СПРАВКА «МК»
Габдулин Рустам Рашитович - бывший старший следователь по особо важным делам при Председателе Следственного комитета России. Высшей следственной должности достиг в августе 2012 года. Чуть позже получил высшее для следователя звание генерал-майора юстиции. Возглавлял следственные группы по десяткам резонансных уголовных дел, например дела о крушении теплохода «Булгария», о беспорядках на Болотной площади в Москве, о пожаре в торговом центре «Зимняя вишня» и связанной с ним коррупции чиновников, о массовом убийстве в Пермском университете. Дважды удостоен госнаград — медалей ордена «За заслуги перед Отечеством» I и II степеней, а также множества ведомственных медалей и других знаков отличия. В настоящее время работает адвокатом.
— Вы из Челябинской области?
— Да, я родом из Челябинска. Там родился, вырос, получил высшее юридическое образование. Всегда хотел работать следователем. Первое время трудился в прокуратуре на общественных началах, зарплаты не получал. Выполнял техническую работу, впитывал, так сказать, атмосферу.
— А в Москву как попали? Это была ваша цель – покорить столицу?
— Я даже не предполагал, что буду работать в Москве. Если честно, и большого желания переезжать не было. Я был прикомандирован в Центральный аппарат, как многие сотрудники, в начале 2008 года по одному из громких дел и так получилось, что остался… Точнее, меня здесь оставили. Было сказано: «Оставайся. Устраивает твоя работа. Пиши рапорт». Я отказывался один раз, другой. На третий раз сказали: «Либо на улицу, либо в Центральный аппарат». Пришлось переходить.
Гибель президента и смертник в аэропорту
— Вы имели отношение к расследованию многих резонансных дел – теракт в «Домодедово», катастрофа самолета с президентом Польши на борту. Сейчас, по прошествии многих лет, есть что-то, о чем вы не рассказывали ранее, но сейчас можете сообщить, уже не будучи связанным служебными директивами?
— Если быть точным, дело о теракте в аэропорту «Домодедово» (в 2011 году в «Домодедово» была взорвана бомба, погибли 37 человек, - Авт.) было в производства у другого следователя. А я работал в составе группы. Двое суток мы не покидали аэропорт - осматривали выход из международного сектора аэропорта, где смертник и произвел взрыв.
— Что было найдено?
— Останки смертника. Предметы, которые указывали на использование им самодельного взрывного устройства.
- Но расследованием обстоятельств гибели президента Леха Качиньского и еще 95 человек вы занимались уже напрямую?
— Да, с первого дня я в составе группы участвовал в осмотре места происшествия (10 апреля 2010 года самолёт президентской делегации Ту-154М Воздушных сил Польши, выполнявший рейс PLF101 по маршруту Варшава—Смоленск, потерпел крушение при заходе на посадку на аэродром Смоленск-Северный,-Авт.).
Хорошо помню тот день. Я был на дежурстве, сотрудников ГСУ подняли, и мы выехали на место. Мне было поручено заниматься осмотром места происшествия. Колоссальный объем. Для меня это был первый опыт такого масштаба. Вообще во всех делах с огромным общественным резонансом, первое время царит какая-то неразбериха, никто не понимает, что делать, и тут нужно было очень быстро собрать всех в кучу, раздать определенные указания и проследить, чтобы они исполнялись.
— Понимаю, что всё индивидуально. Но лично вы, когда как следователь приезжали на место, что делали в первую очередь?
— Первым делом нужно найти ответственного человека, который владеет всей оперативной информацией. Как правило, информация поступает на подъезде к месту, скидываются справки различными средствами связи. Ты их изучаешь, когда едешь или летишь на место происшествия. И когда приезжаешь на место, у тебя уже сложилась определенная картинка. Далее необходимо, поделить место на сектора, группы, где старший отвечает за каждый сектор. Соответственно, сразу нужно ставить задачу, что изымать, как упаковывать, потому что во время первоначальных следственных действий, как раз очень часто происходят тактические ошибки. Допустим, изымается не всё. Либо чтобы изъять один предмет, распиливается другой, а это может повлечь потом утрату доказательств.
