Мы не собираемся никого обвинять. Закончится коронавирус, с нарушителями разберутся. Пока мы хотим рассказать, как живется в закрытом госпитале заложникам ситуации и тем, кому удалось вырваться оттуда.
Зачинщицей "бунта" в госпитале называют 35-летнюю Рамилю Анянову. Это она рассказала со своей страничке в соцсети о том, что больница стала очагом заражения.
В РКБ женщину госпитализировали второго апреля. В клинике она проходила плановое лечение, не связанное с коронавирусом.
На днях Рамиля узнала, что пополнила ряды инфицированных COVID-19. На дальнейшее лечение ее перевели в городскую клиническую больницу №6.
- В минувшую субботу мне сообщили, что пришел положительный тест. У меня случилась истерика. Я ведь поступила в больницу со своими проблемами, тяжелыми, а тут еще прицепился коронавирус, - начала разговор пациентка. – Если меня накроет тяжелая форма вируса, мне тяжело будет выкарабкаться.
- Как вы себя чувствуете?
- Нормально. Симптомов пока никаких нет. Температура не поднимается. Но пугает положительный тест.
- Сколько всего тестов вы сделали?
- Четыре. Первый пришел отрицательный, второй - положительный. Третий - не говорят. Последний ждем.
- В каком отделении вы лежали в РКБ?
- 2 апреля меня положили в отделение ревматологии. 5 апреля в больнице начался хаос. В тот день нас заперли в отделении, велели никуда не рваться, в туалет выходить запретили, так как в больнице приступили к обработке помещений. Все испугались. Наш этаж закрыли полностью. Даже уборщицы не могли выбраться отсюда.
- Вам объяснили, что случилось?
- Никто ничего не пояснял. Позже поползли слухи, что в больницу проник коронавирус с 4 этажа. Мы находились на пятом. Вечером того же дня обслуживающий персонал покинул учреждение. На следующий день все вернулись на работу. И нам объявили, что больницу закрывают на карантин – посещение и передачки запрещены. Для многих врачей ситуация оказалось неожиданностью. Поднялась паника среди медперсонала. В итоге домой не отпустили никого – ни уборщиц, ни буфетчиц, ни врачей. У них с собой не оказалось ни сменной одежды, ни зубной щетки, ничего. Хорошо нашлись благотворители, которые через некоторое время доставили врачам гигиенические средства, одежду, завезли дополнительные кровати.
- Где врачи до этого спали?
- В кабинетах, в свободных палатах.
- Маски вам раздали?
- Масок не раздавали. Я носила свои. Правда, меняла их раз в сутки, а не как положено, каждые 2-3 часа. Экономила. Дело в том, что я всегда хожу в маске, даже без коронавируса. У меня тяжелое заболевание, мне нельзя простужаться. Для меня даже грипп убийственен. Примерно через полторы недели после объявленного карантина нам в палату принесли маски. Каждому пациенту раздали по три штуки. Когда они закончили, выдали марлевую многоразовую, которую можно стирать.
- У врачей были респираторы?
- Поначалу врачи носили обычные маски или марлевые. Уборщицы ходили в стандартных халатах. Когда начался карантин, им завезли нормальные маски и защитные комбинезоны.
«На обед – вода с огурцом или щи с рожками»
- Как дальше развивались события?
- К нам в ревматологию перевели пациентов с подозрениями на COVID-19. Мы подняли бунт - собрались в коридоре, потребовали встречу с главврачом. Не понимали, почему зараженных больных перевели в чистое отделение.
- Как вы поняли, что к вам перевели пациентов с коронавирусом?
- Я услышала разговор нашей заведующей с руководством. Ее предупредили, что в отделение переведут новых пациентов. Она кричала, что не нужно сюда других больных. А потом к нам госпитализировали пациентов с коронавирусом вроде из хирургии. Они мимо нас ходили в туалет, еле ноги передвигали, их чуть ли не рвало, сильно кашляли.
- Главврач к вам в итоге пришла?
- На второй день после бунта она поднялась к нам. Пояснила, что пациентов класть некуда, поэтому перевели к нам на этаж. А вот на наш вопрос, подтвердился ли у них коронавирус, она растерялась, толком ничего не ответила. В тот день я попросила сделать мне КТ. На снимке увидели пневмонию.
- Главврач успокаивала пациентов, мол, не волнуйтесь, больные с коронавирусом изолированы, вы не заразитесь?
- Ничего подобного мы не услышали. Это была наша первая и последняя встреча с главврачом. Несколько раз я пыталась ей дозвониться, чтобы разрешили передачи от родственников. Она не поднимала трубку. Звонила по этому в поводу в наш Минздрав, там мне посоветовали общаться с главврачом. Получался замкнутый круг. Но тем не менее, передачки разрешили.
- Зачем вам нужны были передачи?
