так что ее как бы и нет. А раз нет — муниципалитет ее на баланс взять не может. “Скважина работала с давних пор без документов, пробы воды оттуда не брались, все это незаконно, вот мы ее и закрыли. Население проинформировано, что на бурение новой скважины денег в районе нет. Чтобы обеспечить их водой, мы вырыли 4 колодца, вода в них хорошая, полностью соответствует всем нормам”, — сказала “МК” чиновница.
“Они насос-то выкопали и трубы и понесли от нас прочь через всю деревню, — вспоминает ветеран тыла Раиса Юрова. — Как гроб несли, мы все выглядывали и плакали”. Раньше здесь в каждом доме работала ванна, туалет, стиральная машинка и отопление. Теперь люди пользуются удобствами на улице, машинки пылятся, а трубы все время грозятся лопнуть. “Тут система устроена была, что вода под давлением шла в трубы снизу, — рассказывает жительница Светлана. — А теперь ее снизу как зальешь-то? Греться надо — мы срезали сверху трубы и через расширитель заливаем ведрами. Вода идет с воздухом, так что нельзя прозевать момент, когда они начинают сильно трещать и надо подлить еще воды — а то все может взорваться”.
Местные чиновники для галочки “население водой обеспечено” вырыли в деревне 4 колодца. Местные жители называют их помойными ямами: колодцы неглубокие, метров по пять, расположены внизу склона, а наверху — поля и скотные дворы, так что в воду стекают все удобрения и навоз. Жители заказали экспертизу, и Роспотребнадзор установил, что вода не соответствует никаким нормам и пить ее нельзя. “Там такой осадок, что узоры рисовать можно, — говорит Надежда, жительница деревни. — А на дне грязь. Ее нам кипятить и пить или что с ней делать? “За питьевой водой люди ездят за 3 км в соседнюю деревню, а те, у кого нет машин (их большинство), — да, кипятят грязь.
“Мы эту воду только как техническую используем, — рассказывают те, у кого есть машины. — Да только не хватает ее никогда, тремя ведрами вычерпываем”. Сколько ведер воды надо в день, они ответить не могут. Если есть скот — не сосчитать. Одна корова за день выпивает ведер шесть. А у многих — быки, лошади, по две коровы, овцы и куры с кроликами. Им вода нужна, наверное, больше воздуха. Есть тут семья, где семеро детей. Им нужно мыться и стирать одежду. Местным чиновникам это объясняют, а они не слышат. Один раз бывший староста Светлана со словами “смотрите, какая чистая вода” плеснула из ведра главе поселения в лицо. Но чиновница увернулась, и теперь ездит в деревню только с милицией.
Жители пишут во все инстанции. Прокуратура выносит местным чиновникам представления, указывая устранить нарушения санитарных норм в колодцах и взять на баланс водопровод. А люди и дальше живут в нечеловеческих условиях. Бабушки накручивают ручку колодца, поднимая тяжелые ведра. “Целый день и кручу, и кручу, и кручу, руки отнимаются”, — говорит одна из них. Деревня стоит на черноземе, и в половодье грунтовая дорога превращается в масло. В такие дни бабули вообще не выходят из дома. Одна недавно вышла, поскользнулась прямо у колодца и расшибла голову.
“Все дело в том, что нашему государству люди не нужны,” — грустно улыбается старый мичман, приехавший в деревню доживать остаток жизни.
Другие старики просто молчат или почти незаметно плачут в платки.
На очередном сходе бабушкам и дедушкам объяснили, что денег на устройство новой скважины ни в поселении, ни в районе нет, так что, может быть, ветераны заплатят 7 млн. за подключение к соседней скважине? Возьмут кредиты, например, тысяч по 40–50 рублей? И обеспечат себя водой? Бабушки-дедушки в шоке. “Подождите, подождите, если мы сами все будем делать, они-то, чиновники-то, нам зачем? “— изумляется такому повороту дел житель деревни Александр. И правда, непонятно…
Пока суть да дело, в начале пожароопасного периода в деревне уже сгорело два дома. Тут нет торфяников… Но и воды тоже нет.
Жители потихоньку теряют веру. Вернее, укрепляются в неверии. По телевизору идет реклама “Газпром” в каждый дом”, и у деревни, и вправду, есть газопровод, только газа в нем нет. “Зарыли деньги в землю, отмыли то есть”, — качают они головами. Президент прислал местным ветеранам поздравления с Днем Победы. Их отослали обратно. Ветераны обращались к нему трижды, чтобы вернули чистую воду, открытки им зачем?”В общем, под лозунги о модернизации возвращаемся в каменный век. Стабильность, если ничего никуда не движется, загнивает и превращается в деградацию”, — философски резюмирует Александр.