Конечно, все предугадать невозможно. Возникает масса сложностей. Опять же, если говорить о катастрофе польского самолета - помню, был такой момент: где-то прошла полуофициальная информация, что все погибшие были найдены и идентифицированы, хотя на самом деле данная работа еще не была завершена и не выполнена в полном объеме. А на следующий день должен был прилетать…
— Скажем так, руководство…
— Да. И соответственно, было непонятно, зачем кто-то поторопился с этой информацией. Пришлось прикладывать невероятные усилия для поиска всех погибших на месте крушения. Перекапывали эту землю просто лопатами, использовали различную технику для подъема элемента фюзеляжа самолета, ушедшего на несколько метров под землю. Группировка из 600 человек была в моем подчинении - все вместе это поднимали для чего пришлось в кратчайшие сроки построить дорогу для подезда техники к месту катастрофы.
— Тщательное расследование проводилось обеими сторонами. Назывались самые различные выводы: от ошибок экипажа, до взрывов в салоне. Что, по-вашему, в действительности произошло?
— Когда самолет заходил на посадку, был сильный туман. И летчики не ушли на запасной аэродром, хотя им поступали прямые команды с этого аэродрома, от наших диспетчеров. Но летный состав экипажа (граждане Польши) получил от своих команду садиться, и в результате произошло столкновение с деревом. Из-за этого самолет развернуло, и произошло столкновение с землей.
— Ошибка пилотов, получается?
— Насколько я знаю, дело всё еще расследуется. У второй стороны на этот счет есть свои версии. Хотя имеются объективные доказательства в виде звуковых файлов, где диспетчеры говорят «уходите на запасной аэродром».
Изнанка «Зимней вишни»
— Расскажите про расследование пожара в «Зимней Вишне» (25 марта 2018 года при пожаре в торгово-развлекательном центре в Кемерово погибли 60 человек, в том числе 37 детей - прим. авт.). Вы вели дело «от и до»?
— Полностью.
— Как вам поручили это сложнейшее и резонансное дело? О пожаре было много написано, в том числе и нами, но хотелось бы максимально детально узнать картину изнутри.
— Узнал я об этой трагедии, находясь дома. Пожар начался днем, а к ночи стало понятно, что там всё очень плохо. Меня предупредили: «Готовьтесь». Был приказ приходить на работу с вещами. В 6 часов утра мы вылетели спецбортом, был полный самолет сотрудников Центрального аппарата. С нами летел Игорь Краснов (на тот момент заместитель председателя СКР, сейчас Генеральный прокурор – прим. авт.). Мне было сказано: «Дело у тебя. Принимай к производству. Вот тебе справки, пока летим, изучай». В самолете я уже изучал план, схему здания, площадь, дату постройки. Примерно за 4 часа добрались, нас встретили, и мы двинулись в «Зимнюю вишню». Там началась очень активная работа с потерпевшими, которые на тот момент не понимали, что происходит. Были разные провокации по количеству лиц, которые не выходили на связь. На порядки были завышены цифры погибших.
- Кем?
- Недоброжелателями, назовём их так. Были попытки каких-то людей пройти на место происшествия без ведома следствия. Мы это всё пресекли. Кроме того, существовала угроза и обрушения здания, потому что пожарные вылили очень большое количество воды - крыша была уже на грани. Было важно обеспечить безопасность следственно-оперативной группы, и в то же время продолжать работу по поиску погибших. Но параллельно мы бросили силы на изучение материалов технической документации здания - как это здание вообще проектировалось, когда проектировалось, при каких условиях, какие были спланированы системы пожаротушения. К этому моменту появились первые задержанные. Несколько человек успели задержать, пока мы летели.
