В большую политику со шваброй
День первый. Уборщица
Мне всегда казалось, что выносить грязь из коридоров власти — дело, как бы это правильно выразиться... — увлекательное, что ли. Кто знает — что увидит, что услышит, на что наткнется во время своей пыльной работы уборщица? В предвкушении грядущих открытий я бодро отправилась в большую политику со шваброй в руках.
Поскольку меня заранее предупредили, что рабочий день здесь начинается очень рано, возле ГД я была уже в 7.00 утра.
— Существует порядок уборки кабинетов, — объясняет мне администратор Наталья. — Первым делом нужно проверить корзину для мусора. Если в ней есть хоть одна бумажка, обязательно поменяй. Предметы на столе старайся не передвигать и в руки не брать, если же без этого не обойтись, важно поставить их точь-в-точь на то место, где они были. Затем пропылесось. Везде, где можно.
Уборщицы учат, как вытирать пыль, чтобы не оставалось разводов на полированной поверхности. Объясняют, какими моющими средствами нельзя пользоваться, потому что те резко пахнут или в их составе есть вещества, которые могут вызвать у депутата аллергию...
— Уборка здесь как искусство, — говорит Наталья. — Нужно учитывать малейшие нюансы, на которые дома никогда не обратил бы внимание. Вот ты дома каждый день диван отодвигаешь или стулья? А тут без этого не обойтись.
Да уж, схалтурить, как я понимаю, не удастся. Благо еще, что у простых депутатов кабинеты всего по
Я прошу выделить мне кабинеты в старом здании. Для несведущих: Госдума состоит из двух частей — старого, построенного в 1933 году здания и нового, возведенного в
Знаю, что депутаты почему-то очень любят именно старое здание. Вроде как аура у него хорошая. И даже депутатская примета есть — если кабинет у тебя там, то шансов быть избранным на второй срок прибавляется.
— А кабинеты себе депутаты сами выбирают? — интересуюсь я.
— Нет, конечно. Тут бы такое началось. Распределяет Комитет по регламенту, — говорит администратор.
— А если депутат скажет, что у него боязнь высоты, и попросит комнату на нижних этажах? Ему на уступки идут? — пристаю с расспросами я, рискуя показаться слишком любопытной (а это тут не очень приветствуется).
— Если только справку от врача принесет, — шутит она. — А инвалидам-колясочникам (сейчас их в Госдуме четверо) выделили помещения на втором этаже. И мы специально разработали для них маршруты, чтобы могли добраться из своих кабинетов в любое место ГД. Поскольку между одними этажами старого и нового зданий разница по высоте в пол-этажа, то для инвалидов сделали специальные подъемники. И туалеты для них отдельные есть — но их убирают другие уборщицы, тебе туда не нужно.
Кстати, про моих коллег. Большинство уборщиц — дамы бальзаковского возраста и работают тут с младых лет. Серьезные, молчаливые, подозрительные. Мне в наставницы дают Анастасию.
Получаю спецодежду, пару тряпок, ведро, швабру. Вперед, на амбразуру!
— А как вообще уборщицы в кабинеты депутатов проникают? Может, они всегда открыты? — наивно интересуюсь у напарницы.
— Нет, всегда закрыты. В ГД в основном кодовые замки. У уборщиц либо специальные карточки-ключи, либо они знают код. Но отпереть кабинеты председателя и его замов рядовая уборщица не может. Дверь ей откроет специальный человек. Самим руководителям аппарата Госдумы возиться с дверным замком не нужно — к их приходу это уже сделает секретарь. Но ключи от кабинета у них на всякий случай обычно всегда с собой.
Вид первого доставшегося мне кабинета меня несколько смутил. Во-первых, что тут убирать, тут же чисто как в операционной? Во-вторых, я не ожидала, что будет он такой... скромный. Во всех отношениях. Тесновато тут. По форме к тому же он прямоугольный, потому толком и не развернуться. Ни персонального тебе туалета, ни раковины (депутаты пользуются общей уборной). У окна стол для депутата, возле двери еще один для помощника. Слева шкафчик и пара стульев для посетителей. На окне алюминиевые жалюзи.
— Мебель не шибко богатая, да и вообще как-то по-совковому все, — разочарованно говорю я.
— Мебель действительно еще лет 15 назад закупали для всех одинаковую. Зато она вон какая качественная — не рассыхается, не ломается. Белорусская, между прочим.
