В Республике Коми сожжены десятки книг из библиотеки Воркутинского горно-экономического колледжа. О чем официально отчиталось местное министерство образования. К уничтожению готовятся новые книги, которые пока изымаются из республиканских библиотек. Если вы думаете, что на костер идет экстремистская литература, то заблуждаетесь (ну откуда ей быть в госбиблиотеках). В основном, это учебники и монографии, написанные профессорами МГУ и ВШЭ, по которым занимаются в ведущих российских вузах. Вся вина этих томов лишь в том, что они были изданы при поддержке Фонда Сороса.
Напомним, что этот фонд попал в «патриотический стоп-лист» Совет Федерации, а затем вошел в реестр нежелательных иностранных организаций. Это означает лишь то, что региональные власти должны проконтролировать, чтобы все филиалы этой организации на их территории были ликвидированы. И оштрафовать тех, кто отказался ликвидироваться. Но в Республике Коми решили программу не только выполнить, но и перевыполнить. А стимулом к этому стала команда из офиса полномочного представителя Президента РФ в Северо-Западном федеральном округе. В местную прессу попало письмо заместителя полпреда Андрея Травникова на имя зампреда Правительство РФ Коми Тамары Николаевой, в котором говорится, что изданная при поддержке Фонда Сороса литература формирует в молодежной среде искаженное восприятие отечественной истории, популяризирует чуждые российской идеологии установки, поэтому эти книги желательно выявить и изъять. Травников, очевидно, не знал, что при помощи фонда издавалась не только «антироссийская литература», а еще и, к примеру, учебник «Экономика общественного сектора» Якобсона, за который этот экономист получил благодарность от президента Путина. Но администрация Коми, напуганная и обезглавленная после того, как глава республики Вячеслав Гайзер, обвиняемый в коррупции, попал под стражу, взяла под козырек. Якобсон уже изъят и частично сожжен.
Если верить тому, что Россия поднимается с колен, то Коми делает это быстрее всех. Большинство наших граждан, согласно социологии, сейчас переживают небывалый патриотический подъем и гордость. За то, что мы больше не слушаемся указаний Запада и даже не берем у него кредитов. Мы диктуем условия: закрываем филиалы иностранных НКО и проводим спецоперацию в Сирия. Мы называем национал-предателями бывших музыкальных кумиров за то, что они не заметили, как Крым стал нашим. Ну а в Коми уже и книжки жгут. Интересно, какими могут оказаться дальнейшие проявления небывалого патриотизма? Сделать прогноз на эту тему было бы несколько проще, если бы федеральные власти как-то оценили сожжение книг. В свое время, когда Россия еще стояла на коленях перед либеральными ценностями, помнится, они попросили прокремлевски ориентированные молодежные организации книг больше не жечь. Но на этот раз реакции из Москва пока никакой (за исключением вялых обещаний министра культуры Мединского провести проверку). Чиновников Коми и не наградили, и не пожурили за перегиб. Поэтому прогноз сделать проблематично.
Но вообще-то сожжение книг на государственно-идеологическом уровне навевает самые дурные ассоциации. Книги изымала и сжигала царская охранка, но чем кончила Российская империя? В Германия пришедшие к власти нацисты устраивали на городских площадях костры, публично уничтожая как вредную для истинных арийцев беллетристику, так и классику. Это только потом стали разрастаться сети концлагерей и появляться еврейские гетто.
Но даже у нацистов была хоть и людоедская, но логика. Они жгли то, что считали вредным. В Коми же книги изымают и уничтожают независимо от содержания, а только за два слова «Фонд Сороса» в выходных данных.
И вообще: ну даже если вы захотели изъять книгу из библиотеки — зачем ее жечь? Зачем превращать сжигание книг в провокацию или показательную акцию? Ну сдайте их в макулатуру. Сейчас на этом можно неплохо заработать: рубль за килограмм. Почему так не поступить?
А вот этому есть очень смешное объяснение. Однажды, еще в конце 90-х, я сам стал свидетелем того, как на заднем дворе одной из подмосковных библиотек сжигали книги. Тогда у нас вообще не было запрещенной литературы, а сжигали произведения Леонида Ильича Брежнева — не потому, что он кому-то не угодил, а просто стал не нужен и занимал место. Директриса мне тогда объяснила, что сдать книги в макулатуру никак невозможно, поскольку тогда бы она совершила должностное, а возможно, и уголовное преступление. Поскольку государственное учреждение и его администрация не могут извлекать прибыли из списанных фондов. Их можно только утилизировать. При помощи костра или уничтожителя бумаг.
Такая огненная утилизация в неокрепших умах может породить еще одну нездоровую ассоциацию. Что у нас жгут еще? Прежде всего — изъятые наркотики. Получается, что «запрещенные книги» не менее опасны?
