Женская месть или подростковая глупость?
Сергей Мельников — тихий, приличный мальчик, сын обеспеченных родителей, москвич. Учился в кадетском корпусе, занимался спортом, поступил в вуз. В общем, жених довольно завидный. Поэтому когда 18-летний парень решил расстаться со своей возлюбленной Кристиной Слонецкой, брошенная барышня была очень недовольна. Так теперь это объясняет адвокат Сергея...
Кристина, жительница поселка Речицы Раменского района, в отличие от Сергея хорошим поведением не отличалась: состояла на учете в комиссии по делам несовершеннолетних, не раз привлекалась к административной ответственности за распитие алкоголя.
— Кристина окончила 9-й класс со справкой, у нее были три «двойки», — вспоминает бывший классный руководитель Слонецкой Андрей Леонидович. — Она совершенно не училась, прогуливала. А Сергей в нашей школе учился всего год, пока жил у бабушки, потом он вернулся в Москву, к родителям. У него я преподавал географию, он учился в параллельном с Кристиной классе. Мальчик был тихий, спокойный, ничто не предвещало будущей драмы.
По версии родителей Мельникова, Кристина, в августе 2010 года услышав о расставании, стала чуть ли не преследовать Сергея, надоедала ему сценами ревности и слезами. Когда это не помогло, попросила парня о «последней встрече».
4 августа Сергей приехал в Речицы (там жила его бабушка, и именно там он познакомился с Кристиной). Вроде бы для того, чтобы окончательно расставить все точки над «i». Для моральной поддержки парень взял на эту встречу родственника своей новой девушки, 21-летнего Павла Лобастова. Что произошло дальше, теперь понять крайне сложно.
— Они постояли, поговорили, потом Кристина попросила Сергея отойти с нею, — рассказывает адвокат Алексей Рыжов. — Все это наблюдали охранник и продавщица магазина. Кристина уговорила Сергея отойти поговорить на футбольное поле. Там девушка стала умолять его не бросать ее. Потом они вернулись к Павлу, который ждал друга с пивом на том же месте. Поговорили все вместе, Кристина ушла, потом опять вернулась, снова предложила «поговорить». Никакого полового контакта с ней, по крайней мере у моего подзащитного Сергея Мельникова, просто не было, об этом говорят и все данные биологических экспертиз.
Но следователь по особо важным делам следственного отдела по г. Раменское СУ СК при прокуратуре Московской области Сергей Зубанов посчитал, что молодые люди, «действуя умышленно, по предварительному сговору, подвергли избиению и изнасилованию несовершеннолетнюю Слонецкую К.Д.».
По словам друга Сергея Мельникова Максима, контакт скорее всего был, но по обоюдному согласию и лишь у Кристины с Павлом, которому она давно нравилась. Просто девушку очень обидело то, что Сергей поступил так неромантично и просто быстро сбагрил ее приятелю.
Итак, Кристина ушла, потом вернулась. Они еще раз, по версии одной стороны, поговорили, а по версии другой — повторили свое грязное дело. Когда девушка снова ушла, парни продолжили спокойную беседу с пивом на пятачке перед магазином. Когда к ним подъехали сотрудники правоохранительных органов, ребята были крайне удивлены.
Оказалось, что Кристина заявила об изнасиловании. Девушка рассказала следователям, что Мельников повалил ее на землю и надругался над нею, потом подключился Лобастов. Второй раз барышня вернулась, мол, для того, чтобы парни перед нею извинились. Но они, негодяи, вместо этого снова ее изнасиловали...
— Сын позвонил мне ночью из ОВД, сказал, что это какое-то недоразумение, — рассказывает отец парня, Сергей Мельников-старший. — Я обратился к единственному адвокату, которого на тот момент знал и который занимался моим разводом, Игорю Антонову. Я попросил его просто выяснить, в чем дело. Антонов, не взяв на себя никаких обязанностей по защите Сергея и не подписав со мной никаких соглашений, резво вмешался в ход дела. Он приехал к сыну и стал убеждать его признать свою мнимую вину. Полагаю, он сделал это, чтобы тянуть с меня деньги в дальнейшем.
18-летний Сергей Мельников, естественно, не горел желанием давать признания. Но если серьезный адвокат, присланный папой, настаивает, что «так будет лучше», значит, ему виднее. И Сергей сделал так, как посоветовал Антонов. Тут же было возбуждено аж шесть уголовных дел.
— Сыну просто не повезло: в то время у нас в стране как раз началась кампания по борьбе с педофилией, — вздыхает Мельников-старший. — А Сергею буквально за месяц до этого исполнилось 18 лет. Кристине же — еще нет.