— Две женщины, по-моему…
— Да, это генеральный директор и исполнительный директор.
— Помню, звонки были с фейковой информацией о количестве погибших, о подготовленных в морге местах для сотен трупов. Вы их отрабатывали? Звонившие установлены?
— Конечно. По первым вбросам, когда назывались цифры в 250, потом 300 погибших, преступник был установлен, он находился на территории Украины. И более того, он привлечен к ответственности по террористической статье. Заочно. Может быть, что-то изменится сейчас.
— Очень много споров вызвало привлечение к ответственности сотрудников пожарной охраны, которые вроде бы просто делали свое дело.
— Следствие привлекло к ответственности начальника МЧС области, начальника МЧС города, руководителя тушения пожара, который первым оказался на месте происшествия. Этот человек неправильно оценил обстановку, неправильно избрал тактику тушения пожара. То есть, условно говоря, осматривались помещения спортзала, хотя, по показаниям очевидцев, люди находились не там, а в конкретном кинозале. Оттуда поступали неоднократные звонки на линию МЧС: люди звонили и говорили, в каком они кинозале находятся, сколько там всего человек, сколько детей. Руководитель пожаротушения должен был сделать всё, чтобы направить спасателей к этому кинозалу, тем более, что у него была план-схема, но он этого не сделал. Потом ситуацию пытались исправить, но уже прошло время, и температура в зале достигла 800 градусов. Там невозможно было находиться в любых средствах амуниции. Вот почему это должностное лицо и было привлечено к ответственности. И приговор суда состоялся.
— Были изначально слухи, что гардеробщицы-билетеры чуть ли не заперли людей в залах и убежали?
— Это тоже были вбросы… даже не знаю как назвать людей, которые в напряженной обстановке создают панику. Но люди поверили этим вбросам, и чуть ли не линчевать хотели эту билетершу. Никого она не закрывала. Более того, она действовала абсолютно правильно, согласно должностным инструкциям. Женщина забегала в зал, кричала, призывала всех выйти. Два человека вышли за ней и спаслись. А все, кто остался, погибли. Но люди требовали ее на вилы поднять. И при отсутствии информации было очень сложно разобраться, где правда, а где ложь. Очень важно, чтобы следователь в целом понимал, как себя вести, когда огромное количество людей требуют срочно задержать конкретного человека, потому что он якобы виновен. Следователю необходимо проявлять принципиальность. Не идти на поводу у общественного мнения.
— Расскажите про главного фигуранта. Торговым центром владел известный и состоятельный человек. Не оказывалось ли на следствие с его стороны какое-то давление?
— Хозяин этого ТРЦ — бывший футболист томского клуба по фамилии Вишневский. Именно поэтому он и назвал центр «Зимняя вишня». Этот человек продал бизнес за несколько лет до трагедии и жил в Испании. По информации, которую мы получили, там он также занимался строительством. Вишневский был объявлен в международный розыск, его имущество было арестовано на территории России и Испании, и при попытке пересечения границы в Польше он был задержан. Следствие добилось его экстрадиции с помощью наших коллег из Прокуратуры, Интерпола и МИДа. Это последний 15-й по счету обвиняемый, привлеченный к ответственности. Дело в отношении него было направлено в суд. Насколько я понимаю, оно уже на завершающем этапе.
— Он же и построил «Зимнюю вишню»?
