Шаховское роно бьет тревогу: в районе редеют ряды первоклассников. Если в минувшем учебном году их было 275, то нынешний начали 170 мальчиков и девочек. А Дубранивская средняя школа вообще осталась без первого класса.
Но Книги рекордов Гиннесса заслуживает Назарьевская начальная школа, где число учащихся за год сократилось ровно втрое. В прошлом году там было аж два класса — второй и четвертый, в них училось шесть ребят. Нынче?.. В день моего прихода, 5 сентября, отсутствовала половина школы: третьеклассник Вася Сухов еще догуливал летние каникулы. На занятия явилась прилежная и дисциплинированная Таня Бахарева. Была перемена, и девочка развлекалась на качелях.
Заведующая начальной школой Людмила Иванова показала мне класс, расположенный на втором этаже типового совхозного коттеджа. В ряд выстроились три низенькие парты, в углу стоит еще одна — про запас.
Сельские малокомплектные школы для районного бюджета дорогое удовольствие. По данным прошлого года, обучение каждого из трех учеников Репотинской школы обходилось казне ежемесячно в 2,3 тысячи рублей. Поэтому в РОНО сначала были против того, чтобы я поднимал эту проблему: вдруг школу закроют, а “мы должны сохранить там кадры, чтобы в скором будущем организовать школу-сад”.
Однако заведующая Назарьевской малокомплектной сельской школой настроена оптимистично и считает, что демографическая ситуация в деревне скоро выправится.
— Зайдите в наш детский сад — и убедитесь сами, — говорит она. — Вход с противоположного крыльца.
Проводив меня на школьный двор, Людмила Владимировна подзывает с качелей Таню Бахареву и, обняв ее за плечи, уводит в класс.
— Ваша любимая ученица? — спрашиваю.
— Других нет, — отвечает учительница.
Теперь моей собеседницей становится заведующая детским садом Ирина Ивановна Иванова. Не однофамилица завшколой, а ее свекровь. А вот и дети. В песочнице играет пара негритят, братец Вова и сестрица Женя. С ними трое “бледнолицых”. Все — четырехлетки. Значит, скоро учеников в сельской школе прибавится — хвала негру из Уганды, который устроил этот “демографический взрыв” в далекой русской деревне.
Я вспомнил беседу с заслуженным врачом Российской Федерации, жителем Шаховской Евгением Григорьевичем Филипповым. Четверть века назад он был откомандирован в Центральную Африку. Три года лечил темнокожих малышей от всех болезней верный клятве Гиппократа педиатр. Врач — он и в Африке врач...
— Ну и как, удалось тебе поднять рождаемость у африканок? — спрашиваю Филиппова.
— Да не поднимал я рождаемость, — смеется он. — Я детскую смертность снижал.
И перестарался: очень резко снижал, что вызвало недовольство туземных властей. Мол, белый доктор плодит нищету, а чем кормить лишние рты? В республике и так процветает каннибализм...
...Экскурсия по детскому саду продолжается. Поднимаемся на расписное крыльцо. В прихожей, в других комнатах поражает обилие рисунков, аппликаций. Много самодельных мягких игрушек, персонажей кукольного театра.
Заготовка овощей на зиму также ведется своими силами. Рядом с домом растут кабачки, баклажаны, морковь, капуста, огурцы. На высоких кустах шиповника созрела ягода — она сгодится для витаминного чая. Кое-что из своего урожая жертвуют соседи.
На территории Шаховского района более четырех тысяч школьников и дошкольников, но далеко не все окружены вниманием и заботой. В местной коррекционной школе-интернате проживают 52 ребенка-сироты, но есть немало детей, чувствующих себя одинокими и при живых родителях. На учете в районной комиссии по делам несовершеннолетних более 230 детей из семей пьющих, а семь из них поставлены на учет за употребление наркотических средств. Неудивительно, что только каждого десятого учащегося можно считать относительно здоровым! То есть под угрозой генофонд нации.
Прав старый детский доктор, сказавший: “Пора, в конце концов, нам подумать о своем генотипе. На негров надейся, да сам не плошай!”