- Если бы вы попробовали местную кухню, то поняли бы, зачем. Еду нам приносили в пластиковых контейнерах. Я выкладывала снимки в соцсети, жаль картинки не передают запах. На обед нам приносили щи с рожками. Меня от одного вида чуть не стошнило. Давали сухой плов, который хрустел на зубах. С местной кухней я окончательно завязала, когда доставили воду, в которой плавал протертый огурец. Вероятно, это какой-то их фирменное блюдо.
- Вы не спрашивали поваров, почему такая плохая еда?
- Спрашивала. Мне ответили: «Что выдают, тем и кормим, другого нет».
- Медперсонал это ест?
- Когда их здесь заперли, первое время вроде ели. Потом перестали, потому что разрешили передачки.
«Узнала о положительном тесте и впала в депрессию»
- С вами в палате сколько человек лежали?
- Пятеро. У двоих быстро диагностировали пневмонию. Но их от нас не переводили. Когда одна соседке стало плохо дышать, ее увезли в реанимацию. Она до сих пор на аппарате ИВЛ, в медикаментозной коме. Ее родственники мне звонят, просят узнать о состоянии, у них никаких новостей нет. Другую соседку перевели со мной в 6-ю больницу. Сейчас она тоже в реанимации.
- Сколько лет пациенткам?
- Та, которая осталась в РКБ – около пятидесяти. Которая приехала со мной – под семьдесят.
- Все они заразились в больнице?
- Да, это внутрибольничная инфекция. Изначально они поступили в клинику с другими проблемами. Наше отделение держалось до последнего. Надеялись, что нас минует вирус, разъедемся по домам. Не успели.
- Когда в больнице объявили карантин, пациентам выдали антисептики, помещение обрабатывали?
- За две недели моего пребывания в больнице, два раза осуществляли дезинфекцию в коридоре, стены опрыскивали хлоркой. Палату не обрабатывали. Антисептиков не выдавали, у меня свой был. 17 апреля меня перевели в больницу №6. Республиканскую хотят полностью освободить, провести там дезинфекцию и заново открыть.
- Когда вы узнали, что ваш тест на COVID-19 положительный?
- В минувшую субботу мне позвонили из РКБ и «обрадовали». У меня случилась истерика. Врачи дали успокоительные, поэтому я спокойно с вами сейчас говорю. До этого кричала, плакала. Доктора ругались, что нельзя так себя вести. Я где-то прочитала, что нужно быть позитивной, чтобы бороться с болезнью. Вот стараюсь. Мне обязательно надо выздороветь. У меня дома трое детей, старшая дочка в этом году заканчивает школу. Муж, родители, брат – все переживают. Сегодня вся родня приехала к больнице, стояли под окнами, я им рукой махала.
В конце беседы я задала Рамиле вопросы, на которые не могу найти ответы.
- Когда вы подняли шум на всю страну по поводу случившегося в больнице, врачи просили вас остановиться, не предавать огласке?
- Напротив, ко мне многие врачи подходили и тихонечко благодарили меня. Говорили, что я молодец. Я понимаю, что большинство врачей, как и пациенты, оказались заложниками ситуации. Они не виноваты, что кормили нас помоями, а в больнице не оказалось масок. Муж мой ругался, мол, зачем ты одна борешься за всех? Да потому что остальные – и пациенты и медики – боялись. Одни испугались, что их выгонят из клиники, другие волновались, что лишатся работы. Я слышала, что некоторые врачи, когда все закончится, все-таки уволятся оттуда.
«Лег на плановую операцию, но выйдет ли теперь оттуда?»
Рамиле Аняновой повезло, что ее перевели в другой госпиталь. Но в РКБ остались те, кто не знает, как сложится их дальнейшая судьба.
Мы связались с родственниками пациентов. Вот что рассказала жена одного из тех, кто остается запертым в больнице.
«Муж лежит в хирургии. Поступил туда за две недели до карантина со своей проблемой. Собирался выписываться, и тут больницу закрыли. Его оставили еще на две недели. Карантин закончился, но что дальше – нет ясности, его не выпускают. Лег человек на плановую операцию, а выйдет ли теперь оттуда?
Информации никакой нет, пациентам ничего не говорят. Вроде потихоньку начали выписывать людей. За людьми приезжают машины из районов и увозят.
Мужа моего не выписывают. Первый тест на коронавирус у него отрицательный, а вот второй, по словам врачей, «сомнительный». На днях ему сделали КТ. Сказали, что появились изменения в легких.
В его отделении за последние недели творилась неразбериха – людей переводили из одной палаты в другую, подселяли новичков, освобождали палаты для медиков.
Супруг сначала лежал в одной палате с людьми, которых после первого положительного теста перевели в инфекционку. Потом мужа переселили в другую палату, где тоже находились зараженные. Сейчас к ним подселили мужчину с температурой.
