Ветер бился в коридорах смешанной зоны, и мы все плотнее кутались в куртки. Елена Исинбаева не выходила, показалось, почти столько же по времени, сколько прыгала. Там, на олимпийском стадионе, совсем недавно она тоже куталась в куртку, укрывалась одеялом и пыталась себя согреть.
Лена не смогла стать первой в истории прыжков спортсменкой, победившей на трех Олимпийских Играх подряд. А ведь могла. Ее прыжки в этот день не показали катастрофы последних проигрышей. Показали нестабильность: прыжок – провал - снова прыжок. Но на высоте 4,75 не было стабильности и у соперниц. Американка Дженнифер Сур, кубинка Ярислей Сильва не взлетали победительницами. Но эту высоту они взяли. Последнюю оставшуюся попытку Елена перенесла на пять сантиметров выше.
Мир всегда делится на тех, кто «за» и кто «против». И сейчас, после сорванного прыжка Елены, который осчастливил Сур и Сильву, снова разделится.
- Исинбаева профукала Лондон. Она – звезда, и звездой останется. Нечего было шастать по Монако, тренироваться надо было. Поучитесь у этой спортсменки, как надо работать. Проиграла, и нечего искать оправдания. Она еще всем покажет!
Хотите, добавляйте сюда еще массу оценочных вариантов.
Я поступлю иначе. Предлагаю вам полную расшифровку того, что услышали журналисты в смешанной зоне.
Лена очень старалась. И сказала много. И хотела быть задорной. Но между великими – чемпионкой и актрисой – нет знака равенства. Каждому – свое. Она вибрировала голосом и играла глазами и телом. Она кокетничала и переходила на деловой тон. Исинбаева старалась держать удар и к выходу на публику подготовилась. «Так, радуемся, радуемся! Не грустить! Не ожидала вас увидеть. Думала если золото – дождетесь. А если бронза – разбежитесь. А вы, как истинные патриоты… Вы молодцы. Слушаю».
Дальше слушали мы.
- Победила самая везучая, да. А вы что не видели? Вы хотите сказать, что они прыгают лучше меня? Абсурд. Абсурд.
Нам дается на попытку минута. Соответственно, ветер дует то в лицо, то в спину, то в бока. Значит, нужно ловить момент. Кому-то не везет – и ветер в эту минуту дует сильно в лицо. Кому-то повезло… Я не хочу говорить, что им повезло больше, чем мне, но, видимо, так оно и произошло. Потому что на 4,70 у меня был шикарный прыжок – технически не придерешься. А на 4,75 дует сильнейший ветер, но я настраиваюсь. Потом вижу: Евгений Васильевич (Трофимов, тренер Елены) на трибуне мне сигнализирует: беги, беги, беги…. А я смотрю такая и думаю, вроде надо бежать, а я еще как бы и не готова. В общем, бежала и смазала. А это, в принципе, был мой шанс на золотую медаль. Но я им не воспользовалась. Значит, не судьба.
Ветер был когда-то больше, когда-то меньше. Он неодинаковый, крутит – вертит. На тренировках я прыгала 4,80 перед отъездом. На тренировках, а это значит, что в соревнованиях могла прибавить еще 20 сантиметров. Но на 5 метров я прыгать здесь не собиралась. Если бы даже выиграла, то отказалась от дальнейших соревнований, потому что невозможно прыгать в такую погоду. Плюс еще холодно. Вы видели, я уже не лежала, как обычно. Ходила, потому что понимала: если лягу, то окоченею. И все. Ходишь, как тигр, и ждешь: когда тебя выпустят на арену? Физически я была готова 4,80 прыгать с закрытыми глазами. Ну, значит, надо было супергениальной быть.
Я рано начала - с 4,55. Во-первых, я не знала, что дальше будет с погодой. Как дождь шибанет, и никто соревнования прерывать не будет! А в дождь прыгать еще хуже, чем против ветра. Поэтому я подумала, ладно, буду прыгать каждую высоту, начиная с 4,55, - на победу.
(Дальше я привожу не только ответы, а диалог Елены с журналистами.)
- В Рио на следующих Играх будет тепло. За это время вы успеете выйти замуж…
- родить дитя…
-вернуться…
- откормить
- и при современном уровне женских прыжков выиграть.
- Но вы верите, понимаете, я не расстроилась. Во-первых: а) мировой рекорд не побит, б) олимпийский рекорд не побит, в) девочки, как прыгали, так и прыгают. Просто им сегодня повезло.
Им по-вез-ло. Но - везет тем, кто больше хочет. Я, откровенно говоря, да, я хочу победить. Но, наверное, уже не так, как в Афинах и Пекине. Я уже думала: ну…хочу (лениво протягивает). Хочу, хочу золота (нагнетая голосом напряжение). Пойду, возьму!