Показания свидетелей и данные трех независимых экспертиз оказались для следствия и суда не очень важны. «Из заключений биологических судебных экспертиз, а также генетической судебной экспертизы следует, что ни на теле, ни на верхней одежде, ни на нижнем белье потерпевшей, ни на ее половых органах не обнаружено каких-либо биологических следов, произошедших от Мельникова», — гласят выводы экспертизы. Также и «на половом члене Мельникова С.С. отсутствуют какие-либо биологические следы, произошедшие от Слонецкой».
Несмотря на это Сергея Мельникова осудили по страшной 131-й статье УК («изнасилование несовершеннолетней») на 8,5 года, а Павла Лобастова — на 9,5.
Родные Мельникова пытались обжаловать приговор в разных инстанциях, но все российские суды, включая Верховный (в сентябре 2012 года), отказали в пересмотре дела.
Мельников и Лобастов находятся в разных колониях. По словам матери Сергея, месяц назад он пытался покончить с собой. Сказал, что разуверился в справедливости жизни.
— По психологическим последствиям мужчину, который был ложно обвинен в изнасиловании, можно сравнить с женщиной, которая была реально изнасилована, — считает психолог Наталья Денисова. — Есть лишь одна разница: пострадавшая женщина не оказывается в тюрьме. Поэтому среди таких мужчин очень высок риск возникновения посттравматических стрессовых расстройств и самоубийств.
В семье все средства хороши
Испортить жизнь мужчине таким образом довольно легко.
«Еще в советских учебниках для юристов отмечали: чтобы возбудить дело, связанное с половыми преступлениями, нужны только бумага и ручка», — говорит психолог, кандидат медицинских наук и советник юстиции Евгений Цымбал.
— Оговор со стороны женщин не очень часто, но встречается, — комментирует ситуацию известный психиатр-криминалист, профессор психиатрии Михаил Виноградов. — Основных мотивов два: первый — корысть. Например, желание женить на себе мужчину или заставить его платить за что-либо. Второй мотив — месть. В данном случае важно определиться в терминах. Изнасилование подозревает сексуальный контакт. И если экспертиза говорит, что нет никаких биологических следов контакта, то позиция обвинения выглядит странно. Но, к сожалению, в таких случаях мужчинам очень сложно себя защитить, суды первой инстанции нередко выносят по данным делам обвинительные заключения, несмотря на результаты биологической экспертизы...
Нередко статьи УК, касающиеся половых преступлений, служат весомым аргументом в решении семейных споров. Так, адвокат Флоранс Ленская вспоминает дело, в котором жена обвинила мужа в изнасиловании:
— Она тогда очень грамотно подготовилась, проштудировала учебник по судебной медицине, поставила синяки на ногах, где надо, — рассказывает адвокат. — Потом дама обратилась к экспертам, зафиксировала эти синяки, царапины, нахождение спермы во влагалище, что, сами понимаете, в браке не проблема. Мужчину посадили в СИЗО. Тогда его спасло лишь то, что анализы подногтевого слоя показали, что там нет клеток эпителия мужа. То есть дама не сопротивлялась при половом контакте, а значит, не было и насилия.
Мужчине сильно повезло, тогда дело прекратили до суда. Но он оказался понятливым и быстро освободил жилплощадь — что и требовалось его жене.
Возможно, к этой же категории дел относится и история знаменитого пластического хирурга Владимира Тапиа. Молодая супруга Наталья обвинила 57-летнего хирурга в том, что он проявлял педофильский интерес к 13-летней падчерице и 5-летнему сыну. Конечно, истину установит суд. Но, по словам людей, знающих эту семью, немалую роль в «прозрении» супруги сыграло то, что Владимир подал на развод и собирался со всеми своими немалыми капиталами уйти к другой женщине.
— Человек в тюрьме сильно утрачивает волевые качества, — отмечает Флоранс Ленская, которая некоторое время занималась делом Тапиа. — Он готов подписать любые, самые кабальные условия, если это может помочь ему обрести свободу. Мне Владимир говорил: «Я готов расстаться с деньгами, со всем, что у меня есть. Только не верьте, пожалуйста, в мою «педофилию». Поверьте, я нормальный отец, я чист».
— К сожалению, сейчас обвинение мужчин в сексуальных преступлениях превратилось в целую индустрию, — констатирует адвокат Евгения Мартынова. — И, что самое печальное, стало очень активно использоваться самим государством. Дело поставлено на поток. И неважно, что женщина таким образом просто мстит мужчине или пытается решить свои материальные проблемы, — тут подключается целая индустрия в виде некомпетентных следователей и судей, нечистых на руку адвокатов. И человека доводят до срока, несмотря на отсутствие доказательств, кроме выбитого или сфабрикованного «признания».
