Основные поправки, которые коснулись текста закона после второго и третьего чтения, связаны с уточнением формулировки типа информации, которая в будущем может послужить основанием для обращения граждан к поисковым системам. Категорию «недостоверная информация» заменили на «неактуальную». Таким образом депутаты хотят защитить от блокировки сразу всю информацию, которая потеряла или поменяла свое значение спустя три года. Также, по мнению законодателей, новый закон никак не противоречит положению о свободе слова. Речь идет не об удалении сообщений, а только о ссылках на них. Заблокировать ту или иную страницу в интернете по-прежнему можно только по решению суда и при наличии доказанного факта нарушения законодательства РФ.
Ровно тот же аргумент, который депутаты используют в пользу нового законопроекта, представители поисковых систем приводят, чтобы проиллюстрировать его нелогичность. В конце концов, суть нового закона идет в разрез с главной функцией поисковиков, в чьи задачи входит находить информацию, а не скрывать.
Впрочем, куда больше потенциальной угрозе свободе слова, их беспокоит тот объем запросов — уже не поисковых, а поданных жалоб — который им предстоит обрабатывать. В законе теперь четко прописана эта процедура: у поисковиков будет десять дней, в течение которых они должны будут отреагировать на обращение пользователей. После чего представители сервиса могут отказать ему в просьбе (а тот, в свою очередь, может оспорить ее уже через суд), но все равно даже формальный ответ на подобные запросы потребует от поисковиков значительно времени и усилий.
Пока непонятно, не будет ли входить закон о праве на забвение в противоречие с законом о СМИ — в тех случаях, когда предполагаемая информация, потерявшая актуальность, окажется частью журналистского материала трехлетней (или больше) давности.
Кроме того, эксперты отмечают избыточность нового закона, положения которого во многом дублируют уже существующие законы о клевете и защите чести и достоинства.
— Я не знаю о юридических предпосылках подобного закона, но понять депутатов можно, — рассказал «МК» писатель Дмитрий Быков. — Забвение — дар богов, как говорили греки. А память легко может стать проклятьем. Так как большинство из наших депутатов живет уже не вторую, и даже не третью политическую жизнь, то у них накопилось многое из того, что они хотели бы, чтобы больше никогда не вспомнили. Что касается меня, то мне тоже иногда хочется забыть какие-то ссылки, сноски, обстоятельства. Но с другой стороны, начнешь что-то стирать из жизни — и никогда не знаешь, к чему это приведет. Может быть, без этого я стану только хуже. Вот Владимир Владимирович Путин говорит, что ни о чем не жалеет, а я жалею о многом. Поэтому я и не Владимир Владимирович. Но при этом я не уверен, что готов какие-то вещи стереть. Очень хотел бы, но не буду. Лучше сошлюсь на Пушкина: «И горько жалуюсь, и горько слезы лью, но строк печальных не смываю».
— Я не вижу в этом законе ничего плохого, к тому же, насколько я знаю, подобные прецеденты есть в США и ряде европейских стран, — говорит актер, продюсер и бодибилдер Александр Невский. — Если люди хотят ограничить количество информации о себе в интернете, они должны иметь на это право. Что касается меня, то я бы вряд ли стал пользоваться этим законом в личных целях. Если бы я хотел, я бы уже давно, не дожидаясь никакого права на забвение, со своими юристами привлек к ответственности тех, кто распространяет обо мне ложные сведения в интернете. Но какой в этом смысл? У людей, которые реально разбираются в бодибилдинге, мои победы не вызывают вопросов. А тех, кому я мешаю, разве я остановлю оттого, чтобы они писали обо мне всякую грязь на форумах? Я 20 лет назад занимался с ними в одном зале и добился того, чего добился, а они до сих пор торгуют стероидами.
Тем временем, проблема охраны личной информации в интернете постепенно становится не только темой для обсуждения в СМИ и Госдуме, но и кинематографа. Так, буквально на днях в российский прокат выходит хоррор режиссера Лео Габриадзе и продюсера Тимура Бекмамбетова «Убрать из друзей», действие которого полностью происходит на экране ноутбука. А одна из ключевых тем — как раз жесткое преследование в интернете, так называемый буллинг или троллинг. Подобные издевательства, связанные с утечкой в сеть личных данных пользователя, как правило, нелицеприятного свойства, часто приводят к трагическим событиям — вплоть до самоубийства.
С другой стороны, любые попытки ограничить доступ к той или иной информации в Интернете подчиняются так называемом эффекту Стрейзанд. В 2003 году артистка обратилась в суд с требованием удалить из общего доступа изображение своего дома, после чего эта фотография была размножена огромным тиражом и обошла все издания мира.