До 36 я точно прыгать не буду (на вопрос о том, не объявит ли об уходе, как Татьяна Лебедева). До чемпионата мира в Москве? А вы хотите, чтобы я осталась? (Игриво.) Я тоже думала - ну, все. Ну, не хочу-у-у. Я не хо-чу. Все, я устала! Вы понимаете? Я устала и не хочу. А сейчас поняла – а кто, если не я? (Меняет тембр голоса, переходит на грудной.) Тем более что уже знаю - эмблема там моя, как символ соревнований. Думаю, что я всю зиму отдохну, часть весны отдохну, а к лету прямо к миру останется подготовиться и все. И там уже… (мечтательно). А там, как получится. Хотя бы там золотую медаль взять! Чтобы, если что, после этого старта уйти.
Дембель? Да. Е-мое. Я, как солдат, о дембеле мечтаю. Мы вроде как люди вольные, а тут, шаг в сторону – стоять! Никто не отпускал. Тут спонсоры, тут соревнования, тут контракты, те-те-те-те, думаешь: ексель-моксель, ни отдохнешь – ни уйдешь.
Я всплакнула немного. От радости. «Евгений Васильевич, все-е-е, говорю, я больше не хочу тренироваться!!! Все кончилось! Ура-ура!». Вот, честно. И я заплакала, потому что был риск огромный вообще остаться без медали. А! (Вспомнив.) У меня была травма - 3,5 сантиметра разорвана мышца бедра на бедра левого. Нижний слой на этой мышце (показывает на ногу). На тренировке получила, перестаралась, видимо. Ни бегать не могла, ни прыгать не могла, подготовиться не могла. Почему я летом не выступала? Исинбаева всегда выступает три-пять стартов летом стабильно. Травма. А что я говорю? «Ну, мне надо больше времени подготовиться». (задумчиво, закатив глаза). Хотя и дураку понятно, что что-то случилось.
А зачем говорить? Чтобы меня все жалели? Хм. Щас прям. (В голосе появляются железные нотки). Я вообще не люблю об этом говорить, это с вами разоткровенничалась. Поэтому не получилось 150-процентной подготовки к Олимпиаде, чтобы были стабильные прыжки. Сегодня они были достаточно стабильны, но из-за стрессовой погодной ситуации, конечно, я ломалась. Я просто ломалась, поэтому и начала с такой низкой высоты. Я просто не знала, как дальше будет. А загонять себя психологически на 4.70, думаю, а вдруг опять не повезет, и опять «забаранить» на 4,70, как в Берлине? Поэтому мы убрали любой риск, я знала, что на 4.55-4.65 я на любом шесте с закрытыми глазами прыгну. И 70, и 80 могу, но это уже, как бог даст.
Старт в Монако? Нет, он не выбил из колеи. Абсолютно. Мы были рады, что ничего не болит. Когда закончила, мне Евгений Васильевич говорит: «Ой, Леночка, слава богу, что ничего не болит!» Я говорю: а как же то, что я ничего не прыгнула? Он: «Да это ерунда! У нас Лондон впереди!». Поэтому, честно говоря, я этой бронзовой медалью очень довольна, я ее, прямо, уже люблю…
(Лене так жестикулирует и играет лицом, что ей напоминают про Хоркину, которая после спорта увлеклась театром). А почему бы нет? Будем рассматривать предложения. (Перейдя на деловой тон.)
Нет, я, конечно, ехала побеждать. Я уже говорила, что, если бы была здесь у меня золотая медаль – и все, я бы 100 процентов закончила и сразу вам об этом объявила. Потому что это как-то было в голове - ни одна женщина еще в карьере три раза не выигрывала Олимпийские Игры. Соответственно, я сама себя этим задушила: вот она, вот она медаль, я уже чувствую ее…
Теперь - восстанавливаться. Отдыхать. Выступать больше в этом году не буду, я устала, выжала из себя все, что могла. Море, пляж, песок (закатив глаза и раскинув руки). Отдых, ни тренировок, ничего.
Евгений Васильевич сказал: «Ленуся! (восторженно кричит с надрывом) Ты молодец!». Вот все, что он сказал. Он говорит: «Лена, Лена, какие мы молодцы!» Вот, честно, я так не радовалась золотой медали в Афинах и в Пекине. Нет, ладно, в Афинах радовалась, в Пекине не радовалась. Я там, как машина, пришла тюк-тюк-тюк. Пришла и сделала. Все, отработала. Установка была, да. А сейчас я счастлива.
Если бы четвертая? А вот тогда бы вы увидели мои слезы. Вы чего? (Игриво.) Четвертого не существует.
***
Это был тяжелый вечер. И искрометное веселье Елены Исинбаевой перед журналистами никого не обмануло. Для нее нет не только четвертого места. Но и второго, третьего.
Она проиграла в секторе. Не в первый раз. Но на сей раз - сражаясь.
А там, в смешанной зоне – что это было?
Эйфория освобождения – от всего, что не давало ей сделать шаг в сторону от спорта, или вполне объяснимая истерика после поражения? Поражения, которого в этот день в Лондоне действительно могло и не быть.
