— Сначала о «личном»: недавно к деятельности АСИ по разработке «дорожных карт» (упрощение налогового администрирования, таможенных процедур, госзакупок, развитие антимонопольной политики и пр.) добавились финансовые услуги для бизнеса. Этим летом агентство приобрело у МСП Банка 100% акций управляющей компании «МИР». Компания управляет средствами одноименного фонда прямых инвестиций. Как будете отбирать проекты для вложений?
— Фонд «Модернизация, инновации, развитие» («МИР») занимается инвестициями в наукоемкие проекты еще с 2011 года. Денег в нем пока не очень много (при расчете 100–200 млн на проект имеющихся у нас порядка 1,5 млрд рублей хватит на 10–15 компаний), в дальнейшем мы планируем провести докапитализацию фонда. Но главное — фонд станет тестовой площадкой для нас: за два с половиной года агентство накопило определенный опыт административной поддержки среднего бизнеса, теперь важно понять, какие финансовые механизмы нужны, что надо сделать, чтобы средний бизнес получил доступ к средствам. В основном мы видим либо поддержку мелкого бизнеса, либо крупного, а вот нормальных инструментов для фирм с годовым оборотом 300–600 млн рублей не так много. Если владелец небольшого предприятия хочет купить дополнительное оборудование, нанять людей и перейти в среднюю категорию — вдруг оказывается, что льготы для него заканчиваются, грантов нет, залога для банка нет, налоговый режим более жесткий. По сути, сложилась труднопреодолимая иерархия мелкого, среднего и крупного бизнеса. Национальными лидерами, работающими по всей России, как правило, являются компании, которые были ими еще в советское время, только под другой вывеской (обратных примеров по пальцам пересчитать, и то все в области торговли). Растущих предприятий мало. Поэтому наша задача выработать системные предложения для отрасли. Мы опробуем довольно простую схему прямого инвестирования: фонд «МИР» заходит в капитал, помогает проекту с докапитализацией, проект стартует — и дальше, через какое-то время, фонд продает свою долю. Приоритетные сферы, в которых мы будем искать проекты, — это машиностроение и приборостроение, энергоэффективность, биотехнологии, экология, композитные материалы. Проект, который мы уже профинансировали — базальтопластиковое производство в Якутии, — пришел к нам фактически с улицы, то есть процедура отбора абсолютно прозрачная.
— В последнее время особенно активно заговорили о социальном предпринимательстве. Еще в сентябре собирались вносить поправки в ГД, которые должны были дать четкое определение соцбизнеса. На какой стадии все это находится?
— Многие путают два понятия — «социальное предпринимательство» и «предпринимательство в социальной сфере», на что, как юрист, обращал внимание и премьер-министр Дмитрий Медведев. В первом случае речь идет об обычном производстве, где заняты инвалиды, выпускники интернатов и др. А есть бизнес, направленный на социальные услуги: частные детсады, школы, дома престарелых, клиники... Законодательно эту категорию еще не уточнили. Но уже понятны проблемы, которые надо решать. Частный бизнес зачастую оказывается эффективнее государства и может хорошо его заменять в предоставлении каких-то услуг. Так, Москва — один из лидеров в сфере частных медицинских услуг: сложилась сеть в стоматологии, гинекологии, крупные компании оформляют направления в частные медцентры. Однако в стране не выстроены правила, по которым предприниматель может конкурировать с аналогичным госпредприятием за бюджетные деньги. В конечном итоге это отражается на потребителях.
Например, если государство гарантирует всеобщее право на дошкольное образование, почему вы должны платить за частный детский сад? Или почему с полисом ОМС нельзя пойти в частную клинику?! Я считаю, это нарушает права граждан. Надо настроить бюджетный процесс так, чтобы деньги шли за человеком.
В новой «дорожной карте» мы исходим из следующей логики: власти знают, сколько и каких социальных услуг положено гражданам, под это формируют бюджет, а выбирать исполнителей надо по тендеру — среди как государственных, так и частных структур. Не должно быть такого: «Вот это муниципальное предприятие, поэтому как бы неэффективно оно ни работало — все равно мы вынуждены его содержать: чинить крышу, выплачивать высокую зарплату руководителю…» Начальники местных служб иногда получают больше, чем губернаторы. И другой пример: Москва заключила контракт с частным домом престарелых в Подмосковье, в итоге содержание пожилых обходится бюджету на 30% дешевле при несопоставимо высоком качестве. К старикам относятся хорошо, коррупции нет.
Интересный прецедент был в Пермском крае: каждому родителю выдали пластиковую карту, куда ежемесячно начисляют из местного бюджета определенную сумму — ее нельзя обналичить, но, если вы отдаете ребенка в кружок, там эту карту «прокатывают», и деньги идут на зарплату конкретного учителя пения или танцев. В итоге средства, которые раньше размазывали тонким слоем по всем кружкам, естественно перераспределились — выявились аутсайдеры, а востребованные специалисты получили достойный доход.
— Ну, это прямо идеальная история, с подушевым финансированием не всегда так получается. Довелось слышать от коллеги из Канады, как они гордятся своим государственным бесплатным образованием и здравоохранением, называя себя антиподами США. Ваш главный аргумент — частное может быть эффективнее и дешевле, но многие предпочли бы, чтобы госсектор работал исправно...
— Еще раз повторю, для гражданина речь не идет о замене бесплатного платным. Но для бюджета новая система будет эффективнее. Сейчас мы платим налоги, которые тратятся, допустим, на строительство сооружений, а потом читаем в газете: такой-то подрядчик плохо построил, а еще и своровал… Бюджету выгодно, если не государство будет вкладывать 100 млн рублей в строительство детсада, а частный предприниматель построит садик сам, чтобы после на выигранные по тендеру деньги воспитывать детей.