Половина врачей из их отделения исчезла. Куда они делись, понятия не имеем. В воскресенье ушла домой женщина, которая разносила еду.
За последние две недели им выдали только одну маску, в тот день, когда в клинику приезжал глава региона с проверкой. Анисептик для рук появился на второй неделе карантина. Выделили один флакон 100 мл на всю палату, где лежат 5 человек...
Мы разговаривали с женщиной в субботу. В воскресенье еще раз связались.
«У нас новости. Второй тест мужа оказался положительным, как и у остальных тринадцати человек из их отделения. Некоторым ничего не сказали – лежат и сами не знают, что у них. Врачи тоже заразились, там же лежат.
Что дальше – не говорят, ждут решения сверху. Вроде всех должны перевести в другую больницу. Сначала думали отправить пациентов лечиться по месту жительства. Но в том городе, где мы живем, ситуация с больницами еще хуже. Не дай бог.
Выписали пациентов, чьи тесты отрицательные. Их развозили по домам на «скорых». Всех оправили на двухнедельную самоизоляцию.
Кормят в больнице нормально, муж не жалуется. Он простой человек, привык на работе к столовской еде. Но заметил, что после введения карантина, еда стала лучше.
Врачи ему ничего не говорят. Заведующий отделением пропал пару дней назад. В воскресенье пришла новость, что он тоже заразился.
Главврач к ним в отделение не приходила. В хирургии вроде нет аппаратов ИВЛ, но в реанимации они есть.
Из симптомов у мужа небольшой кашель, в носу свербит, под вечер поднимается температура до 37 градусов. Причем у тех, кого выпустили домой, такие же симптомы.
В палате душно, вентиляцию заткнули, наверное, чтобы вирус не летал.
Что дальше делать - не знаю. Супруг находится в зоне риска, ему ведь там операцию на легкие делали».
«Врачи не приходят, рану не обрабатывают»
Дочь еще одного пациента, который сейчас находится в больнице, умоляет отпустить отца домой.
«Папа лежит в хирургическом корпусе. Ему делали сложную операцию, удаляли грыжу позвоночника. После операции он должен был проходить реабилитацию в той же больнице.
Сейчас он лежит там никому не нужный. И он не один такой. Кормят там плохо, а я не могу привезти ему продукты, нахожусь в другом городе. Врачи к нему не приходят. Рану после операции два дня не обрабатывали. Хорошо маме разрешили находиться рядом с отцом. Она ухаживает за ним. Там многие сидят со своими близкими, кто после тяжелых операций.
Мы надеялись, что отца выпишут после окончания карантина. Но никого не отпускают. Каждый день папа пытается достучаться до врачей, узнать, когда наступит его свобода. Доктора пожимают плечами.
Тесты на коронавирус у папы взяли трижды. Результатов нет. Помогите узнать, когда же мои родители смогут уехать домой»...
Девушка прислала нам письмо от матери, написанное от руки: «Мы находимся на карантине 15-е сутки. В палате не убираются, процедуры не делают, медики не заходят. Медперсонал поменялся, мы никому не нужны. Хотим домой. Устали очень».
Мы обращались за комментариями к врачам больницы. Писали главному врачу в соцсети, куда женщина еще недавно выкладывала больничные новости. Ответа не последовало.
Одна из сотрудниц РКБ, Валентина Горшкова, выставила пост в соцсети: «Живы, здоровы, сыты, одеты, обуты и т.д., уставшие, но счастливые, что скоро попадем домой, пусть даже еще на две недели самоизоляции. Не хочется ничего объяснять, рассказывать и тем более комментировать».
Скорее всего, Валентина уже дома. Больше постов она не писала. Нашу просьбу рассказать о работе врачей проигнорировала.
P.S. Перед выходном материала мы еще раз связались с героями материала, узнать, не изменилось ли что-то за последние сутки.
Рамиля Анянова: «У меня все по-прежнему, очень плохо мне психологически, рыдаю целыми днями, не могу успокоиться. Мне страшно. Температуры нет, но вот с эмоциями не получается справиться».
Супруга пациента: «Изменений нет. Мужа так и переводят из одной палаты в другую. С этажа на этаж. Теперь думают отправить его в другой корпус. О дальнейшем лечении информации никакой. Из отделения мужа врачи заболели, кто-то в больнице остался лежать, кто-то домой отправился болеть. В наш город привезли одного пациента из РБК, поместили в местную больницу, а моего почему-то оставили».
Девушка, чьи родители находились в Уфимской клинике: «В понедельник вечером родителей на «скорой» привезли домой. Но их тесты еще не готовы. Сели на карантин дома. Волнуются очень. Если придут положительные результаты, к кому обращаться, куда тут бежать? Боимся, что в нашем маленьком городе отца не спасут. Реабилитацию он уже в госпитале не пройдет, будем своими силами его вытаскивать».
Читайте также: "Из карантинной больницы Уфы сбежали семь врачей"
