«Китай действительно очень быстро опустил железный занавес над провинцией Хубэй, над городом Ухань и над целых рядом других городов вне этой провинции, и это сработало - рассказывает российский востоковед, профессор Школы востоковедения ВШЭ Алексей МАСЛОВ. — Первый период заражения китайцы пропустили и не начали бить тревогу, уже понимая, что развивается какая-то инфекция. Однако уже тогда стало очевидно, что речь идет об очень серьезном заболевании. Несмотря на то, что не были исследованы ни его контагиозность, ни его летальность, Китай уже начал вводить карантинные меры.
Эксперт уверен, что именно быстрая реакция властей помогла не допустить более масштабного распространения вируса. А она, в свою очередь, обусловлена тем, что в стране есть хорошо отстроенная централизованная система управления. Она, по мнению китаеведа, идет по двум линиями. Во-первых, по партийной, ведь не случайно во многих городах комиссии по борьбе с коронавирусом возглавили заместители или руководители провинциальных партийных комитетов. Во-вторых, по линии госсовета КНР и, соответственно, местных администраций.
Второй фактор, который повлиял на победу Пекина над коронавирусом - это полное и своевременное закрытие городов и целых провинций. Некоторые населенные пункты были блокированы, в прямом смысле этого слова, а власти внимательно следили за тем, насколько правильно соблюдается в них карантинный режим.
«В-третьих, власти Китая максимально обеспечили своих граждан всем необходимым, - продолжает Алексей Маслов. - Например, казалось бы, такая мелочь, но во многих городах и студенческих общежитиях, в частности, был ускорен интернет, чтобы люди не скучали на карантине и не пытались выбраться на улицу. Кроме того, доставлялись продукты питания, были заполнены полки в магазинах, многие ресторанчики, которые были формально закрыты, начали работать навынос. И это говорит о том, что моментально заработала система снабжения. Насколько я понимаю, китайские власти поставили под контроль также и систему распределения. Важнее всего для них было ввести на какой-то небольшой период времени мобилизационную экономику».
Еще один момент, заключается в том, что у КНР есть гигантская финансово-экономическая подушка и на уровне государства, и на уровне провинций и регионов. Эксперт считает, что Пекину сразу удалось направить централизованные средства во все пострадавшие регионы. Речь идет и о прямых вложениях, и о потенциальных потерях малого и среднего бизнеса, который составляет почти 80% всего бизнеса в стране. Это различные кафе и рестораны, гостиницы и отели, или, например, маленькие киоски, владельцы которых за счет прибыли кормят себя и свои семьи. И, если они закрываются, возникает своевременный вопрос, как они будут дальше жить и питаться?
«Китай в лице правительства сразу гарантировал, что служащие государственных предприятий, уходя на карантин, будут получать свою стандартную зарплату, - рассказывает китаевед. - Малые и средние предприятия в пострадавших районах будут обеспечены компенсацией в размере декларируемой прибыли. И теперь для многих стало понятно, что доходы надо декларировать. А в Китае этот процесс очень хорошо налажен. Как ни странно, и до этого кризиса, а именно с 2018 года, все малые и средние предприятия не платят налоги на прибыль, но они при этом декларируют прибыль и свои финансовые обороты».
Китай также сразу вернул взносы в страховые и медицинские фонды обратно. Эксперт отметил, что, если предприятия переходят на работу в онлайн режиме, то они освобождаются от уплаты НДС, который и до этого был не такой высокий, примерно от 3% до 6% в зависимости от вида деятельности.
Кроме того, справиться с невидимым врагом Поднебесной помогли компьютеризация и открытость информации. По словам Алексея Маслова, Китай, учитывая ошибки, которые он совершил в 2003 году во время эпидемии SARS, когда все обвиняли его в утаивании информации сказал, что больше не будет ничего скрывать и начал публиковать все данные о коронавирусе нового типа. Практически все крупнейшие больницы, не говоря уже о государственном бюро по здравоохранению, размещали на своих официальных страницах в онлайн режиме сведения о распространении вируса по стране. Каждый имел возможность постоянно следить за графиками, на которых изображалось, сколько человек заразилось, сколько выздоровело, сколько находятся в тяжелом состоянии и сколько скончалось.