— Да. Но важно другое. Среди тех, кого привлекли к ответственности, была руководитель стройнадзора Кемеровской области Танзиля Комкова. Это очень известная фигура в Кузбассе. Все стройки на территории региона курировала она. Именно ее сотрудники проверяли качество проектной документации, именно они разрешали строительство того или иного здания. Именно она проверяла, точнее должна была проверять наличие в соответствии с законом систем пожаротушения в ТРЦ, вентиляцию. Но, как установили следствие, ничего этого сделано не было. И здесь невооружённым взглядом можно увидеть некое, скажем так, переплетение интересов бизнеса и государства. Мать — начальник Госстройнадзора, ее сын работает в коммерческой организации, которая «по случайности» заключает договор на проектирование, на выполнение проектных работ. Вот вам изавуалированная взятка. И денежные средства от Вишневского поступают по договору якобы выполненных услуг юридическому лицу, где работает сын Комковой. Договор чисто формальный, ничтожный, в штате юрлица два с половиной человека с отсутствием какой-либо техники и специалистов. Сами подумайте, как они могут выполнить предпроектные работы и сделать проект? Все лица были привлечены, и сын ее привлечен к ответственности в составе организованной группы лиц. И хозяин этого юрлица, который заключал с Вишневским договор. И собственно, Комкова, и ее заместитель.
— Вишневский был недосягаем около года. Он пытался связаться с вами? Парламентеров отправлял?
— Вишневский - чистый коммерсант в худшем смысле этого слова. Когда его вернули на родину, и мы начали с ним следственную работу, он пытался торговаться. Высказывался в том духе, что, как ему кажется, всё это можно решить другими способами и путями. В таких случаях я всегда говорил и говорю: «не надо тратить деньги ваши, забудьте про это, это никогда здесь не работало, и не будет работать».
— А он был уверен, что его не экстрадируют?
— Я думаю, он на это рассчитывал.
— Что самое сложное было в этом деле в профессиональном плане?
— В профессиональном плане было сложнее всего доказывать взятку как раз Комковой.
— Почему?
— Потому что, ряд документов к тому моменту были уничтожены. Здание строилось давно, пришлось копаться в архивах. Следствие доказало, что в ТРЦ отсутствует противопожарная система. По закону она должна быть. Но - к сожалению, так бывает достаточно часто - был один проект, условный, для контролирующих органов. И там всё строго соответствует букве закона. А есть реальный проект, он называется «рабочий», по которому фактически строится здание.
— А по «Зимней вишне» нашли рабочий проект?
— Нашли.
— Как?
— С большим трудом. В тех местах, где они должны быть, их не было, естественно. Что должен сделать следователь? Прийти в инспекцию Госстройнадзора и изъять там все документы. Но там всё прекрасно - по документам противопожарная система есть, а по факту нет. Как быть? Где еще искать оригинальный проект?
— У прямых исполнителей?
— Нет, прошло много времени. И вот в ходе большой работы, чтения десятков электронных писем, анализа мы нашли название некой компании, которая упоминалась в переписке. Эта фирма, занимавшаяся реальным проектированием, вообще не в этом субъекте находится. 500 километров от Кузбасса. Обнаружили эту контору. Они там тоже куда-то все документы списали, расторгли договоры, оплата была проведена, левым путем. Но мы нашли людей, начали работать с ними, провели обыски. И тогда уже от них узнали, как обстояли дела.
— Они как свидетели прошли по делу?
— Да. И тогда-то мы и нашли реальный проект. Это была самая долгоиграющая история в плане поиска доказательств. Следователей обычно ругают: «долго», «ничего не делается», «никто не привлекается», «сядут только стрелочники» — стандартные обвинения, которые часто звучали в наш адрес и в Кемерово. А в действительности реально нужно было время, чтобы найти доказательства и получить результат.
— Самая главная причина пожара - это короткое замыкание в батутном центре?
