Назвать Рамазана Абдулатипова той самой «железной рукой», которая может навести порядок в издерганной клановыми и экстремистскими разборками республике, никак нельзя. Но его кандидатура по крайней мере не вызовет резкого отторжения. Потому что Рамзан Гаджимурадович хоть и вращался последние двадцать лет в федеральных, а то и международных кругах, все же дагестанец до мозга костей — и именно его «кавказская многовекторность» в подходе к любой политической ситуации снискала ему славу не только политика, но и мудрого эксперта.
В его политической карьере были взлеты и медленное планирование вниз, не было только падения. В 91-м году он был одним из авторов известного «заявления шести», в котором два заместителя председателя Верховного совета и руководители палат выразили недоверие председателю ВС Ельцину. Но в августе 1991 года, выступив против ГКЧП, он оказался уже на стороне новой российской власти. Во время конфликта президента и Верховного совета в 1993 году он опять оказался «между огней», выступая в роли переговорщика от ВС на переговорах между президентом и парламентом. В то время он уже занимал должность первого заместителя председателя Государственного комитета Российской Федерации по делам федерации и национальностей. В «ельцинский период» Рамзан Гаджимурадович отстраняется от острых политических баталий и уходит в сенаторы, параллельно углубившись в разработку национальной концепции России. Впрочем, его успехи на этом поприще были скорее научные, чем практические. В стране, напомним, в это время шла первая чеченская война. К заслугам Абдулатипова можно отнести то обстоятельство, что при его экспертном участии остальные национальные и кавказские республики оказались выведены из конфликта. Плодотворная деятельность на межнациональной ниве в 1997 году приводит его на должность заместителя председателя Правительства России по национальным вопросам, вопросам развития федерации и местного самоуправления. В 1998 году в правительстве Примакова он уже получает должность министра национальной политики России. В сентябре того же года избирается председателем совета общественной организации «Ассамблея народов России». Это время можно считать пиком его карьеры: редко какое событие в межнациональном и региональном плане обходилось без его участия и комментариев. Впрочем, комментарии его всегда были сдержанны, в оценке действий федеральной власти на Кавказе его никогда не «заносило в кювет», как, скажем, главу Ингушетии Аушева.
С приходом Владимира Путина политическая карьера Абдулатипова вроде бы пошла на спад — должность сенатора в Совете Федерации от Саратовской области, а затем и вовсе назначение чрезвычайным и полномочным послом в Республике Таджикистан для деятеля подобного ранга сродни почетной ссылке. Впрочем, сам Рамазан Гаджимурадович этой «передышке», похоже, был только рад: он заявил об уходе из большой политики и сосредоточился на научной деятельности. Период «затишья» увенчался сотней научных и научно-публицистических статей, в том числе серией изданий «Народы моей России», удостоенной премии Правительства РФ в области культуры 2010 года.
И вот новое внезапное возвращение Абдулатипова в политику. Сказать, что это «второе пришествие» было совсем уже без желания самого Рамазана Гаджимурадовича — нельзя. Иначе не попал бы он в избирательный список по Дагестану в минувшие выборы в Госдуму и не вернулся в депутатские ряды. То, что Абдулатипова Дагестан не списал со счетов, как своего представителя, — показательный момент. Которым в Кремле и воспользовались.