Поэтому, по словам людей, недавно вернувшихся из мест не столь отдаленных, неписаное правило о том, что насильники на зоне становятся «петухами», уже практически не действует: «Все же понимают, что сейчас есть такие женщины, которые могут и специально, по своим каким-то причинам подставить».
По словам судмедэксперта Дианы Гончаренко, педофилия в наше время вообще стала модной темой, и последние год-два идут активные спекуляции на эту тему, что, впрочем, не мешает настоящим педофилам находиться в тени (они-то хорошо умеют маскировать свою «любовь» к детям).
— Уже доходит до нелепостей, — говорит Гончаренко. — Был у нас недавно случай: муж с женой разводятся, и супруг пригрозил забрать 4-летнюю дочку. А он, надо сказать, человек очень основательный, правильный такой. Вероятно, его жена с тещей на смех подняли: ты же за ребенком ухаживать не умеешь, ни искупать, ни покормить не сможешь. И он с дотошностью и старанием стал выполнять все материнские обязанности. Тут его жена и обвинила в педофилии. Хотя, кроме того, что папа каждый вечер моет ребенка, в том числе и «там», никакого другого криминала в действиях отца не было выявлено. Но маховик следствия уже запущен, ситуация раздута до 3 томов уголовного дела. Или другой свежий случай, по которому мы давали заключение: у девочки-подростка тяжелая форма ДЦП. Мать деньги зарабатывает, отец занимается ребенком, в том числе меняет ей памперсы, моет девочку. Мать претензий не имеет, но есть бдительные соседи, и пожалуйста — снова уголовное дело!
Кто отличит любовь от ненависти?
— Есть ли какие-то объективные факторы изнасилования? — интересуюсь у разных специалистов.
Евгений Цымбал говорит, что важно доказать не только факты соединения двух тел, что делается с помощью разных экспертиз, но и то, что контакт был насильственный. Это доказывается на основании телесных повреждений жертвы. Хотя она, например, может впасть в ступор или просто быть запугана насильником. Поэтому жертве нередко верят на слово, что может сыграть трагическую роль в судьбе мужчины.
А судмедэксперт Татьяна Волкова вспоминает случай из своей практики, когда 27-летняя женщина, думая, что муж в отъезде, загуляла в компании 19-летнего парня. Придя под утро домой, она обнаружила, что благоверный не только дома, но и с грозным видом ждет объяснений. Дама не нашла ничего лучше, как сообщить, что ее изнасиловали. Кипя праведным гневом, муж вместе с супругой отправился в полицию, требуя наказать «насильника» по всей строгости закона. Биологическая экспертиза установила, что половой контакт был, против юноши возбудили уголовное дело.
— Парня арестовали, он молодой, не понимает, что делать, ведь все было по обоюдному желанию, — говорит Волкова. — А следователи на него, видно, давили: признавайся, а то хуже будет! В общем, когда молодого человека повезли на следственный эксперимент, от отчаяния он выбросился с 5-го этажа....
Как отмечает судмедэксперт, нередко обвинители пользуются и вопиющей безграмотностью людей:
— Синяки и ссадины тоже не всегда являются показателем насилия, вспомните хотя бы любителей БДСМ. И тут следователям надо быть весьма искушенными, чтобы разбираться, по обоюдному желанию было соитие или нет. Но это мало кому нужно. А вот те, кто хочет «наказать» мужчину, наоборот, очень хорошо подкованы в наших тонкостях. Бывает, дамы приходят на осмотр с презервативом в руках: он меня изнасиловал, вот доказательство! Такие заказные дела нередки в отношении богатых людей. А в глубинке, где есть план на раскрываемость, рады стараться.
Нередко в практике судмедэкспертов встречаются случаи, когда девочка-подросток, так сказать, по доброй воле вступает в интимную связь со своим любимым. Но об этом узнают ее родители, родственники и требуют наказать «педофила», который «соблазнил» несовершеннолетнюю. И наоборот, взрослые мужчины, которых интересуют именно дети, утверждают, что и не подозревали, что их жертвы еще не достигли половой зрелости.
— В последнее время нам стали постоянно делать запросы об определении половой зрелости, — отмечает судмедэксперт Татьяна Волкова. — А ведь она до сих пор регламентируется приказом от 1966 года. Сами понимаете, тогда дети были несколько другими, даже с чисто анатомической точки зрения. Мы обсуждаем эту проблему на профессиональных форумах, обращались в министерство, но пока воз и ныне там.
СПРАВКА "МК"
Официальной статистики ложных обвинений в половых преступлениях нет ни в одной стране мира. Но, например, в 1997 году министерство юстиции США проанализировало с помощью ДНК-тестов около 10 тысяч обвинений за предыдущие 7 лет. Общая доля ложных обвинений — около 40%.