Ради интереса я заглянула в кабинет по соседству. Один в один! Ну разве что на стене висят вместо картин какие-то карты, на подоконнике личные вещи, да на столах другие ноутбуки. Выясняю, что кабинет принадлежит полномочному представителю прокуратуры в Госдуме. Он вроде как съезжать не собирается, так что ремонта у него не было.
Спи, но не кури
Пока убираюсь здесь, напарница учит, что главное качество парламентской уборщицы — она не должна проявлять интерес ни к чему, кроме наведения порядка. Ведь бывает, к примеру, на столе лежит важный государственный документ. Депутатский запрос или материалы уголовных дел. У уборщицы ГД даже мысли не возникнет хотя бы строчку прочитать. Категорически запрещается разглядывать содержимое корзины, открывать ящики письменного стола, копаться в бумагах на столе. Но даже если бы человек захотел что-то подобное сделать, то не смог бы. Попросту не успел бы, поскольку время на уборку каждого кабинета расписано по минутам.
15 минут — и кабинет готов! В других приходится повозиться подольше — там только что ремонт закончился или еще идет. Так что пыли полно.
— Вот вы же когда в квартиру въезжаете, хотите ее обновить? Так и здесь. Почти все депутаты хотят немного по-своему сделать, — поясняет. — Они могут выбрать себе обои или краску, попросить, чтоб уложили полы ламинатом, передвинуть мебель. Если казенная не нравится — можно свою привезти. А потом, по окончании срока, забрать. Многие так и делают. Ограничений на самом деле никаких, но все должно быть в рамках приличия. Если кто-то из депутатов захочет свой кабинет преобразить до неузнаваемости, то ему деликатно дадут понять, дескать, не надо. Но таких прецедентов, слава богу, не было. Народные избранники все же люди вменяемые и отдают отчет, куда попали. Да и вообще абсолютное большинство предпочитают довольствоваться казенными интерьерами и сильно по поводу убранства не заморачиваются. Обычно приносят из дома только светильники, фоторамки, какие-то безделушки.
...Кабинеты председателя, его замов убирают всегда «немного по-особому». Здесь трудится не одна уборщица, а как минимум две — и за их работой обязательно наблюдают, мало ли что может произойти.
К моему приходу, увы, их уже выдраили до блеска. Но в кабинетах руководителей фракций процесс еще идет. Так что успеваю заглянуть туда с тряпкой. Эти кабинеты, конечно, выглядят очень солидно. Но каждый руководитель фракции делает их в своем стиле, подчеркивающем политические взгляды. У одного вроде кабинет и богатый, но какой-то старомодный и скучноватый. У другого помпезный, в золотистых тонах. У третьего все — от стульев до вешалок — модерновое. Поразительно, но даже секретари здесь под стать обстановке. У элдэпээровцев, к примеру, девушка радушная такая. И вообще атмосфера здесь царит праздничная. Много всяких диковин. Вон огромный глобус в человеческий рост.
— А ночевать депутатам разрешается здесь? — спрашиваю, глядя на кожаные диванчики.
— Не запрещается. А вот гости их должны покинуть учреждение до полуночи. С этим строго.
Странно, но я нигде не заметила пепельниц.
— В ГД с курением борются, — поясняет уборщица. — Многие руководители фракций сами не курят и запаха табачного не переносят. Сейчас есть только одна официальная курилка во всем здании — возле столовой. Там зверская вытяжка установлена. В туалетах курить нельзя, но некоторые несознательные посетители это правило нарушают. Тут уж ничего не попишешь — не будем же мы их, как школьников, отчитывать. Но если охрана застанет, то будет штрафовать. Есть такое распоряжение.
А я тем временем перебираюсь в зал заседаний. Просторный, светлый, но без всяких излишеств. Быстренько протираю трибуну, огромный стол и стулья. Сметаю пыль с больших напольных часов.
— После нас сюда еще часовщик заглянет, — поясняют уборщицы. — Он проверяет точность хода часов во всех залах и в большинстве кабинетов.
