Как сообщили организаторы форума в пресс-релизе, «МЭФ-2014 собрал на своей платформе более 2200 участников, среди которых около 400 спикеров. За 2 дня работы прошли 4 пленарные дискуссии, 10 пленарных конференций и 32 «круглых стола». МЭФ-2014 посетили зарубежные спикеры из более 20 стран...».
Чем МЭФ войдет в историю российской экономической мысли? А ничем, потому что броские фразы типа «проводить политику поддержки несырьевого экспорта», «сформировать материальные условия для прогресса нации» или «повысить международный авторитет России» каждый из нас слышит много раз на дню. Ах да, «мы собрались, чтобы сверить часы»! Сверили? Идут?
Красный трактор
Выступления на МЭФ непрестанно крутились вокруг ныне популярной темы реиндустриализации. Сложно сказать, что подразумевали под «реиндустриализацией» спикеры (в переводе с латыни реиндустриализация означает повторный перевод экономики на промышленные рельсы, увеличение доли крупного промышленного производства), но, похоже, они пытались найти способы повышения экономического роста. Странный выбор.
Странность первая. Патриотически настроенным медийным «властителям дум» или прогрессивным директорам заводов, очевидно, невдомек, но многочисленные представители экономической науки должны бы знать, что экономический рост включает, простите за наукообразность, накопление (именно прирост, а не воскрешение) физического капитала и компетенций, повышение производительности факторов производства (ресурсов, средств производства, инфраструктуры, труда) и, конечно, качественное улучшение институциональной среды общества. Причем точное количественное определение вклада того или иного элемента в совокупный рост экономической науке пока недоступно, например, вклад повышения производительности факторов производства в общий рост в 1990-е разнился от 3% в Сингапуре и 16% в Южной Корее до 27% на Тайване и 31% в Гонконге. Ясно только, что в общем экономическом росте обязательно задействованы все звенья. Где в этом перечне реиндустриализация — бог весть.
Странность вторая. МЭФ, согласно позиционированию, площадка современная, рыночная, исповедующая экономическую свободу. Как столь уважаемое собрание могло опуститься до призывов, по сути, подражать сталинской догоняющей модернизации 1930-х, названной «индустриализацией»? Или российские экономические светочи подзабыли, что та индустриализация проводилась в кардинально иных условиях: от тоталитарного государственного управления, мобилизационной экономики, централизованного планирования, директивного ценообразования, государственной собственности на все и вся до использования неквалифицированной крестьянской (часто — рабской) рабочей силы и отсутствия массовых знаний? Память, что ли, отшибло?
Похоже, что да, не зря же многие выступавшие нет-нет да и скатывались к образу советского «красного трактора», который, как они считают, представляет собой символ «модернизационного проекта советской страны». Тогда уж и ГУЛАГ нужно восстанавливать, тоже ведь символ. Другая крайность, делягинская, — «реиндустриализация нового типа, компьютерное моделирование, которое «посажено» на старую геофизику и старое же бурение». При чем тут реиндустриализация, коль разговор идет о привнесении высоких технологий в добычу традиционного сырья — уму непостижимо.
Федеральная кадровая служба
По итогам 2013 г. из 10 крупнейших компаний России по объему капитализации на Московской бирже семь представляли доблестный нефтегазовый сектор, а оставшиеся три — заполярное производство цветных металлов, «сберегательную» банковскую сферу и «притягивающую» сетевую торговлю.
А теперь посмотрим на топ-10 мировых лидеров: чемпионами в «командном зачете», по оценке PwH, стали компании высокотехнологического сектора (Apple, Google, с допущением — General Electric, а также Microsoft и IBM). Финансово-спекулятивная (Berkshire Hathaway), торговая (Wal-Mart Stores), пищевая (Nestle) отрасли отметились одной компанией от каждой, и лишь две компании (Exxon Mobil и PetroChina) представляют милый сердцу нефтегаз. Примечательно, что капитализация российского лидера «Газпрома» ($101 млрд) почти в 2,5 раза ниже капитализации замыкающей первую мировую десятку швейцарской Nestle ($233 млрд).
Никто не призывает (по крайней мере в этом материале) срочно создавать «национальный российский поисковик» или тачать отечественные смартфоны с планшетниками на базе собственного программного обеспечения, разговор о другом. О том, что бал в современной экономике правят высокие технологии, создаваемые на базе непрерывно накапливающихся знаний, умений, навыков, обобщенно — тех самых компетенций. Говорили об этом на «тракторостроительном» форуме? Практически нет, хотя тех же студентов из МГУ нагнали несметное множество.
Уж извините за просторечный глагол, но «трещать» нужно было не о «красных тракторах», а о всеобщем оболванивании, депрофессионализации и просто о повальной торговле уже не только бюрократическими, но и производственными должностями. А еще о научной деградации страны и фактическом уничтожении инженерной прослойки российской экономики (хотя, подозреваю, говорить об этом было некому — все ж небожители). А если кому-то в жилу порассуждать о «кознях» треклятого Запада, лучшего примера системной диверсии против России не найти.
Не нужно принимать многостраничных пустых итоговых деклараций и резолюций. Достаточно было кратко обратиться к гаранту: «Уважаемый Владимир Владимирович! Убедительно просим Вас создать подотчетную лично Вам Федеральную службу по кадрам, основное предназначение которой — точечный поиск и штучное пестование умных ребятишек, а также спасение исчезающего интеллектуального потенциала нации. И чтоб отчитывалась не по освоенным деньгам, а по нашедшим свое практическое применение внутри страны головам». Слабо, форумчане? Так и будете сокрушаться на предмет отсутствия профессионалов или кручиниться по поводу короткой скамейки кадрового резерва?
...Много лет я тщетно пытаюсь помочь моему коллеге, простому преподавателю Костромского госуниверситета Игорю Астафьеву, защитить очень достойную докторскую диссертацию, исследующую мотивационные аспекты современной экономики. Учебников, монографий, статей, вышедших не только в России, но даже в Германии, — тьма, а защититься не дают. И не потому, что деньги зажал, а потому, что воззрения астафьевых не совпадают со взглядами захвативших командные высоты в российской экономической науке бывших секретарей парткомов или председателей колхозов. Сгинут астафьевы, сбегут молодые — с кем будете вершить реиндустриализацию, а, господа ученые?
