В воскресенье Зита и Гита побывали в «МК». Они с шумом носились по редакции, заглядывали в каждый уголок, громко хохотали, приставали с расспросами к журналистам и верстальщикам... Думаете, на одной ноге и костылях нельзя скакать вприпрыжку? Оказывается, можно, и еще как! Возможно, детская подвижность и непосредственность этих девочек объясняется тем, что в большую часть своего детства они не могли ни бегать, ни ходить. Да и поводов для смеха у них тогда совсем не было.
Сестры родились в небольшом киргизском селе. Выше пояса — две девочки, ниже — вроде как одна. До десяти лет жили в местном интернате для детей-инвалидов — условий для таких малышей в родительском сельском доме не было, кроме того, против «уродцев» восстали не только соседи, но даже родня семьи Резахановых: уберите их с глаз долой! Как жилось Зите и Гите в интернате, они вспоминать не любят: побои, насмешки и унижения. Их мать Зумрият, видя страдания детей, была буквально одержима идеей операции по разделению. Ее усилия не прошли даром: в 2003 году в московской детской больнице им. Филатова такая операция была проведена.
- Тогда хорошим исходом считался тот, при котором дети просто останутся в живых, и будут передвигаться на колясках, - вспоминает специалист детского реабилитацонного центра Наталия Жаворонкина, добрый гений и ангел-хранитель Зиты и Гиты. Все эти годы Наталья Алексеевна занималась их реабилитацией, лечением, да и просто воспитанием. - Никто и предположить не мог, что они станут такими, какими стали: абсолютно полноценными людьми, подвижными, очень развитыми умственно.
В течение трех лет после операции, до 2006 года, сестры Резахановы жили в России — сначала в лечебном учреждении, потом в Дмитровском детском доме-интернате, позже — в 31-м интернате для детей с нарушениями опорно-двигательного аппарата. А в 2006-м вернулись обратно в Киргизию, домой. Жили, конечно, и там в интернате, как того требовало их состояние, но на выходные и праздники отправлялись в семью, к родителям, брату и сестрам.
- Это был сложный период, - говорит Наталья Жаворонкина. - Да, девочки боготворили свою семью, обожали — и продолжают обожать! - родителей, родители тоже всегда их любили. Но они 14 лет жили врозь. А любить на расстоянии и жить вместе — это разные вещи. Сейчас все проблемы позади. А я — знаете, я очень благодарна девчонкам за то, что благодаря им узнала стольких прекрасных, удивительных людей — врачей, педагогов, протезистов, - тех, без кого у Зиты и Гиты не было бы сегодняшнего дня.
В прошлом году сестры закончили 9-летку — потому что смогли пойти в школу лишь в 11 лет, после разделения. В Киргизии (как, впрочем, и в России) дети с тяжелой инвалидностью освобождаются от выпускных экзаменов. Но когда девчонки узнали об этом, то воспротивились: будем сдавать наравне со всеми! И сдали экзамены блестяще.
А потом началась душевная ломка. Зита и Гита вступили в возраст девичьих мечтаний. А мечтания эти разбивались об их увечье. У каждой — одна нога, одна почка, один яичник, отсутствие тазовых органов...
- Иногда было так тяжело, что совсем не хотелось жить, - признается Зита. - Мы с Гиткой даже о самоубийстве демали, однажды собрали разные таблетки, хотели принять все разом... Но потом удержались, словно кто-то нас удержал. Понимаете, у нас ведь только половина туловища... А вообще все эти черные мысли — в первую очередь из-за боли. Корсет, которым крепится протез, натирает тело, бывает нестерпимо больно. Но сейчас таких мыслей у нас больше не бывает — после того, как мы поступили в медресе.
В медресе (мусульманской школе) Бишкека девочки учатся с прошлой осени. Уверяют, что Коран научил их главному — ценить то, что есть. А есть у них жизнь, и этот дар бесценен, несмотря ни на какие трудности. И Зита, и Гита считают, что с тех пор, как они это поняли, стали по-настоящему счастливыми.