А стрелки часов неумолимо приближаются к 10 утра. Это значит, что с работой надо заканчивать. Ровно в 10 уборщицы как по мановению волшебной палочки должны исчезнуть из коридоров власти. Они, как в сказке, превращаются в принцесс. Снимают фартуки, перчатки, приводят себя в порядок и идут завтракать в один из буфетов (всего их 3) или столовую ГД. Но на каждом этаже в течение всего дня дежурят две уборщицы и сотрудница, в обязанности которой входит следить за порядком. Если кто-то что-то разольет, она вызовет уборщицу, заскрипит пол — тут же пригласит плотника, прорвет трубу — сантехника. Именно она и есть тот «специальный человек», у которого хранятся ключи, кто знает все коды. Официально ее должность называется администратор, но в ГД все зовут хозяйкой. И каждая хозяйка здесь знает, что везде должен быть идеальный порядок, только тогда порядок будет и в головах депутатов.
«Мы не депутатов обслуживаем, а Думу»
День второй. Сантехнический
Инженер Сергей водит меня (здесь я под видом стажирующейся работницы) по зданию. Так сказать, знакомит с хозяйством.
Я удивляюсь, как такое старое здание удается сохранить в прекрасной форме. Старожилы рассказывают, что очень переживали, когда сносили гостиницу «Москва». Она ведь расположена аккурат напротив, и два здания, выполненные в одном архитектурном стиле, дополняли друг друга. А так получилась дисгармония... Гостиницу потом, правда, восстановили «по образу и подобию», но все равно это уже не то. А вот на здание Госдумы изначально ни у кого рука не поднялась и вряд ли теперь поднимется. Оно признано памятником культурного наследия и считается неотъемлемой частью исторического облика центра Белокаменной.
Прямо под старым зданием проходит ветка метро (их почти одновременно строили), вибрации постоянные... Кстати, сохранился чертеж
А вообще в те годы действительно на совесть строили, так что основание, стены у здания до сих пор крепкие. Все остальное устарело... Инженерные коммуникации давно пора менять. Реконструкция здания была в 1994 году, когда здесь, собственно, и разместилась Госдума (до этого был Госплан). Разве можно за три месяца привести в порядок такую махину? Так что ремонт здесь идет постоянно — тут трещины заделают, там кондиционеры наконец поставят. Единой системы мониторинга за состоянием всех коммуникаций в ГД нет. Зато есть диспетчерская, где принимают все заявки на устранение неполадок.
С утра здесь лежит уже 87 заявок от депутатов. На
— Они, конечно, капризные, но в меру, — говорят диспетчеры, — а главное, мы всегда объясняем, что обслуживаем не их, а здание Госдумы.
Десять заявок на замену табличек на дверях кабинетов. Тех, кто не успел это еще сделать, осталось совсем мало. Но есть еще и такие, чьи полномочия кончились, а они не спешат съезжать и свои вещи забирать. Их поторапливают. Срок — до конца февраля.
Один депутат позвонил, спросил, можно ли живность в кабинете держать. Ему объясняют: разве что рыбок. В старом здании в трех кабинетах уже аквариумы стоят, в новом — в двух. А вот птичек в клетках или кошек селить не советуют. Зато нет никаких ограничений насчет зелени. Один депутат уже превратил свой кабинет в оранжерею.
...Очередной запрос. Просят разрешить установить на дверь кабинета новый замок. Кстати, выясняю, что после переезда замки в кабинетах и без того меняют, но их просто переносят с одного кабинета на другой. Позвонившему в диспетчерскую народному избраннику этого мало. Он волнуется за сохранность ценных документов. Ему объясняют, что вопрос решаем, но надо отдельно согласовать его с охраной.
Еще звонок. Депутат просит убрать ковер из кабинета — дескать, так экологичнее. Понятно, что ковры — главные пылесборники в помещении, зато они глушат шаги. А так от стука каблуков даже неловко... Ну тут дело вкуса, и сотрудники службы эксплуатации навязывать депутатам свое мнение не имеют права. Но в коридорах везде «кремлевки» (так называют красные ковровые дорожки). Так что депутатского топота не слышно.
Один из новых жильцов интересуется — а есть ли здесь фитнес-центр?
— Он не первый, — говорят сотрудники. — Многие хотят ходить на тренировку, но у нас ничего такого нет. Ни бассейна, ни кинозала. Помещений катастрофически не хватает.
Депутаты расстраиваются, но шутят, что, когда на месте гостиницы «Россия» появится парк, будут там совершать пробежки в обеденное время.
Тайны парламентских подвалов
Давно меня мучил вопрос: почему герб СССР над центральным входом с фасада так и не убрали?
