У каждого мало-мальски великого города есть свой остров. Парижский Ситэ — это Нотр-Дам, Новый Мост, Дворец правосудия и другие туристские обязаловки. Берлинский остров с пятью примыкающими друг к другу великими музеями внесен в список всемирного наследия ЮНЕСКО. Остров Маргит в Будапеште ничем особенным похвастаться не может, но все равно под завязку набит рекреацией — от забегаловок до дорогого санатория. Ну а Санкт-Петербург, Нью-Йорк, Венеция — вообще сплошные острова.
Московский остров под стенами Кремля в этом списке стоит особняком. Странное это место. Стройки, обещающие в будущем стать элитными кварталами, соседствуют здесь с пустырями и трущобами. Пятачки, облюбованные отдыхающими, с обширными пространствами, где редко ступала нога человека. В целом же это та неброская Москва, которую обходят вниманием путеводители, но которая заслуживает отдельной прогулки. В нее и отправились корреспонденты “МК”.
С одной стороны — русло Москвы-реки, с другой — Водоотводный канал, прорытый еще в XVIII веке. С большой землей остров соединен многочисленными мостами. Народу особо полюбился один из них — маленький Лужков мост, перетекающий в Лаврушинский переулок. Не так давно в каких-то неведомых фольклористам глубинах зародился новый обряд — новобрачные, да и просто влюбленные стали вешать на перила моста замки, а ключи выкидывать в реку. Об этих символах нерушимых уз верности с умилением рассказали все газеты и телепрограммы. Работники коммунальных служб оценивали новую традицию с несколько другими интонациями. Замки ржавели, столицу не украшали, сковыривать их было крайне трудно. Был найден компромисс — посреди моста установили специальные металлические деревца. Они быстро обросли гроздьями замков и выглядят теперь как райский сад из грез охотника за цветметом.
Но если уж народ порешил, что традиция — это вешать замки именно на перила моста, то никакими деревьями от этого решения не загородишься. И замки продолжают вешать уже на другом, Патриаршем мосту, что примыкает к храму Христа Спасителя. С этой оконечности острова мы и начнем нашу прогулку.
От Петра Великого до Большого Каменного моста
…И каких только замков не висит на перилах пешеходного Патриаршего! Гунявых почтовых и кулацких амбарных. Расписанных от руки акварелькой и украшенных латунными табличками с гравировкой. Повешенных в день свадьбы и просто так, от избытка чувств. Более того — это уже становится обязательным пунктом посещения Москвы.
— Вы не знаете, где тут замочек прикупить можно? — дважды спросили у нас, пока мы стояли на мосту. Тот человек, который откроет поблизости магазин скобяных изделий, быстро обогатится.
Судя по надписям, здесь бывают люди из Омска и Сургута. Отмечаются даже какие-то интернациональные Frank and Julia. Популярное место.
Действительно, люди полюбили этот мост, еще когда он строился. Уж больно он оказался здесь уместен. Гулять по нему стали сразу же после открытия в 2004-м, причем никого не смущало, что мост ведет от храма в никуда, обрывается пустырем. Это недоразумение, правда, было устранено весьма быстро. Сейчас это полноценная украшенная клумбами прогулочная дорога, идущая по острову ко второму мостику, перекинутому через Водоотводный канал. Впрочем, это единственное, что было сделано из намеченного для этого особо элитного участка острова. А планировалось многое.
Сделать в комплексе зданий завода “Красный октябрь” то ли музей шоколада, то ли гостиницу со стенами, пропитавшимися за сто лет ароматами шоколада, то ли суперэлитное жилье (для тех, кто сами в шоколаде). Построить под Водоотводным каналом автостоянку, а под островом — торгово-развлекательный комплекс с катком. Поставить на острове станцию метро. Наконец, понастроить жилья по цене от 25 тыс. долларов за кв. м.
Сейчас обо всем этом можно говорить лишь в сослагательном наклонении. Налицо трудности со строительством и с инвесторами. Сомнение в том, что миллиардеры будут жить там, где бродят любознательные туристы со словоохотливыми экскурсоводами. Пресловутый памятник Петру, снижающий привлекательность района. Просто грунтовые воды, с которыми придется очень сильно считаться при подземных работах.
Так что пока здесь, как и прежде, остаются два элитных дома — общественный (кинотеатр “Ударник”) и сталинский “Дом на Набережной”. Жители его, что ходили по уютному дворику, от журналистов буквально шарахались — не сболтнуть ли чего лишнего. Видимо, помнят о репрессиях на генетическом уровне.
От Болотной площади до Москворецкого моста
В Москве любят скульптуры. Но по-разному. Одни небезуспешно пытаются распилить их на металлолом, другие активно обороняются. И стоящую на Болотной площади знаменитую композицию Михаила Шемякина “Дети — жертвы пороков взрослых” сразу же после открытия обнесли решеткой и включили в списки милицейского патрулирования — желающих отколупнуть свою долю пороков было предостаточно.
В Москве не любят скульптуры. Едва власти собираются где-нибудь что-нибудь поставить, так тут же появляется инициативная возмущенная группа, недовольная либо расположением памятника, либо его внешним видом, либо просто недовольная. Та же шемякинская композиция остается одним из рекордсменов по числу протестов. Ее сразу же назвали сатанинской, причем многие из протестующих видели бесов, что ходят вокруг.