Пять дней в неделю сестры живут в интернате при учебном заведении, наравне с остальными воспитанницами обслуживают себя — сами стирают, убираются в комнатах, готовят еду.
- Нас там учится 79 девочек, - рассказывает Гита. - Мы по очереди дежурим по кухне и готовим на всех. Это совсем не сложно — я умею и супы варить, и плов. Подружек у нас там много, мы когда в Москву уезжали, то обнимались, даже плакали, что расстаемся!
Правда, темы личной жизни они боятся и сегодня.
- Я замуж не хочу! - уверенно заявляет Зита. - Нет-нет, даже если встречу того, кто полюбит меня, то не пойду, незачем это. А вот детей, конечно, хотелось бы — мы с Гиткой можем их усыновить.
Но Наталья Жаворонкина уверена, что у девчонок на личном фронте все будет отлично:
- Как будто мало инвалидов, нашедших свою любовь, свое счастье! Да для таких красоток, с такими золотыми сердечками, руками, головками обязательно найдутся вторые половинки! И даже детей они смогут иметь своих — с помощью суррогатного материнства.
- Ладно, там видно будет, - пресекает разговор Зита. - Об этом подумаем, когда образование получим. Сейчас для нас главное — учеба, нам нужна профессия, чтобы мы могли сами себя обеспечить. Мы очень хотим стать врачами — и именно педиатрами. Я даже во сне часто вижу себя в белом халате. Делать так, чтобы больным детям больше не было больно — моя самая большая мечта! Так что сейчас все мысли — об учебе. Сначала надо поступить в медучилище, потом — в институт.
И мечта эта вполне осуществима. Зумрият Резаханова получила письмо - Минобразования РФ сообщает, что с Минздравом России достигнута договоренность о приеме Зиты и Гиты в один из медицинских колледжей без вступительных экзаменов и за счет российского бюджета.
Ирина Селиверстова
Зита и Гита написали для «МК» о том, что у на душе у каждой. Знакомьтесь — это их первая газетная публикация.
«Раньше у нас бывало всякое настроение, иногда казалось, что не хочется больше жить. Мы думали — как бы умереть скорей, чтоб было не больно. Я говорила об этом маме, постоянно плакала, спрашивала — почему, за что мы такие уроды? Мы отказывались ходить на протезах - зачем нам это, чтобы боль чувствовать? Но мама говорила: вы красивые, умные, если у человека какой-то недостаток, это не значит, что он урод. Сейчас мне очень стыдно, что мы так мучили свою маму — каково ей было слушать все это?!
А потом мы вычитали в одной исламской книге, что если хочешь спокойствия — читай Коран. Я подошла к маме и сказала, что мы хотим учиться в исламской школе. Так мы оказались в медресе. И там мы действительно перестали думать о своей инвалидности и вправду сейчас нам хочется дальше жить».
Зита Резаханова
«Моя мама подарила мне две жизни. Первая жизнь — это когда я родилась. Ей было трудно смотреть на то, как мы мучаемся. А на тот момент нам было очень больно и тяжело. И тогда мама начала искать врачей, которые бы нас разделили. В Бишкеке не было таких врачей. Тогда мама обращалась заграницу, но и там ей отказывали, говорили что операция не возможна. Но все-таки мама нашла Елену Малышеву и прекрасных детских врачей в Филатовской больнице. И врачи нас разделили. Это я считаю началом второй жизни.
На моем пути встретилось много хороших людей. Например, эта Наталия Алексеевна. Я ей очень благодарна. Вообще я бы хотела, чтоб люди стали чуточку добрее и не осуждали чужую беду, а помогали и сочувствовали.
В моей жизни было много тяжелых моментов, мне и сейчас порой бывает тяжело. Но мама научила меня любить этот мир, людей и себя. И не быть злой. Я ей очень сильно благодарна. Когда мама плачет, каждая ее слезинка для меня, это так огонь в душе. Я благодарю маму за все что она для нас сделала и делает. Спасибо ей огромное от чистого сердца.
Давайте будем ценить своих родителей и не будем им причинять боль. Ведь мама у каждого одна.
Гита Резаханова.
