Первым слово взял свидетель со стороны Ирины Лапузиной, ее коллега Александр Синковец. В ту страшную ночь именно этот молодой человек подвозил Ирину до дома. Позже на его машине раненых детей доставили на пост ДПС. Также именно об Александре Николай Захаркин говорил накануне этого заседания: “Я неоднократно просил Ирину разорвать отношения с Синковцом”. По словам адвоката подсудимого, между Александром и Ириной были не просто дружеские отношения.
— Мы познакомились на работе, — начал рассказ Александр. — Трудились в крупной компании. Отношения с Ириной сложились нормальные. Она веселый человек, проблем никаких не было.
— Между вами были личные отношения?
— Между нами были дружеские отношения, не более того.
— Как часто проходили корпоративные вечеринки?
— Мы работали в крупной компании, где было порядка трех тысяч сотрудников. Корпоративы устраивали постоянно — это объединяло людей. Ира всегда принимала участие в этих мероприятиях. Она руководитель отдела и должна была со своими сотрудниками присутствовать на вечерах.
— Ирина Владимировна напивалась?
— Да никто не напивался. Выпивали в ограниченных количествах.
— Она часто ездила в командировки?
— Достаточно часто, это ее работа. Отказаться от поездок она не могла.
— Вы хорошо помните роковой вечер?
— Да, Ира попросила меня помочь выбрать микроволновку. После мы сели в кафе. Конечно, мы говорили не только о работе.
— Ирина Владимировна рассказывала о своих отношениях с Захаркиным?
— Конечно. Не секрет, что в любой семье возникают конфликты.
— Расскажите о том вечере поподробнее.
— Когда мы попрощались с Ириной, я отправился домой. По дороге остановился на заправке. Вдруг звонок от Лапузиной. Она не могла нормально говорить, только кричала: “Муж выбросил детей”. Я мигом вернулся обратно. Подъезжаю во двор, наперерез мне кинулся незнакомый мужчина. Позже выяснилось, что он проходил мимо и застал Ирину с плачущими детьми. Через минуту я увидел Иру. Одну девочку она держала на руках, второй сказала: “Иди к дяде Саше”. Лицо одного ребенка было в крови. Девочка сильно плакала. Вторая лишь пищала: “У меня болит спинка”. Я положил Дашу на заднее сиденье машины. Ира села на переднее сиденье, положила Катю на себя. Вдруг из подъезда выбежал Захаркин. Я крикнул тому незнакомому мужчине: “Остановите этого человека”. Все происходило очень быстро. В какой-то момент Захаркин пытался вырвать Катю из рук Лапузиной. Хорошо, что мужчина вовремя оттащил его. В этот момент я успел заблокировать двери, и мы уехали.
Далее последовали вопросы от подсудимого и его адвоката Анатолия Вербицкого.
— На предварительном следствии вы не говорили, что Захаркин пытался выдернуть девочку из рук Лапузиной.
— Возможно, я забыл. Показания давал сразу после случившегося. У меня был стресс.
— Ваша жена нормально реагирует на ваши поздние возвращения с работы?
— В тот момент моя жена была беременна. В принципе она привыкла, что я зачастую возвращаюсь домой за полночь. Но тем самым я зарабатываю деньги.
— Вы подвезли Ирину до дома в 1.30 ночи. Что вы делали все это время?
— В 10 вечера мы с Лапузиной заехали в кафе.
— И три часа пили кофе?
— Да, и обсуждали рабочие моменты. Ирина дипломированный специалист. Она писала тренинги под продавцов моего отдела.
— У вас были близкие отношения?
— Нет.
— Ира принимала спиртное в тот день?
— Нет.
— Вы знали, как Захаркин относится к вам?
— Да, он ко мне относился нормально. Ира не раз говорила об этом. Тем более ему удобно было, что я подвозил жену до работы и она не тряслась в общественном транспорте.
На этом моменте судья объявил перерыв.
Через некоторое время Захаркин принялся выражать свое недовольство следственными органами. Присяжные на этом обсуждении не присутствовали.
— Первое, на что хочу обратить внимание, — это sms-сообщения. Текст сообщений в моем телефоне и в документах следствия не соответствует. Я никогда не напишу “до свидания” слитно. Я хорошо учился в школе, у меня было всего две “четверки”. На самом деле Ирине я написал: “Попрощайся с Катей”, “Попрощайся с Дашей”, “Возьми трубку”. В протоколе же значилось “скажи до свидания Даше”. “И Кате тоже”. Откуда появился такой текст? Сообщения у меня и сейчас сохранились, могу показать.
И еще один вопрос. Почему следствие написало, что я был в состоянии алкогольного опьянения, когда на самом деле у меня было легкое алкогольное опьянение. Даже анализ мочи показал, что алкоголя нет вообще.
— Вы считаете, что легкое алкогольное опьянение — это не опьянение? — спросил судья у Захаркина.
— Я считаю, что следствие не должно было опускать слово “легкое”. Это может повлиять на присяжных…
Обвинение вызвало свидетеля — соседку Захаркина по лестничной клетке Еремцову Людмилу. Женщина показала, что лично с семьей Захаркина знакома не была. Только однажды видела соседа, гуляющего с двумя маленькими девочками.
— В тот роковой вечер окно моей квартиры было открыто. Я смотрела телевизор. Время я хорошо запомнила. Было 1.30 ночи. Сначала я услышала шум, вроде того что бывает, когда выбрасывают пакет с мусором. У нас в доме иногда выкидывают мусор прямо из окна. Раздался писк, как будто кошачий. А потом тихий детский плач. Я выглянула вниз, но в темноте ничего не было видно. Отошла от окна минут на 5, принять лекарство. Потом снова вернулась к окну. В это время из-за угла выбежала женщина. Снова послышался детский плач. Я услышала женский голос: “На ножки можешь встать? Обними меня ручками за шею”. Но было плохо видно, поэтому ничего разобрать я толком не могла. В следующий раз, когда подошла к окну, возле дома стояли две машины. А женщина несла к одной из них детей. Она посадила детей в одну машину — и та быстро уехала. Еще рядом стоял мужчина. Его лица я не разобрала, но женщина на него очень сильно кричала: “Не подходи ко мне. Видеть тебя не хочу”.
— У вас под окнами есть кустарник?
— Там растет вишня и береза, но они не густые.
— Что кричала женщина?
— Кричала: “Не подходи ко мне”. Самого мужчину я не рассмотрела, но хорошо помню позу, в которой он стоял. Он раскинул руки, как будто был растерян. К женщине он не подходил и не пытался до нее дотронуться.
В какой-то момент прокурор обратился к присутствующим: “Для обоснования мотивов преступления Захаркина я хочу зачитать портрет подсудимого, составленный психологами. Итак, в связи с регулярными отлучками Лапузиной нервы Захаркина не выдержали. У него было сильное чувство любви к гражданской жене. Но в какой-то момент он понял, что поведение Лапузиной не изменится. Но затруднялся принять решение о расставании с ней. Все эти негативные переживания сказались на его психике. Он был обижен, унижен, его сжирало чувство ревности. Совокупность этих факторов могла привести к трагедии”. На этом моменте Захаркин перебил прокурора: “Но вы забыли сказать, что психологи выявили у меня высокую степень самоконтроля. Не забудьте зачитать это присяжным. На такой важный момент они должны обратить внимание…”