Конечно, понадобятся новые инструменты, долгосрочные контракты. «Контракты жизненного цикла» уже внедряются при строительстве дорог. К социальному сектору подобного рода схемы государственно-частного партнерства еще надо приспосабливать.
Также сейчас обсуждаются новые СанПиНы для образовательных, социальных учреждений. Никто не спорит, что к защите жизни и здоровья детей должны быть особые требования, но есть определенно устаревшие нормы, введенные еще в 30-е годы прошлого века. Скажем, полтора года назад, поддерживая проект по модернизации детских садиков, мы столкнулись с тем, что у нас в стране нельзя строить садики выше двух этажей. При этом бывают ситуации, когда в районах хрущевской застройки с 60-х годов стоят здания дошкольных учреждений — и их можно либо модернизировать, надстроив третий этаж, либо снести, не получив ничего взамен (так как совсем рядом оказалась дорога, а по правилам новый детсад ближе 50 метров от проезжей части возводить нельзя). Такие вещи надо заново взвесить и устранять барьеры.
Планируем в ноябре обсудить все наиболее острые проблемы с экспертами и ответственными органами на наблюдательном совете агентства; к началу 2014 года получить оценку совета при президенте; если все будет в порядке, дальше издаст распоряжение правительство. Так что, по идее, есть шанс за 2014 год самые сложные проблемы урегулировать и дать возможность сектору немножко подрасти, чтобы его доля составляла 10–15%. Сейчас в ряде регионов этот показатель близок к нулю, в других — около 10%.
— На совещании у Медведева также прозвучала идея ввести для компаний в сфере социального обслуживания нулевую ставку на прибыль…
— Во всяком случае, министр финансов такую перспективу не отрицает. Поскольку сейчас подобных организаций практически нет, то бюджет и так ничего не получает, а если ввести льготу — это станет хорошей почвой для роста малого бизнеса.
— Хотелось бы узнать ваше отношение к рейтингу Doing Business. С одной стороны, он замеряет какие-то сдвиги, с другой — отстающие в этом списке далеко не всегда плетутся в хвосте по жизни...
— Сам по себе рейтинг важен скорее для иностранных инвесторов, поскольку на первом этапе они не имеют возможности узнать о стране много. Для нас играют роль критерии оценки — скорость подключения к электросетям, стоимость открытия бизнеса, получение разрешений на строительство и т.п. Все они рассчитаны на малый и средний бизнес, и чем лучше будет наша позиция по каждому показателю, тем проще будет создать компанию, снизятся непроизводственные издержки. Решения-то очевидные: давайте отменим наконец командировочные удостоверения; давайте уменьшим требуемую отчетность, чтобы бизнес из 5 человек мог обходиться одним, а не двумя бухгалтерами; давайте уберем мистику из подключения к электросетям, когда только чудом можно было чего-то добиться...
Нынешний рейтинг показывает результаты, которых страна добилась за год к маю (именно тогда происходят замеры), и отталкивается от ситуации в столице. Если бы расчеты проводили, например, не в Москве, а в Ульяновске, в том же рейтинге Россия могла бы стоять на 30–40 строчек выше, поскольку Ульяновск гораздо меньше и какие-то инфраструктурные моменты у них устроены легче. Но важно то, что Москва при всей колоссальной нагрузке (даже миграционной) ищет пути развития. Создан штаб по защите предпринимательства, очень серьезно перетрясли административные регламенты. Мы заказываем опросы и видим, что людям стало намного понятнее, как делать те или иные вещи... Есть губернаторы, которые на вопрос «почему у вас что-то не так?» — отмахиваются: «А, у нас северный завоз», «У нас все залило», или «Все сгорело», или сначала сгорело, а потом залило и вообще нам не до этого. В Москве такого нет. Мне очень нравится здоровая амбиция властей — быть не хуже Ульяновска.
Кстати, сейчас бывший заместитель мэра по вопросам экономической политики Андрей Шаронов возглавил группу разработки «дорожной карты» по конкуренции в АСИ (это история про то, как монополизируются цены на бензин, как торговые сети не дают развиваться маленьким продуктовым магазинам, как сложно выбрать ТСЖ). И нам очень важно, что человек с таким опытом согласился заняться этой темой.
СПРАВКА "МК"
Справка «МК». Позиция страны в рейтинге Doing Business зависит от 10 составляющих. Лучший показатель у РФ по регистрации собственности — 17-е место, на 29 позиций выше результатов прошлого года: сокращены сроки оформления прав на недвижимость до 18 дней, уменьшили список документов, выросла доля услуг, предоставляемых в электронном виде, и число рабочих офисов. Другие отметки: «налогообложение» (56-е место), «регистрация предприятий» (88-е место), «получение разрешений на строительство» (178-е место), «подключение к системе электроснабжения» (117-е место), «международная торговля» (157-е место), «кредитование» (109-е место), «защита инвесторов» (115-е место)...
ЦИФРА
1,5 млрд рублей готово потратить АСИ на поддержку бизнес-проектов в ближайший год.
ЦИТАТА
Руслан ДАВЫДОВ, заместитель руководителя Федеральной таможенной службы РФ, — о показателях РФ по рейтингу Doing Business-2014:
«Скромное наше продвижение в рейтинге Всемирного банка не отражает полностью проделанной работы Федеральной таможенной службой… Для бизнеса важна скорость совершаемых таможней операций, и таможня может на это повлиять. С 2014 года в соответствии с Федеральным законом о таможенном регулировании мы полностью переходим на электронный документооборот, 100% электронное декларирование».