— Да. Была оттепель, и на крыше скопилось большое количество снега. Снег не успели скинуть, он начал таять, влага попала на плафоны - самые дешевые с минимальной пылевлагозащитой. Мы изъяли видеозаписи, которые подтвердили, что на протяжении нескольких дней в ТРЦ стояли ведра, набиралась вода, сотрудники ее выливали, опять ставили тазики. А в роковой день сотрудники пришли, включили свет, произошло короткое замыкание, плафон раскалился, и эта горящая масса по трагическому совпадению попала именно в бассейн с мягкими кубиками. Кубики на самом деле сделаны из такого материала, что он не вспыхивает моментально. Нужно постараться, чтобы он загорелся. Но когда этот материал достигает определенной критической температуры, он вспыхивает как порох. Так было и здесь. Мы на видео детально разобрали, как плафон расплавился, и горящая капля пластика упала вниз. Прошло еще порядка 30-40 секунд, дети продолжали играть. А когда температура достигла критического уровня, была огромная вспышка, порядка двух метров. Сразу же после этого в течение двух минут электричество выключилось, проводка перегорела, всё помещение заполнилось дымом. В этом и состоит непосредственная причина трагедии. Но в случае, если бы за много лет до этого должностное лицо выполнило свои обязанности, даже при таком развитии ситуации и при таком пожаре система водяного пожаротушения достаточно эффективно подавила бы огонь. А при наличии правильно работающей вентиляции последствия были бы минимальными. Сгорело бы имущество какое-то, но точно не было бы такого количества жертв, а прибывшие сотрудники МЧС справились бы с очагом.
Проблема эта сейчас очень актуальная: активно строятся апарт-отели в Москве, в Петербурге. Мы с партнёрами видели один такой объект, там просто нет системы вентиляции. А люди вложились, клиенты заселились и живут. Это может привести к ужасающим последствиям. Даже думать об этом не хочется. Сейчас мы об этом заявляем, чтобы упреждать такие трагедии.
Отряд потенциальных стрелков
— Хотелось бы вспомнить прошлогоднюю трагедию в высшем учебном заведении в Перми (Массовое убийство в Пермском государственном университете было совершено 20 сентября 2021 года студентом Тимуром Бекмансуровым, тогда были застрелены 6 человек и 47 получили ранения, — Авт.). Этой истории предшествовал ряд аналогичных ЧП в Керчи, в Казани. Воспринимается ли эта проблема как системная? Понимали ли вы, что когда-то это еще произойдет? Или для вас это было неожиданностью, и вы не интересовались подобными делами?
— Я таких дел не расследовал до Перми, как и не расследовал пожаров до «Зимней вишни», как и не расследовал авиакатастроф до Смоленска. То есть всегда для меня это были новые дела. Я пришел с утра на работу, изучал документы, пил кофе, как сейчас помню, было полдесятого утра, когда поступило указание: «Принимайте дело к производству». Через два часа я летел в самолете и после обеда был уже в Перми. Всё произошло очень быстро, как всегда это происходит в таких случаях. Ты собираешься за полчаса, берешь какие-то процессуальные документы, минимальные вещи и вперед.
— Что было известно на тот момент?
— Информация была на самом деле очень скудная. Совершено вооруженное нападение, стрельба, есть убитые, стрелок задержан - всё, наверное. И, естественно, сразу было известно, что он получил оружие по лицензии, в соответствии с законом, что не состоит на учете в психдиспансере.
Я сразу поехал на место происшествия, была организована работа. Нужно было самому успеть вникнуть во все, пройти этим маршрутом, изучить материалы, организовать работу для того, чтобы я мог четко доложить своему руководителю о том, что произошло, что мы сделали, что мы будем делать дальше.
— Расскажите про стрелка. Какой образ жизни он вёл? Готовился ли к преступлению?
— На протяжении двух-трёх лет он употреблял стимуляторы и психоделики. Он все покупал в даркнете, используя скрытые электронные адреса. И он активно планировал нападение на протяжении нескольких лет. Он выискивал оружие, посещал различные оружейные сайты, очень активно отслеживал все нападения на школы, стрельбу, скулшуттинг не только на территории западных стран, но и давал оценку действиям своих предшественников - керченского стрелка, казанского стрелка. Он высказывал свое отношение к казанскому стрелку примерно так: тот поступил не как настоящий мужчина, мол, обещал убить больше, а убил меньше. Значит, слабак.
- Он это сказал лично вам?