Возможно, они просто наблюдали экстремальную молодежь. Почему-то именно Болотную площадь облюбовали поклонники самых необычных развлечений. Здесь ездят на маленьких велосипедах, будто бы прошедших через кузнечный пресс. Крутят в руках огненные шары. Просто жонглируют шарами на веревках. На публику неформалы особо не рассчитывают. Лежат себе летом на травке. Изредка кто-нибудь встает, делает пару тренировочных телодвижений и снова лениво общается. Но за неимением лучшего гости столицы их охотно фотографирует.
Больше пока глаз здесь положить не на что. Пустыри и развалюхи закрыты огромными полотнищами с профилями красивых домов, которые, по идее, здесь должны построить. Остров все же не теряет надежды стать золотым.
От “Балчуга” до Краснохолмского моста
Москва не сразу строилась. Остров — живое тому подтверждение. Фешенебельная гостиница, пара офисных центров из стекла и металла заслоняют от досужего взора широкую и длинную Садовническую улицу, пустую даже в будние дни, с конторами, обитатели которых, судя по “оживленному” движению, не просыпаются даже в обеденный перерыв.
Кстати, об обедах. За туристическую привлекательность района отвечает микроскопическая кафешка, где в числе прочего вам предложат подсохшие салаты, недоваренную картошку, чай и напоминающий его по консистенции бульон из кубиков. И все это за каких-то 100—150 рублей. В кафешке всегда мало народу, что неудивительно. А в подвалах соседних домов разместилось несколько модных клубов. Там даже этого не предлагают, но берут раз в десять больше. Тем не менее по ночам на входы в клубы стоят очереди. А это уже вызывает удивление.
Ну да ладно. Какая-никакая, а это все же столичная жизнь. Но самое пикантное в этом районе то, что она соседствует с поистине африканской нищетой. Достаточно свернуть с той же Садовнической в подворотню. Там в домах, явно предназначенных под снос, идет своя жизнь. Стоят за мутными окнами банки с соленьями. Прямо во дворе сушится ветхое белье. Над головой гудят провода, явно подключенные к электросети нелегальным образом. Обитатели этих домов на глаза случайным прохожим стараются не попадаться, а если уж сталкиваются лицом к лицу, то притворяются, что не понимают по-русски. Хотя многим даже притворяться не надо.
Все это приезжие-рабочие, размещенные щедрыми работодателями в практически бесплатном жилье. Миграционные службы периодически устраивают здесь облавы, вылавливают нелегалов сотнями. Эффект налицо: на следующий день они снова тут, в своих “апартаментах” с видом на Кремль.
Но двинемся дальше. Лишь задержимся на минутку на Большом Устьинском мосту. Оттуда после сноса гостиницы “Россия” открывается едва ли не лучший вид на Кремль. Видимо, чтобы избежать столпотворения фотографов на мосту, его, правда, уже заботливо завуалировали рекламными щитами на месте той же “России”. Но все равно осталось чем полюбоваться.
А потом, за мостом, остров становится совсем уже необычным. Он малолюден, почему-то всегда выглядит солнечным. Машин по широким улицам ездит мало, вывески редких ресторанов меркнут на фоне аршинных букв “Продукты”, которые не меняли уже лет сорок. Да и вообще этот участок острова будто бы застрял в советском времени, причем на самом лучшем его отрезке — когда Гагарин в космос уже летал, а танки в Прагу мы еще не вводили. Здесь много тенистых двориков с чистыми детскими площадками и нераздолбанными скамейками, где в тихий полдень люди сидят и спокойно читают газеты. Здесь дети играют в яслях и садах старой постройки. Странное дело, кстати, почему-то в Москве, да и не только, детские сады очень часто соседствуют с медицинскими учреждениями. Причем особо веселенькими типа кожвендиспансеров. Здесь, на острове, рядом с детским садом расположилась наркология. И Городской центр по профилактике и борьбе с табакокурением.
А еще впечатление “советскости” создается за счет того, что тут очень много солдат, по облику мало чем отличающихся от воинов Советской Армии. Владения Министерства обороны на острове обширны — целая воинская часть, хозяйственные постройки, комиссариат. Едва достанешь фотоаппарат, из каждых ворот появляется человек в форме и начинает сурово тебя разглядывать на предмет выявления шпиона. А молодые солдатики, которые то и дело проходят строем по улице, тайком от командиров машут руками. Как радовал их вид, наверное, посетителей гей-клуба “Три обезьяны”, который поперву располагался именно в этом районе.
Из других широко неизвестных достопримечательностей стоит отметить школу №518 на Садовнической, 37. Точнее, ее здание, построенное в стиле постконструктивизма в 1933 году. Обветшавшую школу недавно полностью реконструировали. Внутри ее и на заднем дворе от постконструктивизма 30-х мало что осталось. Но обновленный оригинальный фасад и сейчас обладает архитектурной ценностью.
От Дома музыки до Шлюзовой набережной
Только на другом конце острова “золотое” будущее уже наступило. Он забит современными зданиями. Международный Дом музыки, небоскреб дорогого отеля, грандиозный жилой комплекс. И на единственном незанятом куске земли неутомимые турки строят еще один девятиэтажный дом. Осталось место для аккуратных европейских узеньких набережных, с тщательно окученными деревцами. Сюда холеные клерки из здешних офисов выходят неторопливо покурить в обеденный перерыв.
Все чистенько. И — скучненько. Никуда не денешься, весь остров все же станет таким. Даже армия со всеми своими постройками уйдет, отступив перед напором современной офисной архитектуры. Но исчезнет и эта тихая атмосфера Москвы, которая еще не так давно не была такой безумной. Каким будет новый, сытый и богатый остров, непонятно. Непонятно и то, радоваться этим изменениям или огорчаться.
