Максим Котоманов - бывший сотрудник правоохранительных органов - пояснил, что более 10 лет назад на службе в МВД познакомился со своим на сегодняшний момент «единственным другом» Дмитрием Красильниковым. Зимой 2018 года тот пожаловался ему на безденежье и проблемы со здоровьем у дочери. Тогда Котоманов, «преследуя единственную цель» - помочь другу - обратился к своему давнему знакомому некому Александру Жукову, который мог подкинуть работу. Вскоре от Жукова поступило задание - отправить из Москвы первую партию писем. Котоманов забрал у него пакет с первой партией корреспонденции и отдал своему другу. Также он передал товарищу конверт с вознаграждением - то ли 20, то ли 30 тысяч рублей. Примечательно, что Котоманов не взял себе ни копейки, а просто был рад помочь товарищу.
Летом 2018 года история с конвертами повторилась, и Красильников снова получил работу и деньги за неё. А в 2019 году, по словам Котоманова, он узнал, что в конвертах кроме писем есть кое-что ещё:
- После третьей отправки Дима сказал, что в конвертах что-то есть. Я написал Жукову. Он мне сказал, что в конвертах земля с испытательного полигона ракет, возможно, ядерных. Я спросил у него, могут ли там присутствовать нехорошие вещества. Он ответил: «Да, посмотри таблицу Менделеева. Я испугался и стал изучать, - выдвинул неожиданную версию обвиняемый.
Чуть позже Котоманов добавил: в конвертах была земля с полигона по испытанию баллистической ракеты «Сармат».
Патриотическая версия обвиняемого стала рассыпаться после того, как судья и прокурор стали интересоваться электронными весами и одноразовыми перчатками, которые в огромном количестве были изъяты у Котоманов в его доме. Кстати, эксперты обнаружили на них такие же микрочастицы, что и в конвертах.
- Перчатки пользовались медсестрой, которая приходила и делала укол мне и маме. А по поводу микрочастиц - это, скорее всего неверный вывод экспертизы, - спокойно ответила Котоманов.
Что же касается весов, то по его словам, ими не использовались.
- Весы новые были, - заявил суду обвиняемый.
- Как новые? Они же без упаковки были, - спросил судья. - Для каких целей вам весы?
- Это подарок для друга, нумизмата.
- Так коробка вскрыта была....И в экспертизе говорится, что на них молекулы нашли.
- Там не могло оказаться молекул, потому что они новые были.
«Поплыл» обвиняемый и на вопросе о флеш-накопителях Котоманова, на которых обнаружились ссылки на сайты о ядах.
- Флешка не моя была, - снова открестился Котоманов и едва себя не выдал. - Жуков хотел наказать американские спецслужбы, и мне нужно было ещё в американские спецслужбы отправить письма. Для этого он дал ссылки на сайты… Я не искал яды - пытался узнать что в земле с полигонов. Жуков мне сказал, что американские спецслужбы нужно покарать, это была политическая акция.
Ещё через час выяснилось, что Красильников по заданию Жукова должен был поехать в Великобританию, чтобы установить связь с неким журналистом.
- Зачем?
- Видимо, задание было...надо было войти в контакт с ним по поводу Скрипалей.
- Зачем? Узнать про их самочувствие?
- Про родственников что-то узнать. Там же родственники его живут. Он должен был попросить журналиста проведать их.
- Ну мы сейчас с вами договоримся..., - не выдержал судья.
С прокурором у Котоманова произошёл не менее прекрасный диалог:
- Покушение на теракт признаете? - спросила прокурор.
- Я не знаю, что такое теракт.
- Признаете, что состояли в террористическом сообществе?
- Я не помню, чтобы я когда-нибудь в каком-нибудь сообществе состоял...
- Покушение на контрабанду?
- Что такое контрабанда?....Я должен признать или не признать? Я признаю, но я оговариваю себя.
Ещё чуть позже Котоманов признался, что на следствии говорил то, что «нравилось следователю» и заявил, что на него оказывалось давление, но не уточнил как:
- Я стесняюсь сказать. По этому поводу я ничего не буду говорить, на этот вопрос я не могу ответить.
Дмитрий Красильников сначала просто качал головой, а потом широко перекрестился и обратился к суду с просьбой огласить заявление Котоманова от 2019 года. В своём заявлении Котоманов «по воле Божьей» отказался от услуг защитника из-за «параноидального страха». В конце заявления Котоманов вместо подписи оставил отпечаток пальца.
- Человек болен. Нам нельзя адекватно смотреть на эти вещи! - не выдержал Красильников.
- Котоманов, что вы на это скажете?- спросил у подсудимого судья.
- Было обострение наверное, - сказал Котоманов, который, как выяснилось, страдает эпилепсией после черепно-мозговой травмы.
Дмитрий Красильников - бывший военный и сотрудник уголовного розыска (на его счёту более 300 раскрытых преступлений, 4 черепно-мозговые травмы и 20 порезов по всему телу, которые он получил в ходе задержаний преступников) был более убедительным. По его словам, после ухода со службы из МВД, он открыл свой бизнес - детективное агентство. Мужчина рассказал, что очень много ездил по стране по работе и даже бывал в Доминиканской республике. Иногда Котоманов обращался к детективу с личными просьбами. Так было и 8 февраля 2018 года. Котоманов позвонил своему бывшему сослуживцу и спросил.ю сможет ли тот из Москвы отправить письма за вознаграждение. Красильников согласился на подработку.
- Я отправил все письма...После этого я забывал про письма и про Котоманова и продолжал жить своей жизнью..., - пояснил Красильников.
И только в третий раз Котоманов пояснил своему товарищу, что третья партия писем - компромат на депутата – как теперь выяснилось, «единоросса» Сергея Железняка.
- Мне не показалось это чем-то особенным. Компромат так компромат...Я всю жизнь с 2009 года этим занимаюсь, - пояснил подсудимый.
В предъявленных обвинениях подсудимый вину не признал:
- Я ни в коем случае не собирался совершать каких-либо преступлений. Котоманов был абсолютно адекватным человеком, он у меня в телефоне был записал как «Максим юрист». Я никогда не думал, что так может все закончится. Ни к одному преступлению я отношения не имею.