— Нет, он вел личный электронный дневник. Он планомерно работал по созданию своего образа: покупал каску, перекрасил её в черный цвет, приобрел берцы, одежду в стиле милитари. Как только ему исполнилось 18 лет, он сразу оформил все документы на оружие. Вообще планы у него были другие. Он планировал в мае прийти на последний звонок в свою школу и устроить расстрел там, на последнем звонке, в мае. Но не успел накопить денег.
— А деньги на что нужны были, на оружие?
— Нет. Он уже купил ружье, различные патронташи и т.д., но ему не хватило денег на патроны. За лето он подал документы в несколько высших учебных учреждений.
— То есть у него не было предвзятости к Пермскому госуниверситету?
— Нет, не было. Просто в ПГУ ему удалось поступить. Потом он расписывал: «эта локация мне нравится, у меня будет красивая картинка для СМИ — большая открытая территория, можно добиться максимального количества жертв, имеются два КПП, которые не оборудованы системой пропуска». Что позволило стрелку беспрепятственно проникнуть на территорию университетского корпуса.
- То есть целью стрелка была слава?
- Да, он считал, что устроить бойню - это слава. И он очень рассчитывал на то, что его при задержании ликвидируют. Он сам по себе трус, он признавался в показаниях, что рассматривал вариант суицида, но у него не хватало духа, ему было страшно расставаться с жизнью. Экспертиза признала его вменемым.
— А вдохновлялся он как? Откуда он у него такие взгляды? У кого-то заимствовал и, может быть, у него своя идеология какая-то была?
— На других примерах. И в целом им двигала идея человеконенавистничества.
— Как и во многих подобных случаях…
— В плане общения он абсолютно заброшенный человек. Детские психологические травмы, семейное насилие, злоупотребление спиртным, отсутствие родительского воспитания. Всё это было у него в жизни.
— Чем-то ещё стрелок увлекался?
— Нет. Шуттингом он увлекался, преступниками, которые совершали деяния против человечества. И последователей такой идеологии, к сожалению, очень много. Эта известность, публичность придает таким людям дополнительные стимулы поступать так.
— Но и другая сторона медали есть: предупреждён — значит, вооружен… Глупо отрицать существование проблемы.
— Надо заметить, что после трагедии следствие вместе с другими службами провело колоссальную работу. И на территории региона было выявлено несколько десятков лиц, такого же примерно эмоционального наполнения, такого же возраста, которые в 18 лет сразу получили оружие.
— Это мы берем только Пермский край?
— Да.
Порошок с сюрпризом
- Вы сейчас, если можно так выразиться, по другую сторону баррикад - защищаете обвиняемых. И, получается, становитесь главным оппонентом бывших коллег. Получается, «чужой среди своих»?
— Да. И, разумеется, вижу те проблемы, с которыми сталкивается адвокатское сообщество. Одна из главных – недостаточная публичность. Этим пользуются следственные органы, суды. Они понимают, что 99% процессуальных нарушений не будут преданы огласке. Отсюда вытекают различные злоупотребления со стороны органов.
Приведу конкретный пример. Мой доверитель много лет занимал должность судьи, в итоге уже девять месяцев сидит под стражей по обвинению в покушении на мошенничество. Эта стать - 159, часть 4 УК РФ – давно уже обросла дурной славой. Т.е. судью берут с поличным при получении крупной суммы денег, однако вменяют ему не взятку, не вымогательство, а покушение на мошенничество. Причем следствие даже не может за все это время вменяемо сформулировать, за что и почему эти деньги были ему переданы, не назначаются экспертизы, не делается вообще ничего. И никого это не беспокоит, а человек при этом под стражей, напомню, 9 месяцев!
