Возможны варианты, но, что важно, все они привычные, родом оттуда, из кажущегося светлым прошлого. А в телевизоре, как всегда, зазвучит: «какая гадость эта ваша заливная рыба», «три белых коня» и вот это все.
А потом начнутся «голубые огоньки», и петь там будут явно не Монеточка, Элджей, Хаски или, прости Господи, Ic3peak, а вполне себе заслуженные и такое впечатление, что вечные артисты. Накроет ощущение праздника, тепла, спокойствия, стабильности. Никаких отклонений от такой уютной нормы, ничего не раздражает.
Новогодняя ночь — квинтэссенция всего советского, что осталось в нашей жизни. Поскольку то, что предлагается взамен, — пластмассовый мир. Пустышка. Яркая, красивая, но без души. Как фальшивая елочная игрушка: она такая же, как настоящая, только радости от нее никакой.
Вот эта фальшь — она чувствуется. Поэтому люди и ностальгируют. Две трети опрошенных (66% — это рекорд десятилетия) социологами «Левада-центра» сожалеют о распаде СССР.
Что там у нас сейчас? Социальное государство, рост благосостояния? Да, мы просто затоварены донельзя по сравнению с Советским Союзом. За колбасой никто не давится, а слово «дефицит» стало анахронизмом.
Но половина респондентов (52%) среди причин, по которым им не хватает СССР, назвала «разрушение единой экономической системы». На самом деле за этим кроется очень простая вещь: избытка продуктов не было, но не было и страха перед будущим.
Еще 36% потеряли чувство принадлежности к великой державе. И здесь не в территориях дело. Просто мы видим, что руководители наши детей отправляют учиться за границу, лечатся за границей, деньги держат за границей, дома покупают тоже за границей. Но не забывают говорить про патриотизм. Как-то не тянет все это на величие.
А на третьем месте (31% опрошенных) среди причин, почему ностальгия захлестывает, — рост взаимного недоверия и ожесточенности. Факторов этого роста множество. Вот навскидку: «в 90-е убивали людей», «все крупные современные состояния нажиты самым бесчестным путем». Если деньги возвели в культ, а честный заработок не в чести, — о каком доверии речь?
Очевидно, что представление об СССР как стране равных возможностей идеализировано: мое поколение знает. Но все равно — как-то чище жили.
Конечно, большинство ностальгирующих — это выжившие, люди старше 55 лет. Но, как утверждают социологи, в последние два года настроения «назад в СССР» растут и среди молодежи 18–24 лет.
И не потому, что новое поколение в «совок» хочет, истории не знает и верит мифам «вот раньше жили». Просто тоже чувствовать начинает — где настоящие елочные игрушки, а где фальшивые.