«Власти страны сумели быстро погасить панические слухи и ложную информацию о вирусе, - сообщает китаевед. — Все началось с простых и безобидных мемов, а закончилось съемками трупов в больницах. И, когда китайцы поняли, что коронавирус — это не шутка, а опасная эпидемия — все начало жестко контролироваться. Мы до конца не знаем, какими способами это все достигалось, но можем догадываться».
По словам Алексея Маслова, еще одним ключевым фактором в победе над коронавирусом в Китае стало устойчивое взаимное доверие между властью и народом.
«Речь не идет о политической или социальной системах, - подчеркивает эксперт. — Здесь важно другое, а именно, насколько до этого момента власти выполняли свои обязательства перед населением и по мелочам, и по-крупному. Китай зарабатывал этот кредит доверия в течение последних 40 лет с момента начала реформ. Страна вела свое население к богатству и победе. Кому-то это не нравилось, и в свое время на государство обрушивалось много критики. Китай частично ограничил права своих граждан, но при этом сумел создать такую систему, когда население согласно с этими ограничениями. Сейчас мы видим, что авторитет Китая на мировой арене растет. Кому не хочется жить в государстве, которое уважают?»
Этот кризис стал стресс-тестом всей системы. Эксперт уверяет, что могли быть абсолютно разные варианты развития этой непростой ситуации, вплоть до массового недовольства, до столкновения внутри Коммунистической партии Китая, до требований сменить власть. Однако этого не произошло.
«Все процессы в стране жестко контролировала власть, - заявил эксперт. - Партийные чиновники сами выходили в масках на объекты. Они показывали, что все находятся в одной лодке или, как говорят в самом Китае, плывут под одними парусами. И народ в это поверил. Ему каждый день объясняли в соцсетях, что нужно делать в той или иной ситуации, начиная от выгула собак, заканчивая уходом за пожилыми родственниками. Все было очень прозрачно. Именно за счет этого кредита доверия Китай и пережил критическую стадию заболевания. Стране еще многое предстоит. Дела на миллиарды долларов, но кризис Китай уже прошел. И самое главное - политическая система доказала свою легитимность и стрессоустойчивость».
Коронавирус – первый вирус, который проходит в медийном пространстве, а эта самая медийность, по мнению китаеведа, дает самые разные эффекты. Например, ужас, который человек нафантазировал в своей голове, а позже еще и поделился этим в Интернете на своей личной странице, может не только стать достоянием общественности, но и повлиять на панику среди населения. А Китай сумел купировать большинство таких ситуаций. Сейчас коронавирус победила страна, которая находится на десятилетия впереди по цифровизации подавляющего большинства других стран мира.
«Население всегда реагирует неадекватно, если ему что-то не объяснить. Мы видим панические слухи и в России, и в США, и в Канаде, про Италию даже не говорю, это отдельная история, - продолжает эксперт. — И мы, в свою очередь, уже не чувствуем этой паники в Китае. Да, человеческая природа везде одинаковая, многие люди в КНР в первые недели распространения коронавируса сносили двери в магазинах, чтобы купить маски. Это правда. Но потом государство просто заполонило ими все магазины и аптеки. И здесь речь идет об особенностях реализации экономики. Предприятия в стране производили примерно 1,2 млн масок в день. Но, когда их стало не хватать, китайцы сразу перевели на масочное производство заводы, которые до этого выпускали детские памперсы, легкие ткани для одежды и т. д. Когда и этого стало недостаточно, «бросился кличь» в крупные корпорации. Например, руководство завода Foxconn, который собирает айфоны, перевело часть своего производства на изготовление масок и медицинского оборудования. Предприятия, которые до этого собирали самолеты, также перешли на производство масок. И это было сделано в кратчайшие сроки. Это и есть мобилизационная экономика».