Почему так происходит? Наверное, потому что есть определенные объективные факты, которые идут вразрез с той линией, которую пытается выстроить следствие. Вообще, вся эта история началась несколько лет назад и носит вполне обыденный, бытовой характер. Потерпевший был должен судье крупную сумму денег, причем довольно долгое время. В результате, именно момент возврата долга, был представлен и обыгран совсем в ином свете. Когда проводились оперативные мероприятия, все фиксировалось на аудио и видео. Что мы видим на кадрах: судье в кабинет принесли и положили на стол пакет с деньгами. К этому пакету доверитель не прикасается. После этого происходит разговор, в ходе которого судья общается с заявителями и говорит: «вы большое количество лет не могли этот долг вернуть, зачем вы сейчас вернули?». В это время в кабинет вламываются сотрудники. Происходит осмотр места происшествия, изъятие и так далее. У судьи замечательным образом начинают «светиться» руки, а мы помним, что он пакет не трогал, это и на видео видно.
Еще интересный факт – основанием для проверки судьи послужил не скандал с передачей денег, а независимое от этого письменное обращение одного из известных местных блогеров, где указывалось, что якобы этим судьей на протяжении длительного периода времени выносятся заказные решения без каких-то фактических доказательств. Комиссия рассмотрела эти доводы, после чего было дано разрешение на привлечение судьи к ответственности. При этом блогер после возбуждения уголовного дела дал официальное опровержение вот этого обращения. Он признался, что заявление не его, он судью не знает, о каких-то коррупционных заказных решениях ему также ничего не известно. Но пересматривать свое решение комиссия, естественно, не стала.
— Как по-вашему, специальное вещество оказалось на руках обвиняемого, если он не трогал пакет с деньгами?
— Он говорит, что когда зашли сотрудники, один из них, которого он знал, поздоровался с ним за руку.
— Встреча по поводу долга проходила в служебном кабинете?
— Да. Какие-то негативные порочащие действия он, наверное, допускал, раз в кабинете забирал долг… За это он уже наказан: лишен статуса и уволен.
Еще одно интересное дело – в отношении руководителя следственного отдела СКР одного из крупнейших российских регионов. В этом подразделении расследовалось очень резонансное, практически не имеющее аналогов уголовное дело, которое связано с электронными деньгами.
— Речь о криптовалюте?
— Да. И, преследование сотрудника СК может быть связано именно с активной позицией по тому уголовному делу. Привлечение лиц к ответственности, вопросы наложения ареста на большие денежные средства и очень дорогостоящие объекты недвижимости. Интересно, что и здесь очень похожая ситуация –ручки рюкзака, где лежали деньги, были обработаны специальным порошком, а руки нашего доверителя были не в порошке.
Молчание - знак несогласия
— Адвокаты часто отказываются сообщать детали дела, ссылаясь на подписку о неразглашении. А имеет ли он право не подписывать этот документ, который сковывает по рукам и ногам.
— Адвокат не может отказаться подписать этот документ. Но с другой стороны, следователи применяют этот инструмент как раз по тем делам, где есть простор для злоупотребления со стороны сотрудников. Что такое сама по себе подписка о неразглашении данных предварительного расследования? Инструмент нужный, особенно когда речь идет о преступлениях в сфере половой неприкосновенности, совершенных в отношении малолетних несовершеннолетних детей, о делах, связанных с гостайной, с безопасностью государства. Тогда подписка действительно обоснована. Но зачастую, к сожалению, недобросовестные сотрудники применяют это и налево и направо, пытаясь таким образом завуалировать существенные нарушения закона. Если бы эти нарушения стали достоянием гласности, человека вообще не смогли бы привлекать к уголовной ответственности. При этом надо понимать, информация так или иначе все равно просачивается в СМИ, в интернет, в различные паблики. Десятки, сотни источников ограничить, естественно, невозможно. Но адвокат по сути не может отказаться дать эту подписку.
— А как по закону? Это же чем-то регламентируется?
