В новогодние праздники 2020-й года жители Донецка жаловались, что многих останавливают прямо на улицах и отправляют в отделения полиции, где в принудительном порядке снимают отпечатки пальцев. Задерживали родителей с детьми, которые шли на новогодние утренники, и даже одного священника. Украинские и российские паспорта в качестве удостоверений личности полицейскими не принимались. При том, что глава республики в праздничные дни с 1 по 8 января официально отменил комендантский час, и все имели право свободно перемещаться по Донецку.
Граждане возмутились в соцсетях: почему людям портят праздник, если гулять не запрещено и при себе есть документы? Александр Болотин предложил собрать материалы жалобщиков, написал, что как член Общественной Палаты готов принять официальные заявления пострадавших от действий сотрудников правоохранительных органов и передать их выше по инстанциям.
Сам Денис Пушилин в это время находился в Крыму и обратиться к нему можно было только через виртуальный кабинет.
Через несколько дней Александр Болотин исчез, а когда поднялся шум, общественника нашли уже в донецком СИЗО.
Несмотря на то, что в наличии были заявления и жалобы, ему инкриминировали размещение в соцсетях материалов, «содержащих заведомо ложную, неподтвержденную информацию, направленную на возбуждение ненависти и вражды, а также порочащую честь, достоинство и деловую репутацию органов власти и силовых структур Донецкой Народной Республики».
«Цель была - помочь людям. Но так получилось, что в итоге я остался один», - рассказал Александр Болотин «МК».
- Вы отсидели девять месяцев в не самых комфортных условиях в ожидании приговора, - говорю я Александру. - Если честно, многие были уверены, что решение суда будет гораздо более суровым, чтобы другим было неповадно жаловаться и откровенничать в сети, однако, вы отделались всего лишь штрафом. Ожидали?
- Вообще я думал, что и судебное рассмотрение моего дела будет длиться гораздо дольше. Но в итоге за один месяц у меня прошло пять или шесть заседаний. У многих ребят, с которыми я сидел, чаще всего это были ополченцы, одно заседание шло по два-три месяца. Суды очень медленно сейчас работают, многие на карантине. Я почувствовал тот момент, когда отношение ко мне стало более лояльным. Прокурор запросил всего лишь 250 тысяч рублей штрафа. По одному эпизоду сто, сто десять тысяч рублей по другому, и персонально за министра внутренних дел ДНР Алексея Дикого (его честь посчитали задетой - авт.) 40 тысяч рублей. Причём цифры не суммировались, а самый большой штраф поглотил все остальные. Но в итоге мне объявили приговор за эти три эпизода - девять месяцев отсидки, полгода колонии-поселения и штраф в 20 тысяч. Но так как мне довелось сидеть в очень жестких условиях в СИЗО, то все это зачли.
- Непросто пришлось в следственном изоляторе?
- Я сидел там, где сидят пожизненники, изменники родины. Солнца, света было не видно, метровые стены под землёй, в дверях камеры караулила немецкая овчарка. По размеру камера была как легковая машина и очень холодная. Телевизор выключаешь и сразу замерзаешь. Я полностью одетым ходил. Наш пост ещё назывался «подводная лодка».
- А почему же с вами так? Вы же не убийца, не шпион - неужели за посты в интернете? В России, конечно, за это тоже теперь наказывают, но не так сурово.
- Разные люди со мной сидели. За политику где-то 90 человек, из них 40 бывшие служащие полиции, офицеры, ополченцы. Один так вообще герой войны, защищал Славянск в 2014-м. Другой парень попал в плен на Украине, отбыл там несколько лет, ему в СБУ все зубы выбили. Зеленский его простил, по амнистии в прошлом декабре обменяли. Вернулся на родину, месяц пролечился в медучреждении строгого типа, три дня дома в Горловке провёл и потом прокуратура его снова закрыла. Оказывается, когда он на фронте исчез, возбудили дело по побегу, которое продолжали расследовать. Теперь мама его переживает, он сам весь измученный. И пожаловаться некому, потому что жалобы оттуда, где мы были, не принимаются, да и бумаги нет, пиши хоть на туалетной. Когда обращаешься наверх, рассказываешь про обстоятельства дела, про нарушения, эти письма просто никуда не уходят. У меня тоже так было.
- Вы будете пытаться вернуться в Общественную Палату, откуда после ареста вас исключил Александр Кофман, ее глава?
- В своё время я был причастен непосредственно к образованию самой Общественной Палаты. Обратился в администрацию Пушилина (на тот момент председатель народного совета ДНР - авт.) с позицией, что неплохо бы объединить народ и власть, попытаться создать зачатки гражданского общества. Это и чиновникам удобно, знать от самих людей, что происходит на местах. Чтобы была обратная связь, оперативно решались проблемы. Мы в этом направлении начали работать ещё в 2015-м году. Организовали в итоге Общественную Палату по примеру России. Я в неё вошёл. Всегда находился в Донецке, никогда не выезжал, хотя и имел такую возможность, помогал людям. Но как только попал под следствие, тридцатью с чем-то голосами меня тут же исключили за нарушение кодекса этики члена Общественной Палаты. Кофман - системный человек, он никогда не пойдёт против системы. Так что ничего другого ожидать было нельзя.
- Как же они теперь будут вам в глаза смотреть?
- Мне сейчас главное - добиться своего оправдания. Тем более, что здоровье за эти месяцы сильно пошатнулось, давление высокое. Мне в суд даже врача вызывали, так как мне стало плохо.
- Но вы все-таки планируете добиваться отмены обвинительного приговора?
- Для меня это основной вопрос.
- Будете продолжать писать в Интернете и дальше, сообщать о проблемах дончан?
- Я в соцсети не вернулся - нет средств на гаджеты, которые у меня изъяли во время обыска, телефон тоже не отдали, да и паспорта на руках нет. Так что пока я об этом не думаю. Хотя к самому суду, как проходил процесс, у меня никаких претензий нет, отношение было человеческим, насколько это возможно.
P. S. В суде ДНР уточнили, что штрафа на самом деле нет. Александру Болотину присудили 9 месяцев в колонии-поселения, он вышел уже по отсиженному сроку. А 20 тысяч рублей - это судебные издержки и стоимость адвоката.