— Во-первых, это сделать не просто, — объясняет Сергей. — Он ведь литой, бетонный, 12 метров в диаметре. Во-вторых, мы с «Москомнаследия» проконсультировались. И там сказали, что герб трогать нельзя, поскольку он часть исторического облика задания. Так что в соответствии с законодательством два года назад сделали еще один, с двуглавым орлом. Он над подъездом № 2. Герб этот в размерах поскромнее (3,5 метра), но зато покрыт настоящим сусальным золотом. Мы его очень бережем. Даже когда фасад моем (в центре Москвы много копоти и пыли), стараемся лишний раз не задевать даже...
А мне сегодня еще нужно посмотреть, все ли в порядке на крыше.
— Сейчас доступ сюда строго ограничен даже для обслуживающего персонала, — объясняет Сергей.
— Почему?
— Да был случай... Один депутат пробрался на крышу. Спрятался там, заночевал. А утром 7 ноября вылез через люк и заменил российский триколор на красный флаг с серпом и молотом. Страна, можно сказать, проснулась под новой властью. Длилось это, правда, недолго — где-то полчаса. Сотрудники ФСО прибежали на крышу и задержали хулигана.
— А они как узнали? Неужели с улицы кто-то постоянно следит за флагом?
— На крышке люка есть сигнализация. Там маленькая такая кнопочка, которая срабатывает автоматически, если люк приоткрыть. Сигнал поступает на пульт охраны.
Крыша как крыша. Ничего особенного. Разве что есть здесь ящики с противогазами. Очень много. Случись что, всем депутатам достанется. На одни противогазы и надежда — бомбоубежища в ГД нет. Точнее, оно есть, построено было еще в довоенные годы, но давно уже в заброшенном состоянии. Чтобы убедиться в этом лично, спускаюсь туда. Подвалы у ГД по меркам тех времен очень скромные, с катакомбами Белого дома не сравнятся. Зато они в два раза древнее. И тут даже сохранились двери тех довоенных времен — они сделаны по подобию тех, что на подводных лодках, закрываются поворотом ручки-«колеса».
Я битых два часа лазала по этим подвалам. Честно признаюсь — хотела сама, без подсказки, отыскать загадочный параллелепипед, о котором мне рассказал главный инженер ГД. Он его сам нашел по чистой случайности. Дело было, когда собирались сносить гостиницу «Москва». Тогда позвонил один старик и сообщил, что он в годы войны закладывал туда динамит — чтобы в случае чего взорвать здание. По его наводке под «Москвой» действительно нашли тонну динамита. В ГД тогда специалисты сильно запереживали — вдруг и под их зданием взрывчатка лежит? Отыскали этого старика, он сказал, дескать, не помню про ваше здание. Вроде не закладывали ничего... Но после этого каждый сантиметр подвалов под микроскопом изучили. И нашли этот самый бетонный параллелепипед непонятного предназначения.
— Я его лично как только вскрыть ни пытался, — признается главный инженер ГД. — И сверлил, и пилил. Бесполезно. Потом архивы подняли, убедились, что динамита там нет, и оставили его в покое. Но для чего был залит — точно сказать до сих пор не может. Думаем, на этом месте была лестница, выходившая на улицу.
Я стою прямо у него. Метра два в высоту и 4 в длину. С одной стороны его облагородили — обложили керамической плиткой. А с другой — просто побелили. Может, там сокровища? Золото партии? Рабочие в ответ усмехаются. Эх, не романтики они. Зато с удовольствием показывают мне одну замурованную дверь. На ней даже петли сохранились. Дверь точно вела на лестницу, выходившую во двор.
— А ведь у нас есть подземный ход в Кремль, — таинственно говорят работники. — Только он идет из Троекуровских палат — видите это трехэтажное старинное, XVII века здание во дворе Госдумы? Только в палаты вы сейчас не попадете, поскольку очень там все ветхое. А ход давно замуровали.
Так, может, его восстановят теперь, после того как палаты отреставрируют и откроют? Будут депутаты к президенту ходить коротким подземным путем. Впрочем, вряд ли. Зачем ему это?
А возле Троекуровских палат трутся сейчас госдумовские кошки. Их во внутреннем дворе живет штук пять. Кошек в ГД любят, подкармливают, а они в благодарность крыс гоняют. Все по-домашнему.