— К сожалению, не регламентируется никак. Если адвокат сказал: «Я не буду подписывать», следователь пишет, что подписка объявлена, разъяснены последствия ее нарушения, от подписи защитник отказался. Но, во-первых, появляется основание обращаться в Минюст потому, что нарушается кодекс профессиональной этики адвоката. А во-вторых, по факту подписка всё равно объявлена! Здесь адвокат должен включать какой-то творческий подход и использовать законные способы.
— Приходится прятаться от следователей?
— Если только в коридорах, но всё время бегать не станешь (смеётся). Существует ещё одна проблема, с которой я столкнулся, став адвокатом. Опять же вернусь к делу судьи. Санкцию на уголовное преследование такой категории граждан (их называют спецсубъектами) подписывает, как правило, первое лицо того или иного ведомства – допустим, Следственного комитета. И что происходит? Руководитель подразделения СК подписал документ, спецсубъекта привлекают к ответственности, а уже потом выясняется, что доказательства добыты с нарушением закона. Но никто, ни один следователь не возьмет на себя смелость пойти к начальнику и сказать: «Вы, конечно, бумагу подписали, но прошел год, выяснилось, что в деле все не так, давайте всё пересмотрим». Конечно, следователь боится последствий. И не думает о том, что если эти факты вскроются на суде, репутационные потери будут гораздо больше – уже для всей системы.
- Как же вы предлагаете с этим бороться?
- На мой взгляд, реальные злоупотребления законом и полномочиями со стороны должностных лиц, они должны быть отработаны, полностью отшлифованы еще на период доследственной проверки. Именно тогда, еще до возбуждения уголовного дела, до доклада руководству ведомства об имеющихся признаках преступления.
Ты виноват уж тем…
— Что особо впечатлило вас в судебном процессе как защитника?
— Впечатлило? Режет слух заученность фраз, которые используют представители гособвинения. Всё очень коротко, неубедительно, немотивированно.
— Эффектное выступление адвоката, вы думаете, может повлиять на вердикт?
— К сожалению, суд очень часто не слышит доводы защиты.
— Существует расхожее мнение: если в суд попал, значит осудят.
— Очень маленький процент оправдательных приговоров, достигается благодаря именно тем адвокатам, которые на все мелкие нарушения реагируют должным образом и обжалуют даже их. Ну, не бывает мелких нарушений. Либо есть нарушение закона, либо его нет. Значит, будет вторая инстанция. Значит, будет кассационная инстанция и обжалование. Нужно всё использовать и до конца идти. Но почему-то создается такое впечатление, что возвращение уголовного дела для проведения дополнительного расследования прокурором, судом приравнивается к оправдательному приговору. И что подсудимый, который незаконно привлекается к уголовной ответственности, должен радоваться и этому решению.
— А суд присяжных? Верите в него?
— По некоторым категориям дел суд присяжных является, наверное, хотя бы какой-то вероятностью того, что будет принято справедливое решение. И есть примеры, где именно в суде присяжных защита добивается положительного результата. Но, как часто бывает, потом эти решения отменяются.
— В новом амплуа вы, разумеется, взглянули на систему под другим ракурсом. Что бы вы изменили, будь это в ваших силах, в правоохранительных органах, в правосудии?
— Нужно бороться с беззаконием – каждому на своем месте. Надзорному органу смело отменять незаконные решения следствия. Судебный контроль также жестко должен реагировать, невзирая на то, что обвинительное заключение подписали высокопоставленные лица. Нельзя привыкать к нарушениям. Тогда и взгляд притупляется, и желания работать уже нет.
— Ну а какие для этого есть методы, какие инструменты?
— Эти методы и инструменты прописаны в законе, они все есть. Можно вернуться к теме расширения полномочий адвокатов именно в проведении судебных экспертиз на стадии предварительного следствия. Если у защиты будут полномочия, как и у следствия, на стадии предварительного следствия назначать экспертизу, результаты которой следователь будет обязан учесть, это добавит объективности и точно принесет больше законности в действия правоохранительных структур.
